Shell шокирует мир - Кумминс Ян - Страница 50

• Предыдущая
• 50/69
• Следующая

Брайндед, выпускник Кембриджа и авторитетный специалист в области нефтедобычи, работающий в министерстве энергетики в качестве советника, ранее был директором по развитию компании PDO и курировал среди прочих месторождения Иибал и Фахуд. Брайндед также был руководителем PDO по инжинирингу и возглавлял некоторые крупные проекты, связанные с применением высоких технологий при разработке нефтяных месторождений, включая Лехвэйр.

Если Уоттс не хотел прислушиваться к людям, имеющим богатый практический опыт, но стоящим ниже него на ступенях иерархической лестницы, у него была возможность обратиться наверх и узнать мнение своего прославленного предшественника, сэра Марка Муди-Стюарта, который тоже был ветераном PDO и, кроме того, автором технической документации по нефтяным месторождениям Омана. Конечно, тот факт, что среди топ-менеджеров Shell (а также среди тех, кто были их боссами, как, например, сэр Джон Дженнингс, десятый председатель компании, в 1962 г. в возрасте 25 лет работавший геологом на буровой площадке в Иибале до тех пор, пока нефть не была наконец найдена) было так много людей, которые значительную часть своей карьеры строили в компании PDO, объяснялся вовсе не совпадениями. Консультант по менеджменту, к услугам которого часто обращалась Shell, говорил:

Оман сыграл роль гигантской детской игровой площадки для ярких молодых менеджеров. Учитывая экстраординарный комплекс имеющихся там проблем (и технических, и тех, которые следовало бы назвать этнополитическими, поскольку отношения между племенами в глубине страны и на побережье не всегда гармоничны), можно было с уверенностью сказать: если вы смогли выполнить задание в Омане, то сможете успешно повторить это в другом месте.

Но, хотя Shell загнала себя в технологический тупик и серьезно завысила нефтяные запасы Омана, не вызывал сомнений тот факт, что и компания, и Оман процветали в основном за счет природного газа, найденного PDO, часто под старыми нефтяными месторождениями, и развития его экспорта.

Первые крупные открытия месторождений газа были сделаны на глубине 4,5 километров в Барике и Саих Рауле в центральном Омане. Эти источники, а также еще один, меньший по размеру, найденный в Саих Нихавде, сформировали основу экспорта, осуществляемого компанией Liquid Natural Gas (LNG), организованной в форме совместного предприятия, в котором 51 % акций принадлежал правительству Омана, 30 % – Shell, 5,5 % – Total, а оставшаяся часть приходилась на долю компаний Partex, Korea LNG, Mitsubishi, Mitsui и Itochu.

Завод, производивший сжиженный газ, с которого в 2000 г. начался экспорт, был расположен в Калхате, близ Сура, на западном побережье султаната. Интересно, что оба этих населенных пункта в прошлом играли в экономике страны важную роль: во времена былого и давно потерянного процветания Омана они служили портами, через которые велась торговля рабами и специями.

Приблизительно 75 лет назад А. Харди, европейский директор World Petroleum, написал: «Нефть принадлежит демократическому поколению, и развитие этой индустрии шло демократическим путем, хотя при этом проявлялась тенденция к созданию совершенно новой аристократии».

Немного ранее Р. Хоутри, шеф экономического департамента британского казначейства, написал в своих «Экономических аспектах суверенитета» (Economic Aspects of Sovereignty):

Искатели прибыли обычно имеют влияние на правительства своих стран, и правительства расценивают поддержку действий своих искателей прибыли в любой части мира как очень важную цель своей публичной политики… Выгода для одной страны обязательно означает наличие потерь для других стран, и наоборот. Конфликт – сущность погони за властью.

И Харди, и Хоутри давно ушли, но результаты проводимых ими исследований остаются уместными и значимыми для сегодняшних реалий. Если отбросить лишние слова и высокопарную демагогию, в остатке мы получим мысль о том, что грубая сила, сосредоточенная в руках «новой аристократии» Харди и «искателей прибыли» Хоутри в экстраординарном мире большой нефти позволят им управлять как экономикой государств, так и их политической повесткой дня.

