Изгоняющий дьявола - Блэтти Уильям Питер - Страница 28

• Предыдущая
• 28/58
• Следующая

– Почему?

– Для четкости мышления. Это стройная система.

– Ага, понимаю.

Каррас посерьезнел:

– Послушайте, лейтенант, можно, я скажу вам, кто, по-моему, действительно сделал это?

Детектив придвинулся к нему:

– Кто же?

– Доминиканцы. Поищите среди них. – Каррас улыбнулся, помахал на прощание рукой и пошел.

– Я вам сказал неправду! – вдруг крикнул ему вслед лейтенант. – Вы похожи на Саль Минео!

Киндерман следил взглядом за священником. Тот еще раз махнул рукой и вошел в здание. Детектив повернулся, уселся в машину, вздохнул и пробормотал:

– Он колеблется, колеблется. Совсем как камертон под водой.

Новая комната Карраса была обставлена скромно: односпальная кровать, удобный стул, письменный стол и книжные полки, встроенные в стену. На письменном столе стояла старая фотография его матери, а в изголовье кровати молчаливым упреком висело металлическое распятие.

Эта узкая комната вполне устраивала Карраса и являла собой его мир. Дэмьен не заботился о вещах, главное, чтобы они всегда были чистыми. Каррас принял душ, быстро побрился. Надев брюки цвета хаки и рубашку с короткими рукавами, он легкой походкой направился в столовую для священников. Здесь он заметил розовощекого Дайера, одиноко сидящего в углу.

– Привет, Дэмьен! – поздоровался Дайер.

Каррас кивнул и, встав рядом со стулом, скороговоркой пробубнил молитву. Потом благословил себя, сел и поздоровался с другом.

– Ну, как дела у бездельника? – пошутил Дайер, пока Каррас развертывал на коленях салфетку.

– Кто это бездельник? Я работаю.

– Читая одну лекцию в неделю?

– Здесь важно качество, – возразил Каррас. – Что на обед?

– А по запаху не определишь?

– Кошмар! Кислая капуста да конская колбаса.

– Здесь важно количество, – с напускной серьезностью парировал Дайер.

Каррас покачал головой и протянул руку к алюминиевому кувшину с молоком.

– Я бы не стал рисковать, – пробормотал Дайер, не меняясь в лице и намазывая масло на добрую половину пшеничного батона. – Видите там пузыри? Селитра.

– Мне полезно, – отрезал Каррас, пододвинул к кувшину свой стакан и услышал, как кто-то подошел к столу.

– Я наконец-то прочитал книгу, – весело сообщил подошедший.

Каррас поднял глаза и почувствовал болезненную тревогу, а потом свинцовую тяжесть в суставах. Он узнал священника, приходившего к нему недавно за советом. Того самого который не мог ни с кем подружиться.

– Да? И что же вы о ней думаете? – полюбопытствовал Каррас и поставил кувшин на место.

Молодой священник заговорил, а уже через полчаса вся столовая сотрясалась от смеха Дайера.

Каppac взглянул на часы.

– Не хочешь одеться? – спросил он молодого священника. – Можно пойти полюбоваться закатом.

Через некоторое время они уже стояли, облокотившись о перила лестницы, ведущей на М-стрит.

Рыжие лучи заходящего солнца освещали западную часть неба и мелкими красноватыми зайчиками разбегались по темной речной глади.

Однажды в это же время Каррас встретил Бога. Это было давно. Но, как покинутый любовник, он помнил об этом свидании. – Красивое зрелище, – восхищался Дайер.

– Да – согласился Каррас. – Я стараюсь приходить сюда каждый вечер.

Университетские часы начали отбивать время. Было семь часов вечера.

В 7 часов 23 минуты лейтенант Киндерман изучал спектрографические данные, подтверждавшие, что краска, отколупленная с птицы Реганы, была идентична краске с оскверненной статуи девы Марии.

А в 8 часов 47 минут в трущобах северной части города бесстрастный Карл Энгстром вышел из запущенного, полуразвалившегося жилого дома, прошел три квартала к автобусной остановке, минуту подождал, не меняя выражений лица, а потом вдруг согнулся и зарыдал, опершись о фонарный столб.

