Девица на выданье - Бишоп Шейла - Страница 30

• Предыдущая
• 30/36
• Следующая

– Это все ложь! – ляпнул Верни. – У тебя нет никаких доказательств.

– Я не нуждаюсь в доказательствах, – огрызнулась Луиза. – Она виновна, в этом нет сомнения. Только посмотрите на нее.

Джулия тихо рыдала, ее лицо было трагически бледным.

Ричард положил руку ей на плечо.

– О, моя любовь, не надо. Мне так жаль.

– Неужто вы сошли с ума? – с издевкой прокричала Луиза. – Разве вы не видите, что за глупца она из вас делает? И долго еще вы намерены оставаться слепцом, защищая ее?

– Никто ее не защищает. – Ричард повернулся, его голос внезапно осип. – Это Джулия героически пытается защитить меня.

Наступило молчание. Первой очнулась Луиза.

– Вас? Я не понимаю!.. – завизжала она. Ричард сделал шаг вперед, как бы закрыв собой Джулию, которая фактически пряталась у него за спиной, пока ее муж говорил.

– Я не знаю, какую историю вам удалось вытащить из мусора, Луиза. Похоже, вы узнали, что Джулия когда-то провела несколько месяцев в доме в Уидкомб-Крисчент, где ее частенько навещал мужчина, которого она называла своим кузеном, хотя хозяйке дома было совершенно ясно, что он им не был. Так вот, тем сомнительным кузеном был я, и, если бы Хенчман продержал свою сообщницу у ворот немногим дольше, она, без сомнения, узнала бы меня.

Все застыли, словно восковые фигуры: Луиза с открытым ртом и недоверием во взгляде, пастор, полный недоумения и тревоги и совершенно потрясенный заявлением брата. В комнате стояла мертвая тишина, никто не двигался, только пламя в одном канделябре дрожало под дуновением легкого сквозняка от окна. Харриет видела все как во сне, с резкой четкостью предутреннего сновидения.

– Я в это не верю, – проговорила Луиза. – Вы нарочно придумали эту сказочку, чтобы защитить ее репутацию... – Слова упали в пустоту, даже сама Луиза поняла, что сморозила глупость.

– Но ведь это случилось три года назад? А ты впервые встретил Джулию в апреле, – в смятении проговорил Верни.

Ричард бросил на него быстрый взгляд:

– Я знаком с Джулией с лета 1808 года. Когда она прибыла в Белл-коттедж этой весной, мы сговорились встретиться так, будто никогда не были знакомы. Мы сделали это намеренно, чтобы обмануть вас.

– Вы не должны винить в этом Ричарда. – Джулия поднялась и встала рядом с мужем, взяв его за руку. Она больше не плакала и вполне владела собой, только голос её стал хриплым. – Все, что он делал, даже вещи, не совсем достойные, он делал ради меня. Чтобы я смогла выйти за него замуж, не став объектом догадок и слухов.

– И также ради детей, – добавил Ричард. – Я хотел, чтобы они любили и ценили свою приемную мать, как она того заслуживает, чтобы их не сбивало с толку предубеждение, пока они еще слишком юны, чтобы все понять.

– Лето 1808 года... – безжизненно повторила Луиза. – Кэтрин еще была жива. – Она повернулась к мужу: – Это твоя обязанность – обличать грехи, разве не так? Что ты намерен сказать этой парочке законных прелюбодеев?

– Луиза, они женаты...

– Я и говорю – законных! Они одурачили тебя. Если бы ты знал правду...

– Я знал, – прервал ее пастор. – Ричард рассказал мне все перед обрядом венчания.

Для Луизы это был последний шанс.

– Ты хочешь сказать, что потворствовал их греху? – Она почти кричала на мужа. – Позволил им пожениться...

– Моя дорогая Луиза, у него не было выбора! – воскликнул Верни. – Он обязан венчать прихожан своего прихода, если они просят об этом. И чем больше таких прихожан, тем больше он должен быть доволен.

Последние слова изящной морали услышала только Харриет, потому что Луиза все еще продолжала бушевать:

– Ты заставил меня пойти на их свадьбу, сидеть в церкви и смотреть, как он приносит свои богохульные клятвы этой шлюхе...

– Это уже слишком! – резко проговорил Ричард. – Мне жаль, Тео, но тебе придется остановить ее.

