Вдоль по радуге, Или приключения Печенюшкина - Белоусов Сергей - Страница 33

• Предыдущая
• 33/43
• Следующая

— Сюда, — демонстрировал хозяин, — сыплешь всякую ненужную ерунду. Отсюда — получаешь всякое нужное печенье. Эффект печенильности достигается нажатием красной кнопки — вот она.

— Так давай же, давай попробуем! — закричали девочки.

— Сейчас, сейчас, — заторопился Печенюшкин. — Вот только найдется ли у меня всякая ненужная ерунда? Нужной ерунды сколько хочешь, а вот ненужная… Поищу в кладовке.

Он исчез ненадолго и вернулся, неся пыльную зеленую чалму, увенчанную сломанным петушиным пером. Чалму скрепляла застежка с крупным фиолетовым камнем.

— Ух ты, брошка! — воскликнула Алена. — Подари!

— Подарок калифа багдадского, — с достоинством объявил хозяин. — Ох, лет ей много! Замечательная вещь, да вот моль почикала. — Он отстегнул застежку и протянул Алене. — Это, к сожалению, не настоящий аметист, подделка. По правде говоря, калиф был скуповат.

Аленка слегка расстроилась, но прикрепила застежку к поясу. Печенюшкин осторожно размотал ветхую чалму, вставил ее одним концом в верхнюю воронку, кинул туда же сломанное перо и нажал кнопку.

Машина тихонечко зажужжала, внутри у нее зажглась лампочка и на боку высветилась надпись: «СТАВЬ САМОВАРЧИК!» Чалма втягивалась в воронку, извиваясь, словно гигантская гусеница. Вот она пропала, а на глиняное блюдо под нижней воронкой, наполняя комнату будоражащими ароматами, посыпалось печенье. Ломкий нежный «хворост» в сахарной пудре, рассыпчатые масленичные печеньица, что-то в шоколаде, миндальные цветочки и звездочки — всего не перечесть. Печенюшкин уже нес из кухни поднос с чашками, сахарницей и полным чайником свежезаваренного чая.

Все трое ели, ели, ели, пытаясь очистить блюдо, а на него все сыпались из чудесной машины новые и новые лакомства.

Алена вытерла пот со лба и остановилась.

— Не могу больше, — пожаловалась она с набитым ртом. — Если надо уходить, давайте остальное с собой заберем.

— Уходить надо мне, — пояснил хозяин, тоже с набитым ртом. — Вам нельзя. Там может быть засада.

— Какая засада?! Где?! — глаза у Лизы загорелись.

— В домике Ляпуса. Там, где ждут нас, беспокоясь, друзья. Ну, так какие дела сейчас самые главные?

— Победить Ляпуса! — быстро сказала Лиза. — Вернуть свободу фантазильцам! Алена важно кивнула.

— Правильно, — согласился Печенюшкин. — Но почему нам никак не удается его победить? Помните, я говорил о предательстве? Федя и Фантолетта должны были вместе улететь к вам по радуге с Потаенной поляны. А там их ждали враги. В Красной хижине вам предстояло спокойно дождаться меня. Но голубые загрызунчики меня опередили. Опять засада. Может, и к лучшему, что ты, Лиза, в это время попала в пустыню. Захвати Ляпус вас обеих, он бы, не задумываясь, обратил и тебя, и Алену в камень.

— Я все поняла! — привстала Лиза. — Предатель — Морковкин! Он все время ворчит и тебя ругает.

— Может, и правильно ругает, — вздохнул Печенюшкин. — Недостатки и промахи есть у каждого. — Он поднялся. — Ладно. Сегодня все узнаем. Я исчезаю, а вы смотрите кино.

Он приколол кнопками к стене большой лист белой бумаги, кивнул на него девочкам, подмигнул и растворился в воздухе.

И сразу же погас свет, на белом экране замерцало изображение и раздались возбужденные голоса:

— Я старик! — кричал Морковкин. — Одной ногой стою в могиле. А меня заставляют совершать ненужные подвиги. Где этот Печенюшкин? Где он?

— Я здесь! — раздался голос Печенюшкина, и сам он появился на экране, войдя в гостиную домика Ляпуса. — Простите, что заставил вас ждать в неведении. Иначе нельзя было. Сообщаю сразу: Алена спасена. Девочки целы и невредимы, укрыты в безопасном месте.

Он быстро рассказал историю спасения Алены.

— И не случайно, — закончил герой, — Ляпус приказал золотой парчой затянуть помост и выстелить дорогу к нему. В ослепительном блеске золота не так ясно было видно лицо Лжеалены — Мюрильды. Злодей боялся, что кто-то из нас может все-таки заметить малейшее несходство в чертах.

