Выбери любимый жанр

Sub specie aeternitatis - Бердяев Николай Александрович - Страница 53


Изменить размер шрифта:

53

Об «идеалистах» очень много писали2'. Полемика против «идеалистов» является почти единственной духовной пищей, которую некоторые журналы вот уже несколько лет преподносят своим читателям. Полемикой против «идеализма» некоторые начинающие писатели приобрели себе своеобразную известность. «Идеалисты» давали темы своим противникам, наталкивали их на такие вопросы, до которых самостоятельно они бы никогда не додумались, превратили их чуть ни в философов и эстетиков. И все это исключительно во имя искоренения ненавистного и вредного «идеалистического» направления. Марксизм, представленный в наших журналах, носит на себе явные следы упадка, направления отживающего и с криком хватающегося за соломинку. Такой соломинкой является и эмпириокритицизм, и социально-обезвреженное и опошленное ницшеанство, и все эти бессодержательные, чисто словесные гимны жизни. Было когда-то великое учение, могучее и славное, и мы находились под его гипнотической властью. То был классический марксизм и в нем трепетали творческие силы. Н6 марксизм, родившийся в особую, уже пройденную, историческую эпоху, состарился и одряхлел, он не. может уже играть творческой роли в создании духовной культуры нашего времени. Эпигоны этого учения стараются залатать его ветхие одежды, но заплатки эти делают из материи совершенно не подходящей, совсем чуждой. Каковы бы ни были философские или научные качества эмпириокритицизма Авенариуса, одно несомненно: К марксизму он не имеет никакого отношения. Наши вырождающиеся марксисты схватились за модную философию, потому что без философии по нынешним временам обойтись нельзя, а старая философия марксизма разложилась окончательно. Столь же чужды духу марксизма новейшие натуралистические попытки растворить социальные краски в энергетической метафизике. Явилась также потребность приукрасить скучную и серую теорию опошленным ницшеанством и даже легким обезвреженным декадентством. Тут наши последние марксисты уже явно плетутся в хвосте духа времени и производят довольно комическое впечатление. Выжившие еще представители классического марксизма, вернее рыцари, окаменевшие в своей неподвижности, должны хмурить брови и с враждой и страхом смотреть на все эти новшества, Их голоса, к сожалению, не доходят до наших журналов к потому все эти quasi-марксистские органы так ничтожны, так бесцветны. Подобно паразитам они питаются соками «идеализма» и претворяют эти соки в легкую позитивистическую кашицу, которой пытаются нас уничтожить.

Должен оговориться, чтобы не вышло недоразумения. Практическое 'движение, связанное с марксизмом, имеет огромные задачи, оно очень жизненно и значение его я оцениваю очень высоко. Речь идет о теории марксизма, о значении марксизма в духовной культуре, в современных исканиях, в определении ценного содержания жизни. Тут и обнаруживается полнейшее бессилие и немощь, Мы любим жизнь, боготворим ее, жизнь высшее благо, высшая цель, высший критерий добра и зла, хором кричат все эти представители последних дней марксизма и стараются нарумянить и набелить старую разлагающуюся теорию. Как бесцветно и бескровно, умеренно и благоразумно все это по сравнению с красочной, сочной и дерзновенной хвалой радости жизни одного из самых интересных, даровитых и значительных писателей нашего времени — В. В- Розанова, Никто не посягает на практическую добродетель эмпириокритичес- ких и аморалистических марксистов, но поэзия жизни не их дело.

«Идеалисты» не отвечали своим «критикам», вызова не приняли. Напрасно критики суетились и волновались, стараясь вызвать нас на полемику. Тут не было со стороны «идеалистов» заговора, это был результат естественных и непосредственных чувств, на которых сошлись очень многие. Охоты не было возражать на все эти полемические упражнения, не вдохновляла «критика», скучно было даже читать все это, а не только отвечать. Но пора уже принципиально высказаться о полемике вообще и о наших полемических нравах в частности.

