Выбери любимый жанр

Звездный бродяга - Блох Роберт Альберт - Страница 1


Изменить размер шрифта:

1

Роберт Блох

Звездный бродяга

Во всем этом виноват один я. Из-за меня на нас свалился этот непредвиденный ужас, моя глупость принесла нам гибель. Мое признание ничего теперь не дает. Мой друг мертв, и я, чтобы избежать участи худшей, чем смерть, должен последовать за ним. До сих пор я непрерывно прибегал к алкоголю и наркотикам, чтобы смягчить боль воспоминаний, но настоящий покой обрету только в могиле.

Перед тем как уйти, я хочу рассказать свою историю, чтобы она послужила предостережением тем, кто может совершить такую же ошибку и коих может постичь та же участь.

Я – автор фантастических рассказов. С раннего детства я был пленен тайной, очарован неведомым. Безымянные страхи, удивительные сны, странные, полуинтуитивные фантазии, посещавшие мой разум, всегда навевали на меня могучее и необъяснимое очарование.

В литературе я шел извилистыми тропинками вместе с По, пробирался по непроходимым областям устрашающих звезд с Бодлером и погружался в глубочайшие зеленые бездны безумия древних легенд. Хилый талант рисовальщика толкнул меня на попытку изобразить создания чужого мира, населявшие мои кошмары. Это и смутная интеллектуальная тенденция, водившая моим карандашом, пристрастили меня к самым темным областям музыкальной композиции: симфонические акценты «Данс Макабр» нравились мне больше всего. Скоро моя внутренняя жизнь стала шабашем различных чудовищных страхов.

Во всем остальном мое существование оставалось довольно тусклым. Детство в школе и юность в лицее прошли очень быстро. Со временем я вдруг заметил, что все более и более погружаюсь в жизнь безденежного отшельника, в жизнь спокойную, философскую, с моими книгами и грезами.

Но человеку нужно на что-то жить. Физически и интеллектуально неспособный к ежедневной работе, я искал дорогу, призвание. Экономический кризис довел мое существование почти да крайней черты, и я едва не впал в нищету. Вот тогда я решил писать.

Я достал старую пишущую машинку, пачку дешевой бумаги и несколько листов копирки. Выбор сюжета меня не заботил: что может быть лучше в области безграничного, неуправляемого воображения? Я собирался писать рассказы об ужасах, о страхе, о смерти. Как велика была моя наивность!

Первые же попытки показали всю глубину моих заблуждений. Я был весьма далек от поставленной перед собою цели. Мои сны, такие живые, на бумаге превращались в печальный хаос тяжеловесных прилагательных, и я не мог найти слов, чтобы объяснить восхитительный ужас неведомого. Мои первые рукописи были всего лишь пустяковыми и ненужными документами, и несколько журналов, специализировавшихся в этой области, единодушно отказались от них.

А мне надо было жить. Медленно, но верно я начал выправлять свой стиль и идеи. Я старался расширить свой словарь, улучшить манеру письма, экспериментировал со словами и оборотами речи. Это была тяжелая работа. Скоро а узнал, что такое работать до седьмого пота. Наконец один из моих рассказов был принят. Потом второй, третий, четвертый… Я овладел ремеслом, и будущее, кажется, начинало мне улыбаться. С легким сердцем вернулся я к своим грезам и возлюбленным книгам. Мои рассказы давали некоторое материальное благополучие, пока еще довольно хилое, но мне хватало. Это длилось недолго. Честолюбие и безумная идея погубили меня.

Я хотел написать настоящий роман: не рассказ, эфемерный и стереотипный, какие я стряпал для журналов, а образец подлинного искусства. Создание шедевра стало моей мечтой.

Я был неважным писателем не только из-за погрешностей в стиле. Моя главная ошибка – выбор сюжетов. Вампиры, вервольфы, ведьмы-оборотни, мифологические чудовища – все это было не так уж интересно. Банальность воображения, злоупотребление прилагательными и прозаически-антропоцентрическая точка зрения вредны для хорошего фантастического рассказа.

Надо было найти новые сюжеты, по-настоящему необычные интриги. Только так я мог бы создать что-то свое собственное, абсолютно терратологически-невероятное!