— Я жертва! — хныкала Мюрильда. — Несчастная жертва. Пощадите меня, не убивайте, не превращайте в старый осиновый пень!

— Ты уснешь, — тихо обратился к ней Пиччи. — И будешь спать до грядущей нашей победы. Проснешься ты прежней милой старушкой, как раньше, и до конца дней забудешь о недобрых своих делах. Ты уже спишь.

И точно. Мюрильда спала, чуть слышно посвистывая носом. Во сне резкие черты ее лица разгладились, и можно было надеяться — да, она и впрямь станет безобидной старушкой.

— А теперь, — обернулся Печенюшкин к собравшимся, — я скажу вслух то, о чем каждый здесь, наверное, думает: один из нас — тайный шпион Ляпуса. Экспедиция с Потаенной поляны, встреча в Красной хижине, похищение на Главной площади — все наши планы становились известны врагу. Но и у меня есть друзья среди свиты злодея.

Пиччи направился к двери и распахнул ее.

— Войдите, достойный Шиба! — пригласил он. — Знакомьтесь: камердинер Ляпуса. Когда-то я спас его от гибели в Зеленом колодце вместе с красавицей Аннегильдой. С тех пор мы верные товарищи. Расскажите всем, Шиба, то, что вы поведали мне одному, — о свидании Ляпуса со своим шпионом.

Маленький Шиба, вытянув острую мордочку вперед и опасливо всматриваясь в лица собравшихся, рассказал о встрече в Виноградной гостиной. Он подробно описал, как выглядел золотой нож-брелок, служивший условным знаком при встречах Ляпуса и незнакомца в плаще.

Затем камердинер поклонился, пятясь, подошел к двери, приоткрыл ее и выскользнул наружу.

А Федя, горячась и негодуя, первым выворачивал карманы. На стол падали сушеные лисички, еловые шишки, рогатка, свисток, портреты родственников, тыквенные семечки, бархотка для чистки сапог и еще всякая всячина. Ножика не было.

У Мишки-Чемпиона в его желтых с бабочками трусах был всего один карман, зато на удивление глубокий. Клоун разом вывернул его, и вниз посыпались разноцветные шарики для пинг-понга, игральные карты, недоеденное яблоко, зазмеились, распускаясь в воздухе, красные, зеленые и голубые ленты.

Морковкин, запустив руки в карманы своей хламиды, шарил там, исследуя содержимое. Возмущение и благородный гнев читались на лице старого дона. Обращены они были, конечно же, на Печенюшкина, унизившего всех до обыска. И вдруг с недоуменным вскриком он выхватил руку из кармана. На ладони его лежал золотой брелок в виде крохотного перочинного ножа с затейливой резьбой.

Все разом отшатнулись от Морковкина.

— Клянусь… — шептал потрясенный старик. — Я никогда… Да что же это…

— Вот как просто, — проговорил Печенюшкин. — Нож найден, предатель изобличен, и все с презреньем отвернулись от него. А между тем эту маленькую вещичку так легко подбросить в чужой карман. Кто может сделать это? Наверное, тот, кому фокусы привычны с детства, чья ловкость рук — составная часть цирковой профессии…

— Ты что, с ума сошел? — крикнул Мишка. — Я кровь проливал за вас, а ты говоришь, что я изменник!

— Когда, убежав из тюрьмы, вы все забирались в троллейбус, я прятался в кустах, — продолжал Печенюшкин. — А у троллейбуса моего есть одно любопытное свойство. Для врага, для того, кто таит черные мысли, он невидим. Расскажи нам, Чемпион, отчего ты споткнулся на ступеньках?

Мишка вздрогнул.

— Далеко можно зайти, считая врагом любого, кто случайно споткнулся, — проворчал он злобно. — А почему мы тебе должны верить? И где девчонки? Может, ты их уже отдал Ляпусу?

А в полутемном домике Пиччи-Нюша девочки сидели в кресле, тесно прижавшись друг к другу, и сверлили экран горящими глазами.

— Ленка! — вскочила Лиза. — Троллейбус же должен подпрыгнуть, если в него хочет сесть кто-то злой! Значит, Мишка не предатель!

— Мама тебе что говорит? Ты сначала делаешь, потом думаешь. Как троллейбус мог подпрыгнуть, если в это время через другую дверку входили змея и Федя? Ты мне сама рассказывала.

— Верно, — пригорюнилась старшая. — Ой, все равно, так хочется, чтоб не он…

— Ну, что ж, — спокойно произнес Печенюшкин. — Видно, пришло время появиться главному свидетелю. Мануэла! — позвал он громко. — Мануэла! Мануэлина!

• Предыдущая
• 33/43
• Следующая