Шерше ля фам - Болучевский Владимир - Страница 24

• Предыдущая
• 24/25
• Следующая

— А… это… Видите ли, она же была алкоголичка законченная, хоть и выглядела — на все сто. Со стороны никогда не скажешь. Ничем от Янки с виду не отличалась. Может быть, с возрастом разница и проявилась бы, но пока…

— И что?

— Так Вадим ей поэтому денег наличных в последнее время почти и не давал. Она и выкручивалась. Купит что подешевле, туда и сольет. Это вы про бутылку «Хеннесси»?

— Да.

— Вадим дома вообще не пил. Только в гостях или в ресторане. Глоток шампанского, да и то… В общем, поэтому она там свое пойло и хранила.

— А вы откуда знаете?

— Вам про этих сестер все рассказать?

— Нет, — покачал головой Адашев-Гурский. — Пожалуй, не нужно.

— Ну что? — Волков раздавил в пепельнице сигарету. — У Высокого суда есть вопросы?

— Нет, — покачал головой Андрей Ива-ныч. — У Высокого суда вопросов больше нет. Суду все ясно.

— И каков будет вердикт?

— Ну-у… — Андрей сдвинул мочалку на лоб и почесал затылок. — Выслушав обе стороны и приняв… — он покосился на бутылку водки, — во внимание материалы дела. Высокий суд, посовещавшись, пришел к выводу, что…

— Что?

— Что неоспоримые доводы обвинения и предоставленные им вещественные доказательства не оставили от позиции защиты камня на камне.

— И каков вердикт?

— Обвиняемые виновны, — пожал плечами Андрей. — А у кого-то были в этом сомнения?

— Таков вердикт Высокого суда?

— Таков, — кивнул Андрей Иваныч и трижды громко хлопнул в ладоши. — Заседание закрыто.

Он стянул с головы мочалку, поднялся со стула и вышел из комнаты.

— Ну что, голуби мои? — Волков обернулся к дивану. — Что же мне с вами делать? Адашев-Гурский подошел к секретеру.

— Значит, так, — Петр обращался к «брату Коле», сидящему рядом с Дугиным. — Ты хорошо все слышал, что нам тут товарищ твой докладывал?

— Слышал, не слышал… — негромко произнес Гурский, беря с секретера репортерский диктофон, — тут-то все равно все записано.

Он нажал на кнопку, откинул крышку и вынул кассету.

— А ты что, все писал? — взглянул на него Петр.

— Ну уж откровения господина Дугина всяко. Тебе же с Дедом твоим объясняться нужно? Или как?

— А-а… — на секунду задумался Волков. — Н-ну… тогда, собственно, и все. Чего еще мусолить-то? Лешь сними с него «браслеты».

Алексей расстегнул на руках мужчины наручники и убрал их в карман.

— Вот тебе моя визитка, — Волков похлопал по пустым карманам своего спортивного костюма. — Это… Леша, у тебя есть с собой?

Алексей достал из кармана кожаной куртки портмоне, вынул из него визитную карточку Бюро и протянул мужчине.

— Там, на этой, фамилия другая, но мою запомнить очень просто. Волков моя фамилия, запомнил? — Петр хищно улыбнулся.

Мужчина кивнул и убрал визитку в карман.

— Вот и хорошо. А телефоны те же. Ты, как я понимаю, от Чики? Мужчина кивнул еще раз.

— К тебе лично у меня претензий нет, ты не от себя сюда пришел. А Чике… просто передай ему от меня привет. А если он сразу не поймет, ты ему на словах расскажи… ну, про все, что здесь видел, слышал. Про его участие в сокрытии трупа напомни, ну… и так далее. Понял? Мужчина опять кивнул.

— Вот и хорошо. Иди себе с Богом. Леша, проводи.

Алексей проводил мужчину в переднюю, выпустил из квартиры и запер дверь.

— Ну? — взглянул Волков на Дугина. — Чего пригорюнился, родное сердце? Тот боязливо отвел взгляд в сторону.

— Ты хоть понимаешь, за что я тебя побил?

— Да, — кивнул Дугин.

— Ни хера ты не понимаешь, — вздохнул Петр. — Наорать мне на все ваши заморочки с бабками, с наследованием, да и вообще на все, каким образом вы там свои «лавэ» варите. Не судья я вам в этом. Но… — прошу отметить! — лишь до той поры, пока меня — понимаешь? — лично меня в свое говно харей не тыкнете. Это ясно? Ты чего же это удумал, стервец? На меня поклепы возводить? Другого ничего не мог придумать? — Нет, — мотнул головой Дугин. — Не мог. Честное слово.