Тео, по правде сказать, был совершенно не способен остановить Луизу, которая теперь громко рыдала и хриплым монотонным голосом повторяла бессвязно:

– Я думала, такой хороший... Я только хотела служить вам... я никогда не просила... чистая и бескорыстная любовь... тогда как вы все время... и подло, с грязной конспирацией... О, это слишком ужасно...

Ее родственники были совершенно ошеломлены этим взрывом эмоций. Одна только Харриет уловила момент, когда Луиза прекратила обвинять своего мужа и перешла на своего зятя.

Она встала из-за пианино и подошла к Луизе:

– Ну же, миссис Кейпел! Вы не должны себя так вести. Завтра вы будете себя очень неловко чувствовать, когда вспомните все, что говорили.

И когда Харриет услышала себя – как она говорит ясным голосом опытной гувернантки, – она подумала, что сейчас ее остановят, скажут, чтобы не вмешивалась, но, взяв Луизу за локоть, она с удивлением и облегчением поняла, что та не сопротивляется. Луиза позволила увлечь себя к двери в дальнем конце музыкальной комнаты, которая вела в маленькую гостиную.

Как сквозь туман, Харриет увидела остальных Кейпелов: трое мужчин, встревоженных выходкой Луизы, и Джулия, уже пришедшая в себя, но слишком оглушенная собственными эмоциями и потому сидевшая в полной прострации. Верни владел собой лучше других – он открыл перед Харриет дверь.

В маленькой гостиной хранилась коллекция монет. Луиза рухнула на тот самый стул, на котором мисс Никсон укрывалась от грозы. Неужели это было только вчера? Казалось, что прошел целый век. Буря в голове Луизы начала стихать; она сидела, вытирая платком слезы, и повторяла между вздохами:

– Как вы могли сделать это? Как вы могли?

Харриет, глядя на нее, удивлялась: почему ей никогда не приходило в голову, что Луиза тайно влюблена в сэра Ричарда? Этим объяснялось многое в ее поведении. Но и это открытие не могло сравниться с тем удивлением, которое вызвало в ней известие о том, что три года назад у сэра Ричарда была тайная любовница.

Верни вошел в комнату, полный волнения и заботы.

– Вам что-нибудь нужно, Харри? Я могу чем-нибудь помочь?

– Просто постарайтесь держать своего брата подальше отсюда, если сумеете. Обоих братьев.

Получасом позже Тео, Луиза и Харриет ехали обратно в пасторский дом, вслед им, стоя у парадной двери, смотрел Верни, ему пришлось одному провожать гостей, поскольку Ричард и Джулия исчезли.

Луиза несколько успокоилась, хотя сердце ее все еще тяжело стучало, а лицо распухло и было покрыто пятнами. Ее спутники поддерживали и ободряли ее. На Верни произвело большое впечатление то, как Харриет вышла из положения: она действовала твердо и разумно и была единственным человеком, который не потерял голову. Ему хотелось бы перемолвиться с ней парой слов, но он спешил вывести Луизу из дома, опасаясь, что она устроит сцену в присутствии слуг.

Довольно растерянный, Верни стоял в холле, когда увидел, что по главной лестнице спускается Ричард.

Ричард перехватил его взгляд и остановился.

– Они уехали?

– Да.

– Я хочу поговорить с тобой, если ты не возражаешь.

– Очень хорошо.

Они пошли в библиотеку. Оба чувствовали себя неловко и потому не смотрели друг на друга. Ричард созерцал элегантные переплеты из телячьей кожи, гладкие обложки, мягко поблескивающие золотом в свете лампы, Верни, не зная, что сказать, рассматривал бюст Сократа.

– Это ты затащил Хенчмана в грот? – спросил наконец Ричард.

– Мой бог, Хенчман! Тело все-таки нашли?

– Успокойся. Никакого тела нет. Я выпустил его вчера вечером, как раз когда вода начала подниматься.

– Ты? Но ради всего святого... неужели ты там был?

– Я следовал за ним. Но мне хотелось бы знать, Верни, как ты там оказался? Этот мелкий грызун не знал, с кем имеет дело, но он решил, что ты покушался на его жизнь, и утверждает, что ты – посланник Луизы.

– Уверен, что ты легко ему поверил. Полагаю, ты подумал, что я объединился с нею, чтобы погубить твою жену...

– Я никогда ничего подобного не думал.

• Предыдущая
• 30/36
• Следующая