Беспечный повеса - Грейси Анна - Страница 44

• Предыдущая
• 44/83
• Следующая

Возникла долгая пауза. Пруденс обдумывала его слова.

– Не возмущаться? О чем вы говорите? Не думаю, что я на это способна.

– Способны. Вы все время себя выдаете.

Она с любопытством повернулась к нему, не понимая, о чем идет речь.

– Чем?

– Вас выдают ямочки.

Она резко отвернулась и принялась разглядывать дорогу.

– Смотрите, они опять появились. Всякий раз, когда вы пытаетесь сердиться, изображать школьную учительницу и поставить меня на место, у вас на щеках появляются ямочки и выдают вас.

Ямочки исчезли с ее лица и тут же появились снова, когда Пруденс попыталась изобразить холодное достоинство.

– Я нахожу это восхитительным, – проговорил он и обнял ее, чтобы поддержать, когда лошади рысью свернули за угол.

Закутавшись в пышную мантилью, она не могла сопротивляться.

– Я прокляну себя, если вы вывалитесь из фаэтона, – пробормотал он, теснее прижимая ее к себе. – Это так неэстетично, не говоря уже о том, что опасно.

Она нерешительно попыталась вырваться, потом вздохнула и позволила себе опереться на него. Ее твердый взгляд говорил, что она не потерпит дальнейших посягательств. Но через несколько минут молчаливой напряженности Пруденс расслабилась и, прижавшись к нему, покачивалась в такт карете.

Гидеон улыбнулся. За все их знакомство они не были так близки.

Они миновали заставу. Гидеон правил рысаками одной рукой, не в силах оторваться от Пруденс. Она бы снова рассердилась на него, узнай, что он не продал украшения. Да будь он проклят, если стал бы продавать дорогие ей безделушки только ради того, чтобы соблюсти бессмысленные правила этикета.

Сначала он хотел продать их без лишних размышлений. Что такое, в сущности, украшения? Кусок холодного металла и блестящие камушки, декоративная форма коммерческой сделки. Он по собственному опыту знал, что мужчины и женщины постоянно продавали и покупали драгоценности. Бриллиантовое ожерелье в знак любви, сапфировые серьги в знак просьбы о прощении, изумрудный браслет как молчаливое прощание. О, женщины постоянно разглагольствовали о символах любви, но он всегда думал, что это чепуха, вежливая ложь, чтобы прикрыть жадность.

До сих пор.

Он вспомнил, как нежно рассматривала Пруденс содержимое шкатулки, с какой тоской перебирала украшения, словно молча прощалась с ними. Женщины, которых он знал, вряд ли бы расстались с сапфировым ожерельем и серьгами. Это, безусловно, красивые и дорогие украшения. Но для Пруденс труднее всего было расстаться со старым поцарапанным медальоном с двумя любительскими портретами внутри.

Хотя вокруг было темно, он знал, что на ее глазах были слезы, когда она держала в руках медальон. Он понял это по ее охрипшему голосу и уклончивому взгляду.

Слезы. Из-за старого медальона с двумя скверными портретами. Он плохо их разглядел, но один был мужской. Ее родители? Или Оттербери? Если бы она тогда не боролась со слезами, он бы спросил ее об этом. Но сейчас неподходящий момент.

Огни Лондона скоро исчезли вдали. Фаэтон быстро миновал несколько спящих деревень. Только луна да фонари кареты освещали им путь. Стук копыт разносился по окрестностям, нарушая тишину и тревожа собак, которые отвечали заливистым лаем. Пруденс казалось, что весь мир спит, только они двое бодрствуют.

Осиротев, она мало путешествовала и, сказать правду, фаэтон его светлости казался ей ненадежным. Очень легкомысленно нестись в ночи сломя голову, не зная цели, поэтому ее радовало когда свет луны прорывался сквозь тучи.

Луна! Она недавно поднялась над горизонтом тяжелым золотистым шаром и светила им точно в спину.

– Лорд Каррадайс, луна светит нам в спину! – воскликнула она.

– Именно так.

Пруденс дернула его за рукав.

– Но луна встает на востоке!

– Да, это очень романтично. Вы не находите?

– А Дербишир находится на севере.

– Совершенно верно, мисс Мерридью, – похвалил ее лорд Каррадайс. – Как я вижу, у вас хорошие познания в географии. Может быть, поиграем в вопросы и ответы? Я бы с удовольствием поговорил о географии, а вы? – Он взял ее под руку и весело продолжил: – Знаете, в Шотландии есть городок, чье название переводится как «упавший козел». Можно только предполагать, за что благородное животное отдало свою жизнь...

