Спасенная репутация - Грейси Анна - Страница 49

• Предыдущая
• 49/65
• Следующая

Она оставила без внимания его руки и крепче стиснула поводья, заставив свою лошадь отступить назад.

– Я не хочу ночевать здесь, – заявила она. – Я устала, и у меня болит спина. Я хочу горячую ванну и нормальную постель. – Она отвела глаза на случай, если он разгадал ее хитрость.

Он нахмурился:

– Я предупреждал вас о трудностях, мадам.

– Предупреждали, сэр, – парировала она. – И до сих пор я сносила их без единого звука. Но сейчас я хочу ванну и кровать. – Она мило улыбнулась ему. – Вы можете ночевать здесь. У меня есть те деньги, которые ты дал мне в Кале. Уверена, их будет достаточно, чтобы заплатить за комнату и горячую ванну в ближайшем городе. – И не успел он ответить, как она развернула свою лошадь и поскакала по дороге.

Как Фейт и рассчитывала, он поскакал вслед за ней. Стук копыт его лошади послышался у нее за спиной. Она и не подумала замедлить скорость, и он, поравнявшись с ней, вынужден был прокричать на ходу:

– Гром и молния, мадам, что это вы делаете?

Она весело прокричала в ответ:

– Ищу для себя комнату и ванну. Разве вы не слышали?

– Вы вышли замуж за солдата, мадам, и как моя жена...

– Но вы ведь больше не солдат, правильно? Война давно закончилась. – Она вызывающе взглянула на него. Если он хочет, чтобы она относилась к нему как к солдату, пусть объяснит свою миссию в Испании и Португалии.

– Я говорил тебе с самого начала...

– И я слушала. – Было так восхитительно скакать в сумерках, бросая доводы в лицо своему мужу. – Думаю, я совсем неплохо справлялась. Я научилась ловить рыбу и... – Она осеклась и вспыхнула, вспомнив про свою крайне неудачную попытку поохотиться, и поспешно продолжила: – И хотя готовит в основном Стивенс, я ему помогала.

Его рот скривился в улыбке.

– Да. Я помню обгорелые, почерневшие кусочки, которые ты выдавала за тосты.

– Это была целиком твоя вина, – весело парировала она. – Я научилась стирать в речке, обустраивать лагерь и спать на земле.

– Но...

– А теперь, будучи хорошей солдатской женой, я хочу горячую ванну и кровать. Я ведь прошу не слишком много, нет?

Он заколебался, затем сказал:

– Нет, не слишком. – И посмотрел на нее затуманенным, загадочным взглядом, от которого в ней забурлили крошечные пузырьки надежды.

Ник прилег на кровать, наблюдая за тщательными приготовлениями Фейт к купанию и получая удовольствие от этого женского ритуала: расчесывание волос, осторожное развертывание пахнущего розами кусочка мыла – все, что осталось от свадебного подарка Марты.

У Ника бывали любовницы, хотя и не много; он был слишком разборчив, чтобы развлекаться с маркитантками. Он довольствовался временными, ни к чему не обязывающими любовными связями с далеко не юными, замужними, опытными женщинами, которым не нужно было ничего, кроме его тела и защиты.

Никогда прежде он не испытывал этого, этой каждодневной... интимности. Интимности дней и ночей, наполненных поцелуями и мелкими знаками внимания: прикосновение, взгляд, невысказанная общая реакция на какие-то мелкие события, выраженная взглядом или улыбкой.

Интимность. Она ужасно пугала его. И все же он не мог устоять против ее притягательной силы.

А что, если бы они никогда не встретились? Что, если бы она побежала в ту ночь в другую сторону? Что, если бы она осталась на корабле и уплыла бы в Англию, как он ей велел?

Он никогда бы не узнал, какой может быть интимность.

Он гадал, стоит ли этот урок последующей боли.

Фейт проснулась со странным ощущением. Что-то было не так. Теплое тело мужа лежало рядом с ней, и она легонько толкнула его, спросив:

– Николас, ты не спишь?

Он не пошевелился. Неудивительно, они полночи занимались любовью. Но она не могла избавиться от неприятного чувства, поэтому повернулась и встряхнула его.

– Николас, я не знаю, но... – Ее голос смолк. Ник не ответил. Он лежал в кровати, не шевелясь, дышал ровно, но почти незаметно. – Николас! – Она снова встряхнула его, на этот раз сильнее. Он не пошевелился.