В своей книге «Семь сестер», вышедшей в 1975 г., выдающийся британский писатель и историк нефтедобывающей индустрии Энтони Сэмпсон прокомментировал:

Существует банда «сестер», возглавляемая двумя гигантами, Shell и Exxon (бывшая Standard Oil)… История их конкурентной борьбы в масштабе всего мира долгое время была неразрывно связана с историей всего общества, финансируя целые нации, разжигая и поддерживая войны, развивая пустыни. Их коммерческие амбиции чреваты дипломатическими последствиями: революции в Ираке, сепаратистское движение в Шотландии, гражданская война в Нигерии. Нередко они были похожи на частные правительства, в пользу которых некоторые западные страны преднамеренно отказались от своих дипломатических функций и международных интересов… они представляли намного больше, чем только самих себя; они были центральной частью целой экономической системы Запада.

Их прибыли были больше, чем у большинства тех стран, где они работали; их танкерный флот обладал большим тоннажем, чем любой государственный; они владели и управляли целыми городами в пустыне. Во всем, что касалось нефти, они были фактически самостоятельны, неуязвимы к законам спроса и предложения и к капризам фондовых рынков, контролируя все функции своего бизнеса и продавая нефть от одного своего филиала к другому. Нефть Shell была выкачана из нефтяных месторождений Shell, погружена в танкеры Shell, переработана на заводах Shell и доставлена по трубопроводам Shell к бензозаправочным станциям Shell. Они были первыми глобальными гигантами.

Тема, поднятая Сэмпсоном, позже была развита Сайд ом Абаришем, знаменитым писателем-арабистом, в его работе «Взлет, коррупция и падение дома Сауда» (The Rise, Corruption and Coming Fall of the House of Saud):

Действуя совместно и при поддержке своих правительств, они [нефтяные магнаты] имеют в качестве единственной цели максимизацию своей прибыли за счет интересов тех стран, где ведется добыча нефти. Всюду на Ближнем Востоке они присвоили себе право единолично определять место для поиска нефти, объем вложений в ее разведку, сколько нефти следует произвести, какой должна быть ее цена, в какой пропорции разделить между собой доходы, как транспортировать нефть и кого из политических лидеров стран, на чьей территории они работают, поддержать, а кого лишить своей благосклонности.

Нефть – первичный источник средств к существованию для большинства стран, ее производящих. И подобная степень влияния, а в действительности – наличие полного контроля со стороны нефтяных магнатов над судьбами этих стран, привели к созданию уникальной исторической ситуации, подобие которой мир вряд ли увидит снова. Действительно, учитывая, что в 1940-е и 1950-е гг. нефтяные магнаты управляли Ираком, Ираном, Венесуэлой, Саудовской Аравией, Кувейтом, Нигерией, Индонезией и другими странами, мы можем с полным правом говорить о нефтяной империи.

За счет чего же нефтяным компаниям, таким как Shell, удается чувствовать себя подобно независимым государствам в пределах независимых государств? Ответ по большому счету является крайне простым: размер. К концу Первой мировой войны в 1918 г. годовой бюджет Shell превышал бюджеты некоторых европейских государств. К концу Второй мировой войны – и, как отметил Энтони Сэмпсон, при наличии танкерного флота, тоннаж которого вдвое превышал аналогичный показатель большинства национальных флотов, – объем бюджета компании Shell был больше, чем у большинства мелких государств – членов ООН.

Когда Shell или любая другая ведущая нефтяная компания приходили в страну, подобную Оману, они получали то, чего хотели, и тогда, когда они этого хотели. В их власти было распоряжаться судьбой местного правительства, мобилизовать частные армии, начинать или прекращать войны и мятежи, проводить обучение местного населения или просто сделать нескольких жирных диктаторов еще более богатыми и коррумпированными. Здесь никогда не поднимался вопрос об игре по правилам: нефтяники вводили в ранг закона собственные правила всюду, куда приходили.

• Предыдущая
• 50/69
• Следующая