Возвращение танцмейстера - Манкелль Хеннинг - Страница 69

• Предыдущая
• 69/92
• Следующая

Он отодвинул в сторону еще одну бумагу – предварительную биографию Авраама Андерссона. Пока не нашли никакой связи между ним и Гербертом Молином. В связи с рассказом Ханны Тунберг надо было бы поглубже покопаться в его прошлом, с этим согласились все без исключения.

Стефан видел, как Джузеппе пытается унять нетерпение. Джузеппе знает, что сразу перестанет быть хорошим следователем, как только утратит самообладание.

Следующим пунктом стала Ханна Тунберг. Эрик рассказал, что она когда-то была одной из основательниц шведского керлинг-клуба. Клуб этот теперь делал большие успехи.

– Они играют в парке у вокзала, – добавил Юханссон. – Я и сейчас помню, как с первым наступлением холодов там заливали лед.

– И теперь она мертва, – сказал Джузеппе. – Зрелище, я вам скажу, было не из приятных.

– А что с ней случилось? – спросил не проронивший до этого ни слова полицейский. Стефан вспомнил, что он из Хеде.

Джузеппе пожал плечами:

– Может быть, кровоизлияние в мозг. Или сердце. Она курила не переставая. Но последнее в жизни, что она сделала, рассказала нам про Эльзу Берггрен. Якобы она видела ее весной в доме Авраама Андерссона. Ханна Тунберг честно сказала – она не уверена, что это была Эльза. Но если она права, то мы можем сделать как минимум два вывода. Во-первых, обнаруживается связь между Андерссоном и Молином – женщина. Кроме того, надо подумать, почему Эльза Берггрен так упорствовала, что практически не знает Авраама Андерссона, разве что как-то мельком видела.

Джузеппе пододвинул к себе папку и нашел какую-то бумагу.

– Катрин Андерссон, вдова Авраама, сообщила полиции в Хельсингборге, что она никогда не слышала имени «Эльза Берггрен». Она утверждает, что у нее прекрасная память на имена и что у ее мужа никогда – цитирую – «никогда не было от меня никаких секретов».

Джузеппе с шумом захлопнул папку:

– Но это может быть и не так. Такое мы слышали и раньше.

– Думаю, здесь надо быть очень осторожными, – сказал Эрик Юханссон. – У Ханны было много хороших черт. Но она была любопытна, как сорока. Такие люди иногда и сами не могут отличить, где правда, а где их собственная фантазия.

– Что ты хочешь сказать? – нетерпеливо спросил Джузеппе. – Что мы не должны принимать ее слова всерьез?

– Что мы не можем быть на все сто уверены, что она видела именно Эльзу Берггрен на крыльце у Андерссона.

– Если это было на крыльце, как она говорит, – сказал Джузеппе. – Я почти уверен, что она не удержалась и заглянула в окно.

– Тогда бы собака залаяла.

Джузеппе схватил другую папку и стал лис-тать, безуспешно пытаясь что-то найти.

– Где-то тут я читал, что Авраам Андерссон после убийства Молина стал чаще брать собаку в дом. Это мог быть как раз такой случай. Но я согласен, что сторожевые собаки слышат чужака во дворе, даже если они в доме.

– Мне кажется, она не слишком-то сторожевая, – сказал Стефан, – скорее охотничья.

Эрик Юханссон все еще колебался.

– А есть ли еще какая-нибудь связь между ними? То, что и Молин и Эльза нацисты, мы знаем. И на сегодня это единственное, что их связывало. Попросту сказать, два психа. Но психа безобидных. Андерссон тоже был нацистом?

– Андерссон был членом Партии центра, – с горечью сказал Джузеппе. – Какое-то время даже заседал в совете Хельсингборгской коммуны. Правда, он оттуда ушел после свары из-за дотаций симфоническому оркестру. Но в партии остался. Короче говоря, мы можем быть уверены, что Авраам Андерссон никогда не принадлежал к числу этих малосимпатичных фанатиков, называющих себя неонацистами. Мало этого, он ясно выражал свою к ним антипатию. Можно легко догадаться, как бы он среагировал, если бы узнал, что его сосед – бывший солдат СС.

– А может быть, он и знал, – услышал Стефан свой голос как бы со стороны.

Джузеппе уставился на него:

– Повтори.

– Я только хочу сказать, что можно всю версию вывернуть наизнанку. Авраам Андерссон мог случайно узнать, что его сосед – нацист, да и Эльза Берггрен в придачу. И тогда можно считать, что связь между ними была.

– Какая связь?

– Не знаю. Но Молин укрылся в глуши. Он хотел любой ценой сохранить свое прошлое в тайне.

– Ты думаешь, Андерссон угрожал его разоблачить?

– Можно даже предположить шантаж. Герберт Молин сделал все, чтобы исчезнуть, скрыть свое прошлое. Он чего-то боялся. Может быть, не чего-то, а кого-то, может быть, кого-то одного, а может быть, и нескольких. И то, что Авраам Андерссон узнал его тайну, поставило под угрозу все его существование. Эльза Берггрен, как известно, нашла для него дом. Но теперь возникает ситуация, когда ему снова нужна ее помощь.

Джузеппе с сомнением покачал головой:

– И как это все склеить? Если бы Авраама Андерссона убили раньше, чем Молина, я бы понял. Но потом? Когда Молина уже нет в живых?

– Может быть, Андерссон помог убийце найти Молина? А потом все пошло наперекосяк. Или вот так: Эльза Берггрен поняла или, скажем так, посчитала, что Авраам в какой-то степени виноват в смерти Молина. И отомстила.

– Этого не может быть, – запротестовал Эрик Юханссон. – Эльза Берггрен, женщина крепко за семьдесят, затащила Андерссона в лес, связала и расстреляла? Это просто не укладывается в голове. К тому же у нее нет оружия.

– Оружие, как известно, можно украсть, – холодно сказал Джузеппе.

– Не могу представить себе Эльзу в роли убийцы.

– Никто не может. Но и ты и я прекрасно знаем, что самый на первый взгляд тихий и мирный человек может совершить тяжкое преступление.

Эрик замолчал.

– То, что сказал Стефан, надо иметь в виду, – заметил Джузеппе. – Но давайте не будем сидеть и гадать на кофейной гуще. Что нам нужно, так это факты. Например, надо проверить, что можно разглядеть в зеркале заднего вида в машине, стоящей там, где рассказала Ханна Тунберг. Потом, само собой, заняться Эльзой Берггрен. Но не терять из виду и все остальное. Надеюсь, все в этой комнате понимают, что разобраться в этой каше быстро не удастся. Но это не дает нам права тянуть сверх меры. Если только нам, конечно, не повезет и мы вдруг не поймаем этого парня, того, что прячется в горах. И не узнаем, что он убил не только Молина, но и Андерссона.

Под конец совещания снова позвонили Рундстрёму. В горах по-прежнему стоял густой туман.

Было уже четыре часа. Полицейские разошлись кто куда. В кабинете остались только Джузеппе и Стефан. Уже совсем стемнело. Джузеппе зевнул и, не успев закрыть рот, рассмеялся.

– Ну как, пока не нашел боулинг-клуба в Свете? Это то, что нам сейчас нужно – и тебе и мне.

– Я даже кинотеатра не нашел.

Джузеппе показал на окно:

– Тут показывают кино в Народном доме. Сейчас как раз идет «Проклятый Омоль». Хороший фильм. Меня дочка заставила посмотреть.

Джузеппе уселся за письменный стол.

– Эрик просто вне себя, – сказал он, – и я его понимаю. Ничего хорошего, когда у полицейского крадут оружие. К тому же я подозреваю, что он забыл запереть наружную дверь. Здесь, в деревне, многие не запираются. Или может быть, оставил окно открытым. Он почему-то ничего не говорит, как вор проник в дом.

– Он что-то говорил о разбитом окне.

– Мог и сам разбить, увидев, что случилось. К тому же неизвестно, правильно ли оформлена покупка. В этой стране очень много оружия, особенно охотничьего, хранится как попало, вовсе не так, как положено по закону.

Стефан открыл стоящую на столе бутылку «Рамлёзы»[8] и заметил, что Джузеппе за ним наблюдает.

– Как ты? – спросил Джузеппе.

– Не знаю. Наверное, мне гораздо страшнее, чем хочется признать. – Стефан поставил бутылку на стол.

– Давай об этом не говорить, – сказал он. – Мне гораздо интереснее, что нас ждет в следующем действии.

– Я останусь тут на вечер. Просмотрю еще раз бумаги. Похоже, сегодняшнее обсуждение открывает кое-какие новые возможности. Меня беспокоит Эльза Берггрен – никак не могу понять ее роль. Если Ханна действительно ее видела, о чем это говорит? И Эрик, конечно, прав со своими возражениями – семидесятилетняя тетка тащит здорового мужика в лес, прикручивает к дереву и расстреливает. Почти невозможно вообразить.

• Предыдущая
• 69/92
• Следующая