— Вот, — ткнул в его сторону пальцем Волков. — Вот за это, конкретно, и получил. А в другой раз вообще порву.

— Да и хватит с него, — вошел в комнату Адашев-Гурский со стаканом в руках. — Не все подличают по злобе, иные и по недомыслию.

— Да? — поднял глаза на друга Петр. — А ведь он сюда, в дом твой, между прочим, не в гости пришел. Они бы тебя тут с этим «братом Колей», знаешь… пока бы ты им и колечко, и дискету с интервью, и вообще… уж даже и не знаю, чего бы ты им тут не отдал, добрый ты наш.

— Ну… — шевельнул широкими плечами рослый Гурский, — это еще как посмотреть. Я же все-таки спортсмен, значкист. Просто разрухи в доме не хотелось. Проще было спрятаться. И вообще… колечко у нас, кассета с признанием тоже. Пошел бы он на хер, а?

— Думаешь?

— Да тут и думать нечего. Пусть валит. Господь ему судья. Ты же его отлупил? Отлупил,. Вот и все. Ты, главное, проследи, чтобы они старушек одиноких обижать не принялись. А то с них станется.

— Ладно, — Волков повернулся к Ду-гину. — Чтобы завтра же был у нас в Бюро вместе с Яной этой… то есть с Анной, которая теперь законная наследница фирмы. Договор подписывать будем. Понял?

— Да, — быстро кивнул тот.

— Ну, а теперь… давай, дуй отсюда крупными скачками!

— Ну что… — вошел Волков на кухню.

— Нет, ты смотри, — чертил что-то авторучкой на клочке бумаги Андрей Иваныч склонившемуся над столом Лехе Прапору, — вот это вот Москва-река, видишь? Вот тут мост. А вот мой дом, прямо на набережной. Понял?

— Ну, в принципе…

— Адрес я, короче, тут же написал, а вот и телефон. Держи.

— Спасибо.

— Да ладно тебе. Я допоздна не сплю. Звони в любое время…

— …года, — закончил за него фразу Адашев-Гурский.

— У тебя поезд, Андрей Иваныч, — взглянув на часы, напомнил Петр.

— Да? — удивился тот. — А куда?

— Домой, Андрюша, домой, — похлопал московского гостя по плечу Гурский. — Мила небось уже волнуется.

— Ну… это, наверное, да. Я даже не звонил ни разу.

— Леш, ты не очень устал? — обернулся к Алексею Петр. — А то мы тачку возьмем.

— Ну вот еще. Развезу я вас всех. Делов-то…

— У тебя чего из вещей с собой было? — взглянул на Андрея Гурский.

— О! — Андрей Иваныч поднял указательный палец. — Термос! Спасибо, что напомнил. Я без него в дороге, как без рук.

— Он там в комнате. И вроде что-то в нем еще изрядно плещется. Давай, забирай его и поехали.

— Ой как не хо-очется-а-а…

— Давай-давай. А вот ключ мой от квартиры верни.

— Так он же… погоди-ка, — Андрей подошел к входной двери, отпер ее изнутри и указал пальцем на ключ, торчащий из замка с наружной стороны. — Вот он. Я его и не вынимал. На всякий случай. Мало ли… я войду, дверь за мной захлопнется, а ребята снаружи так и останутся ни с чем.

— Все, господа, все, поехали. Опаздываем, — похлопал в ладоши Гурский.

Черный джип остановился у Московского вокзала.

— Все, Леша, спасибо, езжай домой.

— Да ладно тебе, Сергеич, чего там… я подожду. А потом по домам вас развезу.

— Да мы с Сашкой прогуляемся. Погода хорошая.

— Ну, как знаешь.

— Давай, Леха, — протянул Алексею руку Андрей Иваныч. — Смотри тут у меня, по вечерам осторожнее, а то ведь хулиганья-то круго-ом…

— А ты в глаз визин закапывай. Быстрей пройдет.

— Ну счастливо.

— Бывай, — улыбнулся Леша. Джип мигнул на прощание фарами и укатил.

— Вот твой вагон, — Гурский остановился возле раскрытой железной двери.

— Иди ты? — изумился успевший приложиться к содержимому термоса Андрей Иваныч. — А как ты догадался?

— Тут цифрами написано.

— Да, — кивнул Андрей. — Согласен. Бывает все-таки практическая польза от твоих мозгов. А, Петя?

— Ладно, — Волков протянул Андрей Иванычу руку. — Долгие проводы — лишние слезы. Забирайся давай, да мы пошли.

— И все ж таки, Гурский, — упрямо мотнул головой Андрей, — книжка с тебя. Так и знай! Долг с игры…

• Предыдущая
• 24/25
• Следующая