Любовь и корона - Езерская Елена - Страница 16

• Предыдущая
• 16/47
• Следующая

Александр внутренне напрягся и отступил к окну.

– Ты не только пренебрег моим приглашением, – с плохо сдерживаемым раздражением продолжал император, – но еще и оскорбил оказанную тебе честь быть награжденным орденами твоего Отечества!

– Ордена просто так не достаются! – так же резко ответил Александр. – Их заслуживают собственной кровью! А эти… За что я получил их, отец?!

– Наследникам ордена вручаются при рождении. Это знак царской власти, а не награда. И ты прекрасно знаешь это…

– Вот именно! Я получаю их лишь потому, что я – Романов, а кто знает, чего я стою на самом деле? Как мне самому понять, чего я стою?

– Узнаешь, когда пробьет час, – примиряющим тоном сказал Николай.

– Я не готов к этому.., и я люблю Ольгу, – с отчаянием в голосе сказал Александр.

– И ты готов принести в жертву своей страсти престол и судьбу империи? – тон Николая снова стал суровым и властным. – Мне больно это слышать.

– Отец! – Александр вдруг порывисто прошел вперед и опустился на колени перед императором. – Я не могу расстаться с Ольгой! Дайте мне свободу!..

– Да, сколько же чепухи вложил в твою голову Жуковский! – холодно произнес Николай. – Это он внушил тебе нелюбовь к царской власти!

– Боже! – воскликнул Александр, понимая всю безуспешность своей мольбы. Он медленно поднялся. – Василий Андреевич всегда учил меня честности, добру и милосердию!

– России нужен сильный император, – тихо сказал Николай, – коли ты считаешь, что не способен на это – возможно, так тому и быть… Жаль, правда, что Константин еще слишком молод!..

Александр не стал смотреть, как вышел отец, и не попрощался с ним. Он бросился прочь из кабинета и побежал к себе в комнату, где, наконец, упал на постель и разрыдался. Все было кончено, и у него оставался только один выход доказать, что он сам может распоряжаться своею судьбою и жизнью – дуэль!

Скоро все будет кончено, подумал и Владимир Корф, тоже разбиравший свои боевые награды. Он переложил их по одной и снова аккуратно убрал в шкатулку, которую тут же передал Андрею Долгорукому.

– Кто знает, как завершится дуэль, но в любом случае для меня ее последствия не предвещают ничего хорошего, – как-то слишком спокойно сказал Владимир, – так что, друг мой, возьми на себя эту обязанность – отвези шкатулку моему отцу – Владимир, не стоит заранее думать о худшем! – воскликнул Андрей.

– Нет-нет! Забери их, и лучше сейчас! Спрячь дома или где хочешь… Сохрани и передай отцу! И скажи, что я прошу у него прощенья! За все!

– Как скажешь, – подавленный его настроением, ответил Долгорукий.

Он взял шкатулку и направился к выходу. Андрей подумал, что, наверное, будет правильнее отвезти шкатулку домой – не тащиться же с ней к месту дуэли!

Проводив Корфа, Владимир ушел к себе, а Репнин захотел остаться в зале – ему требовалось сосредоточиться. Михаил сидел словно в оцепенении, вяло перебирая в руках тончайший батистовый платочек, оброненный Анной еще в день их первой встречи на улице. Теперь это был его талисман, а оберег ему сегодня нужен, как никогда – ему еще предстояло вернуться во дворец и сообщить Александру о месте и времени дуэли.

– Я так и знала, что ты здесь! – раздался рядом сердитый голос Наташи.

– Решила проведать братца? Мило с твоей стороны! – отшутился Репнин.

– Чудесно! – всплеснула руками Наташа. – Ты здесь бездумно и умилительно терзаешь дамский платочек, в то время, как у меня разрывается сердце! Похоже, глупость твоего друга Корфа оказалась заразительной!

– Это платок Анны, – попытался защитить свои чувства Михаил.

– Я удивляюсь тебе, Миша, – продолжала наступать Наташа. – Ты находишь время вздыхать о какой-то певичке, лить слезы в ее надушенный платочек, в то время как приближается ужасная драма!.. Я все знаю – Ольга призналась мне!

– К чему этот пафос, сестричка! – Репнин старался казаться уверенным и даже веселым. – Не стоит поднимать панику! Я сумею за себя постоять.