С давнего времени царят в нашей журнальной литературе очень жестокие полемические нравы. В этом взаимном поедании сказалась вся наша некультурность, тут было и полное неуважение к читателю и нарушение эстетической меры, столь характерное для нас пренебрежение изяществом. Облагородить наши литературные нравы, привить более аристократические манеры было бы немаловажной культурной задачей. Мы прекрасно понимаем, что грубость, нетерпимость и отсутствие настоящей внутренней свободы в нашей журналистике обусловлены особыми причинами; той напряженной атмосферой, в которой приходится жить русскому писателю. Существующий порядок вещей развивает болезненную подозрительность, одна цензура порождает другую, одно насилие порождает другое насилие, одна казенщина — другую казенщину. Ответственность за это духовное калечество русской интеллигенции падает на темные, давящие, властвующие силы русского общества. Но пора наконец отетоять духовную свободу, право творчества от посягательства всякого рода казенщины, всякого рода шаблонов, монополизирующих передовую мысль.

Какова психология полемики, какие душевные мотивы в ней преобладают, к каким инстинктам человеческой природы она обращается? Этот вопрос представляется мне интересным и достойным рассмотрения.

В сущности, психология полемики безнравственна и апеллирует она к низшим, а не высшим сторонам человеческой природы. Прислушайтесь к полемике в литературе или в устных спорах. Всегда поражает, до чего забываются те вопросы, о которых полемика ведется, до чего мало выясняется истина, до чего полемизирующие находятся в рабском подчинении у ка- кой-то третьей, инородной силы, у публики, привлечь сердца которой хочет каждая из сторон. Мы страшные жертвы приносим во имя наших слушателей и читателей, и уловление сердец малых сих давно уже заслонило от нас уловление истины и правды. В полемике всегда есть что-то демагогическое, всегда она обращается к тем или другим инстинктам массы и всегда за ней скрывается психология рабства у толпы. Цель полемики склонять на свою сторону аудиторию, вызвать свистки и рукоплескания, и шум этот редко бывает торжеством истины. Кто побеждает в полемике? О, эта победа покупается не глубиной мысли, не силой аргументации, не внутренней правдой вашей! Тем и безнравственна полемика, что по самому существу своему она призывает в судьи, решающие судьбу истины — хоры, элемент случайный, посторонний, мало, а часто и ничего не понимающий. Наша обычная журнальная полемика всегда играет на каких-нибудь струнах читательской души и жадно ждет одобрения своего читателя, но все это есть сплошное неуважение к читателю. Для настоящего, дорогого для нас читателя должны быть неинтересны все эти бесконечные, бесплодные и мелочные пререкания г. А. и г. В., все эти личные счеты, заподозривания и уличения, вся эта полемическая пыль, под которой хоронятся интересы истины и забываются требующие разъяснения вопросы. И если мы хотим настоящим образом уважать и себя, и читателей, то должны презирать полемику и полемических критиков, наших, должны отвечать на недоумения читателей, разъяснять вопросы по существу и игнорировать все полемические выходки против нас, словом на личную полемику отвечать безличным критическим разъяснением читателям, что делается с важными и значительными вопросами в полемической свалке.

Уже несколько лет ведется полемика против идеализма вообще и против пишущего эти строки в частности и вся эта критика поражает своей убогостью, она просто неинтересна, просто не вдохновляет к ответу, а нередко бывала невежественна и недобросовестна. Против философских и религиозных исканий люди ничего не понимающие в философии и не болеющие религиозной проблемой делали какие-то совершенно неуместные политические возражения. Это применение политических критериев к интимнейшим запросам человеческого духа с одной стороны, а с другой — оценка политического credo по критериям совершенно не политическим есть несомненный показатель некультурности, низкого уровня как политического, так и умственного развития. Пусть наши полемизирующие и критикующие журналисты научатся делать философские возражения на философские утверждения, пусть признают за человеческой личностью право на полноту духовных переживаний, тогда можно и должно будет с ними разговаривать на культурном языке. А пока все-таки постараемся формулировать, какие главные недоумения могла вызвать у читателей полемика против «идеализма».

53
Перейти на страницу:
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело