Сердце дракона - Бойе Элизабет - Страница 13

• Предыдущая
• 13/79
• Следующая

— Мы хотим помочь тебе избавиться от проклятья, — сказал Бран. — И потом, как же Дирстигг? Разве сможешь ты отыскать его в одиночку? Кто-то должен нести стражу, пока ты спишь, готовить тебе еду, охотиться для тебя… говорить с тобой, когда тебе станет грустно и одиноко.

Ингвольд продолжала есть, храня упорное молчание. Затем она пожала плечами.

— Мой мир не назовешь добрым и уютным. Скиплинги там вряд ли долго протянут. И кстати, чего хочет Пер? Не думаю, чтоб ему понравилось путешествовать вместе с ведьмой, которая едва не лишила его ног.

— Он со мной во всем согласен. — Бран поспешно подтолкнул Пера, едва осмеливаясь повернуться спиной к Ингвольд — вдруг она снова попытается сбежать?

Пер проснулся, привычно постанывая и зевая, точно целой ночи ему не хватило, чтобы выспаться.

— Я думал, ты не переживешь этой ночи, — приветствовал он Ингвольд. — С тех пор, как мы повстречались в доме Катлы, от тебя одни хлопоты. Надеюсь, в следующий раз, когда тебе придет в голову покататься ночью верхом, ты будешь держаться подальше от меня. — Он принялся за завтрак, предусмотрительно усевшись на безопасном расстоянии от Ингвольд. — В уделе, где правит мой отец, ведьм сжигают живьем или бросают в прорубь.

Ингвольд опустила голову.

— В нашем мире ведьм связывают и затаптывают в трясину, пробивая им сердце осиновым колом, чтобы они драугами не бродили по земле. Или, что еще хуже, маги пробуют их излечить, порой это удается, а чаще всего — нет. Потому я и не осмеливаюсь вернуться к своим друзьям и сородичам в Снегохолме и подвергнуться ужасам лечения. Уж лучше умереть по своей воле — изгнанницей, отторгнутой от своего народа.

— Давай не будем о смерти, ладно? — проворчал Пер. —

По-моему, ты обязана избавить нас от Миркъяртана, а твоя смерть этому вряд ли поможет.

Ингвольд нетерпеливо вскочила и заходила по комнатке.

— Послушай, я ведь не нарочно и не по своей воле причинила тебе вред. Я прошу прощения и надеюсь, что ты меня простишь, потому что не стану просить дважды. И еще возьми вот эту мазь, она залечит твои раны.

— Да ладно, переживу и так, — поспешно пробормотал Пер, увидев, что она вынимает из кошеля на поясе голубоватую склянку. — Я… я принимаю твои извинения. Незачем тебе так беспокоиться.

— Нет-нет, я и раньше хотела дать тебе эту мазь, но представился такой удобный случай бежать от Катлы, что я не устояла. Ну-ка сядь, сними эти повязки и брось в огонь.

После того, как сняли повязки, обнажились покрытые волдырями и стертые ноги Пера, покрасневшие, распухшие — с каждым днем он, должно быть, страдал все сильнее. Ингвольд мягкими движениями накладывала бесцветную мазь, а Пер старательно делал вид, что ему совсем не больно.

— Да ведь это пустяки, — грубовато проворчал он. — Не понимаю, зачем ты так со мною возишься — разве только потому, что задолжала нам пару любезностей.

— Это верно, только вот мое согласие ехать с вами вряд ли можно считать любезностью, — отвечала Ингвольд, закупорив склянку и положив ее на место, в кошель.

— Тебе лучше держаться вместе с нами, — заметил Пер. — Мы уже так много знаем, что Миркъяртан и Хьердис стремятся непременно нас прикончить. Ты просто обязана устроить нас в каком-нибудь безопасном месте, пока не закончатся все ваши войны и распри. А все же мне как-то странно, — какая-то там девчонка знает что-то настолько важное, что может решить исход сражения. Отчего ты просто не можешь сообщить это кому надо, и дело с концом?

Ингвольд раздраженно вздохнула:

— И ты думаешь, они мне поверят скорее, чем ты? Да они тотчас запрут меня и начнут лечение, а я его наверняка не переживу.

— Скажи нам, где Дирстигг, — предложил Бран, но Ингвольд лишь сердито мотнула головой.

— Вы, скиплинги, ничего не мыслите в таких делах.

Дирстигг ведь не сидит где-нибудь там, в пещере, и ждет, пока за ним придут. Миркъяртан сокрыл его при помощи чар, и только чары могут его отыскать.

— Но ведь в Снегохолме, должно быть, пропасть магов, — заметил Пер.