– Мишенька, братец! – взмолилась Наташа. – Одумайся! Повинись перед императором, доложи ему! Это его отцовское, это его царское право! Он должен знать о том, что угрожает сыну, он все остановит. А иначе никому не сносить головы! Я боюсь за тебя, Миша!

– Я обещал Александру хранить молчание, – тихо, но твердо ответил Репнин. – И я сдержу свое слово…

Встреча Ольги и Корфа оказалась столь же безуспешной. Велев слуге провести ее в комнату Владимира, Ольга сразу приступила к объяснениям.

– Я хочу извиниться перед вами, сударь! Эта нелепая ссора и дуэль возникли из-за меня, и я готова на любые жертвы ради спасения Александра.

– Ваши чувства кажутся благородными, – сухо кивнул ей Владимир, – но, право же, у меня сейчас совершенно нет времени на их обсуждение. Я не был предупрежден о вашем визите, и мне необходимо еще разобрать бумаги и отдать последние распоряжения.

– Последние? Нет-нет! Я бы хотела все исправить!

– Не стоит винить себя в происшедшем, – отклонил ее извинения Корф. – Во всем виноват только я.

Я один… Мне давно пора бы уже научиться сдерживать эмоции, управлять чувствами. И все такое, что приличествует дворянину и офицеру.

– Умоляю вас, откажитесь от дуэли!

– Я хотел это сделать, но попытка извиниться перед наследником не увенчалась успехом.

– Эта дуэль закончится трагедией! – с горечью воскликнула Ольга.

– Дуэли вообще редко заканчиваются хорошо, – равнодушно пожал плечами Владимир.

– Вы, наверное, ненавидите меня?

– Отчего? У меня нет причин ненавидеть вас. Вы были честны со мной – холодны и безразличны. Но я предпочел обмануться. Я был увлечен вами и эгоистически думал лишь о своем чувстве. С тех пор, как я увидел вас впервые, я постоянно думал о вас… Я вспоминал ваши глаза, вашу улыбку…

Я убедил себя, что вы непременно ответите мне.

– Вы надеялись, что я полюблю вас? – удивилась Ольга. – Но я же не знала вас, а вы не знали меня…

– Какое это имело значение?! Вы были моей таинственной незнакомкой.

Прекрасной, загадочной… И более я ничего не хотел знать.

– А теперь тайна раскрыта?

– Я же сказал вам, что ни о чем не жалею. И желаю вам счастья, – Владимир вежливо поклонился.

Ольга поняла – разговора больше не будет.

– Прощайте, – сказала она, – и надеюсь, вам не придется приносить себя в жертву.

Во дворе Ольга встретилась с Наташей, и обе заговорщицы, не солоно хлебавши, в полном в унынии, поехали обратно во дворец. Подруги долго молчали, но, наконец, Ольга заговорила – она приняла решение повиниться перед императором и сообщить ему о дуэли. Пусть ей грозит наказание, но, по крайней мере, никто больше не пострадает. Наташа согласилась с ней и крепко обняла подругу, пытаясь придать ей твердости духа и уверенности в правильности своего решения.

Приехав, Наташа предложила разыскать Жуковского. Василий Андреевич был весьма влиятелен и вхож к императору – он мог дать совет и устроить аудиенцию, сообразуясь с переменчивым настроением императора.

Но Жуковский уже шел им навстречу – он пытался найти Александра.

Василий Андреевич, встревоженный и слегка бледный, сказал, что слышал – их Императорские Величества желают видеть мадемуазель Калиновскую и даже посылали за нею камер-фрейлину государыни. Подруги переглянулись. «Вот и кстати!» – прочитала во взгляде Ольги Наташа. «Чему быть – тому не миновать!» – увидела Ольга ответ в ее глазах.

– Я готов проводить вас к государю, – сказал Жуковский.

Ольга решительно кивнула и последовала за ним. Наташа, торопясь и придерживая юбки, шла следом, едва поспевая за подругой.

В кабинете императора Ольгу уже ждали Николай и Александра.

Жуковский и Наташа остались в отдалении, а Ольга прошла вперед, повинуясь приглашающему жесту государя.

– Я звал вас, сударыня, чтобы вы изволили объяснить свое поведение, – властным тоном сказал Николай.

– Ваше Величество, – Ольга склонила голову, – Я знаю, как вы относитесь ко мне. Но осмелюсь признаться – я люблю вашего сына.

• Предыдущая
• 16/47
• Следующая