Пруденс высвободила руку и раздраженно сказала:

– Но вы сказали Ниблетту, что мы поедем в ваше поместье в Дербишире. Тогда почему, вместо того чтобы ехать на север, мы мчимся на запад?

– Потому что если мы хотим поужинать, то нам надо торопиться. Вы проголодались? Должен сказать, что я...

– Господи! О чем вы говорите?

– Вы хотите сказать, что не хотите перекусить?

– Конечно, хочу, но...

– Тогда нам следует поспешить. Нехорошо заставлять леди голодать.

Он погнал лошадей, и Пруденс снова пришлось уцепиться за его рукав, на этот раз чтобы не потерять равновесия. Ей было действительно страшно, но она ухитрилась твердым голосом потребовать:

– Лорд Каррадайс, я настаиваю, чтобы вы объяснили, почему мы едем на запад.

Гидеон повернулся к ней, и луна осветила его озорную улыбку.

– Мой кузен послал слугу, чтобы заказать комнаты и поздний ужин в «Синем пеликане» в Мейденхеде. Это не слишком далеко от Лондона, нам не стоит путешествовать по ночам, как почтовые кареты.

Услышав, что герцог и ее сестры тоже направляются в Мейденхед, Пруденс немного успокоилась, хотя выбор места показался довольно странным.

– Если мои сестры в безопасности, то меня мало беспокоит, можно ехать ночью или нет. Но дело не в этом! Почему Мейденхед? Какое это имеет отношение к Дербиширу?

– Никакого, – согласился лорд Каррадайс, явно озадаченный ее настойчивостью.

– Но вы сказали Ниблетту, что мы отправляемся в Дербишир, и заплатили кучу денег, чтобы он не проговорился!

– Я сказал, что вы можете доверять моему умению разбираться в людях. Но вы не обратили на это внимания! – Гидеон попытался печально потупить взгляд, изображая, что его огорчило ее недоверие, но не мог удержаться от улыбки.

Пруденс от изумления открыла рот.

– Вы хотите сказать, что заплатили Ниблетту, но... обманули его, зная, что ему нельзя доверять?

– Я в него верю, – обиженно посмотрел на нее лорд Каррадайс. – Верю, что он тут же все расскажет.

– Откуда вы знали, что он возьмет деньги?

Он напустил на себя важный вид, но Пруденс это не обмануло.

– Вы и раньше пытались его подкупить! – догадалась она.

– Вы очень сообразительны, мисс Имп, – сделал невинное лицо лорд Каррадайс.

Пруденс удовлетворенно кивнула:

– Я так и думала. Подкупать слуг очень дурно, но в этом случае вы поступили правильно. Будем надеяться, что Ниблетт не изменит своим привычкам. Будет большим несчастьем, если он решит промолчать.

– Этого не произойдет, – пробормотал лорд Каррадайс, поправляя вожжи. – Я дал ему только пять гиней.

– Пять гиней? – в ужасе воскликнула Пруденс. – Но это слишком много!

Она хорошо знала, сколько можно купить на эти деньги, и ей казалось глупой недальновидностью потратить такую сумму, чтобы сбить с толку не стоящего доверия дворецкого.

– Чепуха. Это заставит его понять, что информация крайне важная. Поверьте мне, мисс Имп, Ниблетт ценит себя гораздо дороже пяти гиней. И оскорбленный ничтожностью суммы поспешит проинформировать вашего дедушку о цели нашего путешествия. Поэтому если ваш дедушка погонится за нами, то отправится прямиком в Дербишир, а мои слуги, получив указания, отправят его в Шотландию. Возможно, он решит, что это слишком далеко, и откажется от своих намерений.

Пруденс вздрогнула.

– Он погонится за нами, – тихо сказала она. – Тут нет сомнений.

Лорд Каррадайс нахмурился, услышав в ее голосе печальную уверенность, и положил ладонь на ее стиснутые руки.

– Он может гнаться за вами, но он вас не найдет, – твердо заверил он.

Охваченная дурными предчувствиями, Пруденс уныло посмотрела на него.

– Дедушка так легко не отступится. Он умеет запугивать людей. И вашим слугам может внушить благоговейный страх.

• Предыдущая
• 44/83
• Следующая