Это не нормальный сон.

Она соскочила с кровати, схватила кувшин с водой, стоявший на столе, зачерпнула из него горсть холодной воды и плеснула на Ника. Он не шелохнулся. Она плеснула еще и еще, потом сильно потрясла его, но он не реагировал.

Ник не спал; он был без сознания.

Она выбежала на лестницу и позвала на помощь. Хозяйка принесла нюхательную соль. Все напрасно.

Посреди этого хаоса пришли Стивенс, Мак и Эстреллита. Фейт быстро объяснила, в чем дело, и они сгрудились в маленькой комнате и обступили кровать.

– Вы знаете, что с ним? – спросила она Стивенса.

– Не совсем, – уклончиво ответил тот. – Я думаю, мы должны оставить его в покое.

– Погодите! Просто оставить и ничего не делать? Я так не могу! Он болен, разве вы не видите? Я должна помочь ему. – Фейт была вне себя. Она смочила полотенце, выжала его и потянулась, чтобы протереть Нику лицо.

Мак остановил ее, просто ухватив за запястье.

– Он и так уже мокрый, девочка.

Фейт вспыхнула:

– Я пыталась разбудить его.

– Ага, я вижу. – Он наклонился над Николасом и внимательно пригляделся. – Стивенс прав, надо дать ему проспаться.

– Он не пьян! И не спит! – Фейт чуть не кричала. – Он без сознания! Ему нужен врач! Кто-то из вас должен немедленно привести врача!

Мак со Стивенсом обменялись взглядами. Мак ответил за обоих:

– Нет. Капитан приказал этого не делать.

– Но откуда он мог знать?..

Стивенс по-отечески потрепал ее по плечу.

– Ну-ну, это просто один из приступов головной боли. Не нужно так волноваться.

Она сбросила его руку в сильнейшем раздражении. Глупые мужчины, ведут себя так, словно она устраивает шум из ничего, а Николас лежит без сознания и без движения!

– Но вечером у него не болела голова. Он был вполне здоров. Вы должны привести доктора! Если вы не пойдете, я пойду!

Хозяин гостиницы всунул голову в дверь и сказал с сожалением.

– Здесь нет доктора, сеньора. Ближайший в Бильбао, и тот не очень хороший. Может, мне удастся привести священника.

– Нет! – прокричали в один голос все трое.

Фейт была напугана. Она понятия не имела, что делать. Мак, который до этого о чем-то тихо говорил с хозяином, повысил голос:

– Завтрак будет подан через двадцать минут внизу, девочка. Без толку сидеть тут и беспокоиться о капитане. Умойся, оденься и спускайся вниз. Эстреллита поможет тебе. – Он слегка подтолкнул цыганку, застывшую в дверях.

– Вы думаете, что я буду завтракать? – потрясенно начала Фейт.

– Ага. Капитан проснется, а голодание никому пользы не принесет. А теперь делай, как я говорю, и не спорь.

Он говорил спокойно, но Фейт заморгала. Мактавиш в войну был сержантом, вспомнила она. Похоже, даже сержанты имеют привычку командовать. Наверное, действительно, нужно одеться и позавтракать. Больше ничего не оставалось.

– Я не хочу оставлять Николаса одного.

– Я останусь с ним, – предложил Стивенс. – Мистер Ник не простит, если я позволю вам умереть с голоду, мисс.

– Ладно, – несчастно пробормотала она. – Но имейте в виду, что я сразу же вернусь сюда.

Николас пролежал без сознания весь день. После обеда Мак заставил Фейт пойти прогуляться с Эстреллитой. Когда Фейт хотела возразить, он просто вытолкнул ее за дверь, тихо пророкотав ей на ухо:

– Эстреллита не привыкла сидеть взаперти. Ты окажешь девчонке услугу, а мы со Стивенсом пока побудем с капитаном. Возьмите собаку, и вас никто не тронет.

Фейт неохотно согласилась, хотя ей совсем не хотелось брать с собой огромного, страшного, недружелюбного пса.

Эстреллита ухватилась за возможность погулять и с радостью взяла Фейт под руку. К ужасу Фейт, Эстреллита достала тонкую веревку и потянула Беовульфа к себе, чтобы обвязать ему веревку вокруг шеи.

– Осторожнее, он укусит тебя!

Эстреллита засмеялась.

• Предыдущая
• 49/65
• Следующая