В это время лейтенант Киндерман был в кино.

В среду, 11 мая, они вернулись домой. Регану положили в кровать, установили замки на ставнях и убрали все зеркала из ее спальни и ванны.

«...все меньше и меньше работает ее сознание, а во время припадков она полностью отключается. Это новый симптом, и, пожалуй он исключает истерию. В то же время проявились другие симптомы в области, которую мы называем парапсихологическим феноменом...»

Пришел доктор Кляйн. Крис вместе с Шарон наблюдали, как он демонстрировал им необходимые действия по подключению Регане питания во время комы. Он показывал им носожелудочную трубку: – Сначала...

Крис заставляла себя смотреть и в то же время не видеть лица дочери, слушать врача и забыть о словах, произнесенных врачом в клинике...

Но они пробивались в ее сознание, как туман сквозь ветви деревьев.

Кляйн направил трубку в желудок Реганы.

– Сначала вы должны проверить, не попала ли жидкость в легкое, – инструктировал он, зажимая трубку, чтобы прекратить доступ сустагена. – Если...

"...синдром разновидности такого расстройства, которое вряд ли встретишь еще где-нибудь, может быть только у примитивных народов. Мы называем это «сомнамбулическая одержимость». Честно говоря, мы мало об этом знаем, разве только то, что она начинается с конфликта или чувства вины, приводящего больного к впечатлению, будто в его теле находится посторонний разум, душа, если хотите.

Раньше, когда люди верили в дьявола, это вторгающееся существо считалось бесом. В современных случаях это чаще душа какого-либо умершего человека, знакомого больному прежде, которому он подсознательно может подражать мимикой, голосом, манерами и иногда даже воспроизводить черты лица этого знакомого. Говорят..."

После того, как мрачный доктор ушел, Крис связалась со своим агентом в Беверли Хиллз и безжизненным голосом сообщила, что не будет принимать участия в съемках. Потом она позвонила миссис Пэррин. Но последней не оказалось дома. Крис повесила трубку и почувствовала отчаяние.

Хоть бы кто-нибудь был рядом. Кто-нибудь, кто мог бы ей помочь...

«...есть более простые случаи, относящиеся к душам умерших, здесь редко встречается ярость, сверхактивность или мышечное возбуждение. Однако в большинстве случаев сомнамбулическая одержимость новой, вселившейся личности всегда злобно настроена и враждебно относится к первой. Ее основная цель – разрушить, замучить, а иногда даже уничтожить первую личность...»

В дом доставили несколько смирительных ремней. Крис, усталая и опустошенная, стояла и наблюдала, как Карл привязывал их к кровати и к рукам Реганы. Когда Крис поправляла Регане подушку, швейцарец выпрямился и с жалостью глянул в искаженное лицо девочки.

– Она выздоровеет? – спросил он.

Крис уловила участие в его голосе, но не смогла ответить... В тот момент, когда Карл обратился к ней, Крис нащупала под подушкой какой-то предмет.

– Кто положил сюда распятие? – возмутилась она.

"...Этот синдром – только проявление конфликта или какой-то вины, поэтому мы и пытаемся выяснить причину. Самый лучший способ в этом случае – гипнотерапия, однако здесь мы не могли успешно ее применить. Поэтому выбрали наркосинтез – это вид лечения наркотиками, но, честно говоря, опять зашли в тупик.

– Так что же дальше?

– Время покажет. Боюсь, что теперь только время может все выявить. Мы попытаемся что-нибудь сделать и будем надеяться на перемены. Пока что придется положить ее в больницу..."

Крис отыскала Шарон на кухне в тот момент, когда та ставила на стол пишущую машинку. Шарон только что принесла ее из детской. Уилли около раковины резала морковь для рагу.

– Шар, это ты сунула распятие ей под подушку? выпытывала Крис с напряжением в голосе.

– Что ты имеешь в виду? – опешила Шарон.

– Ты не клала?

– Крис, я не пойму, о чем ты говоришь. Послушай, я же тебе говорила еще в самолете: я рассказала Регане, что «бог создал мир», и еще, возможно, о...

– Хорошо, Шарон, я тебе верю, но...

• Предыдущая
• 28/58
• Следующая