Я мечтал познакомиться с песнями, которые поют демоны, летая меж звезд, услышать голоса древних богов, шепчущихся о своих тайнах в вечной пустоте. Я страстно желал узнать ужасы могилы, поцелуй червя, холодную ласку гниющего на теле савана. Я жаждал тайн, сокрытых в глазах мумий, сгорал от желания познать мудрость червей. Вот тогда я действительно мог бы писать. Тогда сбылись бы все мои мечты!

* * *

Я искал свой путь. Начал переписку с мыслителями и одинокими мечтателями в разных концах света: с отшельником с гор запада, ученым с северных равнин, мечтателем и мистиком из Новой Англии. От последнего я узнал о существовании некоторых древних книг, полных странных легенд. Он намекал мне на отдельные отрывки из знаменитого «Некрономикона» по безумию богохульства. Сам он изучал эти страшные книги, но мне советовал не заходить слишком далеко. Еще ребенком он слышал о многих странных вещах – о колдуньях Аркхейма, где все еще бродят страшные тени, и с тех пор запретил себе проникать глубже в темную область черной магии.

После настойчивых просьб он наконец с неохотой назвал мне имена некоторых особ, кто мог бы помочь в моих исследованиях. Сам он был блестящим, широко известным писателем, и я знал, он живо интересуется исходом этого дела.

Получив драгоценный список, я пустился в широкую переписку, чтобы получить желаемые книги. Я писал в университеты, в частные библиотеки, прославленным магам и великим жрецам тайных культов, но скоро меня постигло разочарование.

Ответы, которые я получал, были откровенно холодными, часто враждебными. Обладатели этих книг, по-видимому, были в ярости, что их тайна обнаружена каким-то излишне любопытным незнакомцем. Приходили даже анонимные угрозы по почте и по телефону. Но меня куда больше беспокоило, что все мои усилия пропадали даром. Отрицания, отказы, уклончивые ответы, угрозы – все это ничего не давало. Надо искать где-то в других местах.

Библиотеки! Может быть там, на забытых пыльных полках, я найду то, что ищу?

И начались бесконечные поиски. Я научился с непоколебимым спокойствием переносить бесчисленные разочарования.

Сколько я ни спрашивал, ни в одной библиотеке не слышали ни о страшном «Некрономиконе», ни о пагубной «Книге Эйбона», ни о смущающих дух «Культах вампиресс».

Не найдя ничего в Милуоки, я решил попытать счастья в Чикаго. Я намеревался провести там неделю, но задержался в этом городе на месяц.

Моя настойчивость наконец-то была вознаграждена. В одной старой лавчонке, на пыльных, видимо давно позабытых полках, я нашел то, что искал. Между двумя очень старыми изданиями Шекспира я обнаружил переплетенный в кожу толстый том, озаглавленный «Вермис Мистеринс», иначе говоря, «Тайны червей».

Букинист не мог сказать мне, как эта книга попала к нему. Наверное, он когда-то купил ее с кучей других, продававшихся за бесценок. Он явно не знал, что это за вещь, поскольку взял с меня за нее всего один доллар. Он тщательно завернул большой том, был весьма доволен этой неожиданной продажей и, сияя, простился со мной.

Я быстро унес драгоценную книгу. Какая находка! Я слышал об этом произведении. Автором его был Людвиг Гринн, закончивший свои дни на костре в Брюсселе во времена инквизиции. Интересный тип: алхимик, некромант, известный маг. Он хвалился, что достиг небывалого возраста, когда власти предали его огню. Рассказывали, что он называл себя последним крестоносцем, уцелевшим после неудачного четвертого крестового похода, и в доказательство показывал различные документы и заплесневелые пергаменты. Там называлось имя некоего Бонифаса де Монфера, но скептики считали, что Людвиг – просто слегка свихнувшийся самозванец и, в крайнем случае, может быть лишь потомком того крестоносца.

Людвиг уверял, что постиг тайны колдовства, находясь в плену в Сирии, где с помощью магов этой страны встречался с джиннами и ифритами из древних восточных мифов. Говорили, что он провел некоторое время в Египте и что среди дервишей Ливии ходили легенды об удивительных способностях древнего ясновидящего из Александрии.

1
Перейти на страницу:
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело