Хрустальное счастье - Бурден Франсуаза - Страница 34

– Я не знаю, я… Мне надо в любом случае поговорить с Виржилем.

– Да.

Винсен подошел к двери, взялся за ручку.

– Спасибо, что занимаешься им, – сказал он тихо перед тем, как выйти.

Оказавшись на улице, он не спеша направился к тропинке, и несколько раз чуть было не вернулся назад. Он вспоминал фразу Алена: «Извини, что так на тебя накинулся». Его интонация была печальной, почти ласковой. Ох, если бы только они могли снова вернуться в прошлое! Почему у них не получалось помириться, у обоих? Ален, тем не менее, был единственным, с кем он мог поделиться своими сомнениями, своими опасениями с уверенностью, что его поймут.

Он доехал до Валлонга, оттуда позвонил Магали, потом вызвал такси, чтобы ехать в Сен-Реми. У него было лишь несколько часов. Беатрис должна была приехать за ним в аэропорт Орли в тот же вечер, и он не хотел опаздывать, но встречи с Виржилем было не избежать.

Когда он позвонил в дверь Магали, то испытал странное чувство. Он не знал ее дома, как она жила и была ли она одна. На самом деле он не знал ничего об ее настоящем. Тифани и Лукас регулярно ездили к ней, но рассказывали только некоторые подробности, а он ни о чем их не спрашивал.

– А, вот и ты! – крикнула Магали, широко распахивая дверь.

Она оглядела его с любопытством, потом уступила ему дорогу.

– Заходи, я приготовила тебе кофе… Ты обедал?

Ее поющий акцент казался более явным, чем раньше. В остальном она была такой же, какой осталась в его памяти. Она прошла перед ним в гостиную, жалюзи были открыты. Он увидел новомодную мебель, поставленную на коврики с геометрическим рисунком.

– Здесь или на кухне? – спросила она, обаятельно улыбнувшись.

– Где хочешь…

Она пошла в следующую комнату, которая была сильно освещена. Он увидел раковину из нержавейки, обшитую белым стойку бара с высокими табуретами из черного дерева. Было очевидно, что она поставила крест на своем прошлом, будь это ее молодость или жизнь с Винсеном. И она точно оформляла дом не сама.

– Хочешь, я сделаю тебе омлет? – предложила она.

– С удовольствием, спасибо.

Он думал, что найдет своего сына в Валлонге. Он и не рассчитывал встретиться с Магали у нее дома. Здесь он был как посторонний, слишком смущенный, чтобы о чем-то говорить.

– Виржиль сейчас придет, он пошел за сигаретами.

Она стала разбивать яйца в миску, пока грелась сковородка.

– Будь терпелив, он настроен, скорее, против твоей свадьбы.

Она заговорила об этом первой, без явных эмоций. Но вместо того чтобы успокоиться, он почувствовал растущую грусть, которая поставила его в еще более неловкое положение. Она, должно быть, это поняла, так как повернулась к нему, и при этом движении ее волосы красного дерева заблестели на солнце.

– Не стесняйся, Винсен, у тебя есть право начать жизнь заново…

– А у тебя? – быстро ответил он.

– Что у меня? – Нахмурив брови, она смотрела на него и не понимала. – У меня хорошая работа, которая мне очень нравится. Дети тебе не говорили об этом?

– Немного. Это Жан-Реми устроил?

– Да, но он мне очень хорошо платит, и я заинтересована в продажах.

– Как ты справляешься с управлением галереей? Живопись, это область скорее…

– Я импровизирую, пускаю пыль в глаза! И в то же время учусь. Я слушаю, что говорят люди, я наблюдаю за их реакцией. Это очень забавно, очень поучительно, я пирую.

Выражение с юга, которое она свободно использовала и которое он забыл. Она положила недожаренный омлет в глубокую тарелку, потом добавила несколько веточек лука, прежде чем взобраться на табурет рядом с ним. Когда она скрестила свои загорелые ноги, он отвел глаза.

– Я счастлив, что у тебя получается, – сказал он вполголоса.

– Так. Ты пришел говорить не обо мне, – ответила она весело.

– Да, но мы так долго не виделись… Ты в форме… очень красивая. Правда.

Она лишь кивнула головой, принимая комплимент, потом продолжила:

– Виржиль тебя боится, это ты, по крайней мере, понимаешь?

– Боится? Почему?

– Он считает тебя нетерпимым, неутомимым работником, каким он никогда не будет. Он боялся, что ты приехал сюда только за тем, чтобы устроить скандал или подраться с Аленом. И потом, когда он узнал от своей сестры, что ты женишься на этой девушке, он почувствовал, что его лишили собственности.

Внезапно она положила руку на колено Винсена и немного наклонилась к нему.

– Девушку он встретит другую, но выясни все между вами, поговори с ним как мужчина с мужчиной, а не как с маленьким мальчиком.

Более чувственно отреагировав на прикосновение ее руки, чем хотел, он ответил:

– Вы с Аленом сговорились? Оба объясняете мне, что я должен делать?

– Почему бы и нет? У вас с Виржилем всегда были проблемы, и пришло время их решить!

Они услышали, как хлопнула дверь. Это помешало им продолжить. Винсен отодвинулся немного от Магали в тот момент, когда их сын вошел на кухню.

– Здравствуй, папа, – пробормотал молодой человек.

Его плохой настрой был очевиден, он не сделал ни малейшего движения, чтобы поцеловать отца, который встал с табурета.

– Здравствуй, Виржиль.

Воцарилось молчание. Потом Винсен продолжил:

– Пойдем пройдемся, хочешь? Я предлагаю тебе выпить, мне надо с тобой поговорить.

Он повернулся к Магали, которая стояла прямо за ним, и поцеловал ее в щеку.

– Спасибо за омлет.

– Ты ничего не съел! – возразила она, задерживая его на мгновение.

Ее духи были теми же, кожа той же. В двадцать лет он заболел ею и до сих пор не вылечился. Движимый противоречивыми чувствами, которые вдруг сделали его несчастным, он подошел к Виржилю. Оказавшись на улице, они сделали несколько шагов по бульвару в тени платанов, не проронив и слова.

– Ты мог бы звонить мне время от времени, – сказал, наконец, Винсен.

Виржиль ничего не ответил, и они продолжали идти бок – о– бок до первого уличного кафе, которое им попалось.

– Сядем здесь? Что ты будешь пить?

– Пиво.

Когда официант принес разливного пива и кофе, Виржиль достал пачку сигарет и предложил отцу.

– Так, давай сначала, – произнес Винсен спокойным голосом. – Твоя работа в хозяйстве Алена. Ты думаешь продолжать?

– Да. Конечно. Он предоставил мне контракт, он…

– Я знаю, я разговаривал с ним сегодня утром. Меня интересует, делаешь ли ты это по собственному желанию или по каким-то другим причинам.

– Например?

– Провокация, отсутствие воображения, лень… Виржиль резко поднял голову и посмотрел на него.

– Кого провоцировать, а?

– Никого. Если твоя жизнь в Валлонге, я могу тебя понять. Ален доказал, что здесь можно преуспеть, но я не хочу, чтобы ты ограничился лишь повторением.

– Что касается повторения, почему ты не нашел себе новую жену сам?

– Это и есть причина моего приезда. Я не вынесу, если это недоразумение останется между нами, – ответил без нервов Винсен.

Его сын был натянут, взволнован, тем не менее, его состояние не лишало его обаяния. Это был очень красивый молодой человек, с зелеными глазами матери, тонкими чертами лица, и Винсен спросил себя, почему Беатрис его оттолкнула. Почему она предпочла ему мужчину сорока двух лет, не забавного, не свободного.

– Ты считаешь, что Беатрис была твоей девушкой? – пробормотал он.

– Нет…

– Тогда я у тебя ничего не отнимал. Я этого никогда бы не сделал, и ты это отлично знаешь.

Виржиль открыл рот, закрыл и, наконец, покачал головой.

– Я не стремился жениться, – добавил Винсен, – она этого хочет. Может, так она будет чувствовать себя в большей безопасности. В моем возрасте трудно переживать любовный роман с кем-то таким молодым.

– Ты ведь не хочешь, чтобы я тебя пожалел? Чтобы я тебе посочувствовал? Ты издеваешься над супертелкой, которая годится тебе в дочери!

Взрыв ярости Виржиля привлек внимание многих посетителей, которые бросали любопытные и веселые взгляды в их сторону.

– Сначала я хочу, чтобы ты сменил тон, выражения и манеру думать. Потом я хочу, чтобы ты приехал в Париж и объяснился с ней. Я не принуждаю тебя присутствовать на свадьбе, но я организую семейный ужин накануне вечером и хочу, чтобы ты там был. Если ты не приедешь, то я приеду за тобой сам. Мне осточертело, что ты сидишь на другом конце Франции и дуешься. Я тебе не сделал ничего плохого. Наконец, я хочу, чтобы ты прекратил бросать мне вызов, это ни к чему не приведет. Или давай, вставай, и посмотрим, до чего ты можешь дойти, если предпочитаешь решить это другим способом.