Меч и сума - Бойе Элизабет - Страница 35

• Предыдущая
• 35/67
• Следующая

Асни в изумлении посмотрела на него:

— Но Сурт хочет завоевать все! Он создал ледяное облако над Херонессом и Вэйленессом. И это облако движется на юг, превращая все в лед. Ты же сам знаешь, что Сурт хочет изгнать отсюда всех людей, сделать их жизнь невыносимой. Как я могу покинуть свою родину? Разве ты не слышал о Фимбул Винтер, которую Сурт хочет наслать на весь Скарпсей?

— Мы слышали об этом, — осторожно сказал Эльдарн, — но мы получаем мало информации от самого Эльбегаста. И пожалуй, мне лучше объяснить тебе все. Я, Эльдарн, премьер-министр в изгнании, раньше был премьер-министром Эльбегаста, короля альфаров. Среди альфаров возникли споры о том, стоит ли вручить меч Килдурин в смертные руки. Я отказался от своего положения, от своего дома, своего будущего, от своих друзей, чтобы избежать ответственности за то, что может случиться. Этот меч может послужить причиной изгнания из Скарпсея всех альфаров. А с другой стороны, если Сурта оставить в покое в Гардаре, он оставит остальной Скарпсей альфарам и людям.

— Но теперь ясно, что Сурт не удовлетворится Гардаром. Он хочет наслать фимбул Винтер на весь Скарпсей, и он должен быть остановлен, — сказала Асни. — Мы очень сожалеем, что побеспокоили тебя. Как только Килгор будет вне опасности, мы продолжим свой путь. Мы очень благодарны тебе за спасение от варгульфов. Ведь они, несомненно, разорвали бы нас на куски. Я понимаю, что твой врач просто выполняет свой профессиональный долг, пытаясь спасти Килгора.

— Я уверен, что она относится к своему долгу не формально, — сказал Эльдарн, слегка поклонившись. — Она спасет юношу, если это возможно. Надеюсь, я не показался тебе негостеприимным. Беордстад будет твоим домом до тех пор, пока ты сама этого пожелаешь, и я хотел бы, чтобы ты осталась здесь навсегда, вместо того, чтобы вызывать Сурта на новые кровавые злодеяния. Я хочу сказать, что мы не сможем помочь вам, как врагам Сурта, потому что не хотим посылать вас на неминуемую смерть. Я не дам вам людей и не позволю использовать наши тайные туннели в Гардар.

— Благодарю, — сказала Асни с истинно королевским хладнокровием, хотя глаза ее метали молнии. Но я уверена, что вы пожалеете, что отстранились от нашего дела, когда я снова буду на троне. Ты нам, конечно, не враг, но ты и не друг. Когда Скандерберг вернется, я расскажу ему, какую позицию вы заняли.

Эльдарн поклонился. Его золотые украшения мягко звякнули, и он удалился. Выждав время, Асни, в бешенстве сжимая кулаки, забегала взад-вперед по холлу.

— Трус, — бормотала она. — Я сразу поняла, что он не воин. На нем слишком много золота и украшений. Дезертиры! Все они дезертиры.

Дверь Берлиот приоткрылась. Тихий голос позвал Асни:

— Зайди сюда. Я хочу поговорить с тобой. — Берлиот открыла дверь пошире, впустила Асни и тут же закрыла. — Я все слышала. Альфары всегда подслушивают.

Асни смотрела на Килгора, не слушая Берлиот. Он совсем посинел, хотя в комнате было жарко, как в печке. Берлиот закутала его в теплые одеяла, а ребенок эльф прикладывал к его ногам нагретые камни.

— Он как будто окоченел, — сказала Асни, чувствуя тяжесть в груди.

Берлиот молча взглянула на нее фиолетовыми глазами. Она была не так красива, как большинство альфаров, и почти такого же роста, как Асни.

— Колдун еще не вернулся, — сказала она. — Время кончается. Что мы будем делать?

Асни нетерпеливо дернулась:

— Я не останусь здесь с предателями. Если ты симпатизируешь Эльбегасту, почему ты здесь?

Берлиот не отвела своих глаз от Асни.

— Потому что я смертная, я не из альфаров. Много лет назад пришла сюда и решила остаться; ты никогда не сможешь уйти отсюда. Если колдун не вернется, ты должна будешь принять ответственное решение.

— Спокойная жизнь сведет меня с ума, — сказала Асни. — Я сразу же заберу меч и уйду.

— Эльдарн не позволит взять меч. Он уничтожит его, чтобы Сурт не мог воспользоваться им против нас.