— Но ни у кого из них нет вот этого. — Она сняла с шеи цепочку и показала им золотую шкатулку, которая была на ней привешена. Бран загляделся на искусную отделку — там сплетались в сложный узор змеи и какие-то, неизвестные ему знаки. — Этот медальон сам по себе ничего не значит. Важно то, что находится внутри. Это драконье сердце, Дирстигг подарил его моему отцу после войн, в которых они сражались вместе. Много лет отец хранил его, а теперь я осталась одна из всего нашего рода, и мой долг — хранить сердце и, если понадобится, использовать его. Перед смертью отец отдал мне драконье сердце и предостерег, что оно, быть может, пригодится мне в войне с Миркъяртаном и Хьердис.

Драуги штурмовали и разоряли горные форты, с каждой ночью продвигаясь все ближе к Снегохолму; и вот однажды ночью они подошли ко Гледмалборгу. Я одна сумела бежать и унесла дар отца. Драконье сердце дает его хозяину право на покровительство Рибху. Именно потому я непременно отыщу и освобожу Дирстигга, а уж он уничтожит Миркъяртана и Хьердис прежде, чем те разделаются с льесальвами.

— Что же ты раньше этого не сделала? — спросил Пер. —

Сбежать от Катлы ведь было не так уж трудно. А кто такие эти Рибху? Твои родичи? Маги? Божества?

— Глупости! — отрезала Ингвольд. — Нельзя в таком тоне говорить о Рибху. Само их имя означает: «Всемогущие и сияющие». Они — хранители всей альвийской магии, всех альвийских познаний, и редко кому из альвов доводилось даже говорить с ними.

— Если они всеведущи, что же не помогут тебе сразу отыскать Дирстигга? — спросил Пер.

Ингвольд резко обернулась к нему.

— Да не так все это просто, ты, олух! Чем бы мы стали, если бы Рибху все делали за нас?

— На что же они тогда годны, если только и делают, что сидят где-нибудь в укромной пещерке, взгромоздив выше носа свои бесценные познания? Они что же, хранят свое всеведение, как скупердяи сокровища, или раздают драконьи сердца, как подарки на именины? По-моему, если уж они такие всемогущие, то их скорее должны бы занимать Дирстигг, Миркъяртан и Хьердис, а не тщедушная девчонка, которую, того и гляди, ветром сдует. — И Пер воззрился на Ингвольд, которая злилась все сильнее.

— Ты ничего не смыслишь в альвах! — огрызнулась она. —

У нас совсем иная натура. Мы сами выбираем себе судьбу, и Рибху в нее не вмешиваются. Нет, теперь я ясно вижу, что мне не следует брать вас с собой в мир альвов, а потому лучше всего — сейчас увести с вашего следа Миркъяртана, и едва мне это удастся, я пошлю кого-нибудь вам помочь. Может быть, старик, живущий на горе, сумеет укрыть вас. Знаете ли, чем выше, тем безопасней. — Она взяла свой сверток и направилась к двери. —

Надеюсь, твои ноги скоро заживут.

Пер лишь что-то проворчал и попытался, отчаянно хромая, отойти прочь. Затем он уставился на свои ноги. На месте отвратительных гноящихся волдырей розовела здоровая кожа. Пер потрясенно завопил и в восторге пустился в пляс.

— Колдовство! — вопил он. — Дивное, чудесное колдовство! Я здоров! Совсем не больно, ура!

Бран метнулся за Ингвольд. Девушка остановилась и оглянулась на него:

— Никогда не сдаешься, Бран? У старика, на горе тебе было бы безопасней. В моем мире ты легко можешь погибнуть.

Бран потряс головой.

— Хочешь ты или нет, а тебе не обойтись без нас. Жизнь моя в Торстеновом подворье все равно бессмысленна. Скажи лучше Перу, чтобы собирал вещи, пока я оседлаю коней. Так мы скорее сможем тронуться в путь.

— Но я… ладно, пусть будет так. Пока. Когда мы отыщем для вас безопасное прибежище, я поеду дальше одна.

Бран не успел ни согласиться, ни запротестовать; из хижины вышел Пер, громко топая ногами в новых сапогах, которые он купил у одного путника в Вигфусовом подворье.

— Верно, славные сапоги? — крикнул он. — Я уж гадал, придется ли мне их вообще когда-нибудь одеть. Спасибо, Ингвольд, твоя чудодейственная мазь спасла мои ноги. Теперь-то я понимаю, как был глуп, когда не верил в волшебство — и как глупы все скиплинги. Вот бы удивился Торстен, мой отец, если б мог воочию увидать действие такого чудесного снадобья!..

• Предыдущая
• 13/79
• Следующая