— Тогда мы должны сделать все, чтобы Килгор выжил, — угрюмо сказала Асни. — Если он умрет, это будет смерть для всех нас, для всего Скарпсея и для всего мира.

Берлиот кивнула. Она взяла длинный плащ с капюшоном и надела его.

— Я оставлю тебя здесь ненадолго. Ставка слишком велика. Я рискну вызвать гнев Эльдарна, и пошлю за Графгримром. Я отвечу на твои вопросы, когда вернусь.

Асни села и стала ждать. Большие песочные часы по крупинкам отсчитывали время ночи, и его оставалось уже совсем немного. Асни долго смотрела на Килгора. Его дыхание было почти незаметным и еле теплым. В следующие часы оно или остановится, или сделается ледяным, как у варгульфа. Она вздрогнула и отвернулась. Непрошенные слезы стояли у нее в глазах. Она рассеяно погладила голову ребенка эльфа. Ее взор упал на Килдурин, положенный в большой шкаф. Она медленно подошла к шкафу и дотронулась до меча. Ничего не произошло. Тогда она медленно потянула его из ножен. Он еле светился, только изредка белые искры пробегали по лезвию из конца в конец. Магические письмена были черными, загадочными. Они были вытравлены на лезвии от самой рукоятки до острого конца. Асни коснулась пальцем острия и ощутила острый укол, что было невозможным, будь этот меч обычным. Она была уверена, что меч достаточно остер для того, что она задумала. Скандерберг должен прийти, если еще жив. Глядя на почти пустые песочные часы, она понимала, что не может ждать совета Скандерберга.

Рассвет пришел, сырой и ветреный. Когда последние варгульфы растаяли во мраке ущелья, Скандерберг выбрался из расщелины, куда они загнали его. Он не нашел ни одного фьяллагросса. Как быстрая молния, белый волк помчался к Беордстаду. Он сбросил на пороге свой белый меховой плащ и устремился к комнате врача. В холле собралась толпа альфаров. Их шелковые одежды шуршали и распространяли тепло и запах вина. Эльдарн и его министры только что вышли из комнаты Берлиот, и альфары засыпали их вопросами. Некоторые были в гневе. Везде слышалось имя Графгримр. Увидев Скандерберга, альфары расступились, давая ему проход к двери. Они молчали, пока он не скрылся за дверью, а затем гомон возобновился с новой силой. Но Скандерберг не слушал. Асни сидела рядом с Килгором, а в отдалении о чем-то шептались Берлиот и одетый в черное незнакомец. Но все внимание Скандерберга было приковано к Килгору. Он больше не был мертвенно-бледен и холоден. Лицо его слегка порозовело, он спал.

— Что случилось? — спросил Скандерберг. — Принесли фьяллагроссы?

— Нет, — сказала Берлиот. Лицо ее было смущенным. Я вышла отсюда на полчаса, чтобы вызвать Графгримра из Мурада, зная, что только он может что-то сделать. Когда я вернулась, юноша уже согрелся, заклинание исчезло, и даже следы зубов почти исчезли. А теперь раны на руке уже совсем нет. Я впервые вижу такое, как и сам Графгримр, один из последних колдунов альфаров. В комнате оставались только ребенок Берси и Асни. Ни та, ни другая не способны к магии.

— У тебя есть какие-нибудь соображения, сэр? — спросил Скандерберг колдуна альфаров.

Графгримр был худой, смуглый, с мелкими чертами лица и непропорционально длинными руками. В глазах его тоже было недоумение.

Он сказал:

— Когда я получил сообщение Берлиот, я прибыл сюда менее чем через час, хотя был за несколько сотен миль отсюда. Без ложной скромности могу сказать, что сейчас я лучший среди колдунов альфаров. Я изучал разные магии, в том числе и ту, которой занимается Сурт. Но я не знаю ничего, что могло бы излечить от укуса варгульфа полностью. Ничего, что было бы известно колдунам и магам. Это что-то совершенно новое или что-то старое и давно забытое. Единственное, что я могу предложить, это расспросить девочку и Асни, которые были здесь.

Прежде чем Асни успела открыть рот, чтобы опровергнуть любое предположение о том, что она знает какую-то магию, в дверь просунул голову Эльдарн.

— Мы хотим говорить с находящимся вне закона Графгримром, — сказал он. — Конечно, если он кончил свое дело.

— Он закончил, — сказала Берлиот. — Но вы или входите или выходите. Я не хочу, чтобы дверь была открыта.

• Предыдущая
• 35/67
• Следующая