Драконы войны - Раули Кристофер - Страница 84

— Хмммф! — Эйлса отвернулась от него. Ей и Сильве куда больше по сердцу пришлось почтение, выказанное Свейном. Тот как раз благоговейно провел рукой по краю проема ворот:

— Это великая магия. Как ты, Релкин, насчет всего этого? Я никогда не встречал подобного.

Релкину приходилось видеть чересчур много колдовства, в том числе и великую устрашающую магию, которая могла ослепить тысячи людей или подчинить целые армии крыс. Он не чувствовал угрозы в этих воротах и понимал, что они собой представляли — вход в один из громадных скрытых дворцов королей Вероната. Это, без сомнения, внушало почтение, но Релкин, сирота из Куоша, был стреляный воробей, и, когда кто-то заводил речь о магии, он, конечно, становился внимательней, но колени при этом не дрожали.

— Да, мой друг Свейн, это могучая магия. Скрытая дверь, которая ведет к лестнице?

— Да, — ответила Сильва.

— А лестница ведет к королевскому дворцу?

— Уже нет, драконир. Королевский дворец был сожжен демоном из Дугтута. Давным-давно, еще в Темные Века.

Эйлса, видимо, хорошо знала историю того времени.

Они вошли внутрь. Дверь закрылась сама. По потолку беспорядочно рассыпались тускло светящиеся углубления. Когда Релкин оказался прямо под ними, он увидел, что это звезды, выбитые в камне. Видимо, здесь были изображены «тайные» созвездия, известные только древним королям.

Тусклый свет привел четверку к залу, стены которого были украшены гигантскими барельефами, портретами древнего короля Кускульда, написанными в реалистической манере средне-веронатского периода.

В центре зала была лестница, винтовая лестница, вырубленная в скале вдоль линии древнего разлома, достаточно широкая, чтобы пропустить драконов.

— Куда она выведет нас? — спросил Релкин.

— На вершину северной скалы, где когда-то стоял дворец.

— Враг так и не обнаружил эту лестницу?

— Ее тайна умерла вместе с королем. Его поджаривали на медленном огне несколько дней, но так ничего и не добились.

— Великая магия, я увидел великую магию; — бормотал потрясенный Свейн. Внезапно он остановился:

— Но у нас все же остается проблема. Как мы втащим сюда драконов, чтобы добраться до этой лестницы?

Эйлса на мгновение прищурилась.

— Лестница ведет как вверх, так и вниз, ты видишь? — показала она. — К лестнице ведут три двери. Эта дверь находится в середине, — объясняла Сильва. — Когда-то эта дорога вела от скалы к озеру.

— И последний вопрос, — сказал Свейн. — Сможем ли мы открыть ее изнутри?

Эйлса, дочь Ранара, повела их вниз по ступенькам:

— Конечно, драконир.

Когда поверхность скалы внезапно засветилась золотым светом, Влок с ругательством подпрыгнул, зашатался и упал бы с выступа, если бы Пурпурно-Зеленый не схватил его за хвост.

Затем кусок скалы бесшумно ушел внутрь, оставив темный проем, из которого появились Релкин и Свейн. За мальчиками шли две молодые женщины с развевающимися волосами, одетые в оленьи шкуры жителей гор.

Увидев нависших над ними драконов, женщины ахнули и поднесли руки ко рту. Обе они застыли и были не способны двигаться или говорить. Пурпурно-Зеленый наклонился над ними, чтобы поближе рассмотреть их, и это только усилило испуг.

Другие драконы уставились на Релкина, Свейна и отверстие в скале, откуда они возникли.

Дигаль Таррент вздрогнул и пришел в себя:

— Какого дьявола?

Релкин заметил состояние девушек, вызванное видом дракона, подошел к ним и закрыл им глаза своими ладонями. Это был единственный способ снять испуг, если он был так силен.

— Драконир Релкин, встать по стойке смирно и доложить!

Релкин застыл:

— Драконир Релкин докладывает, сэр. Таррент подошел, чтобы разглядеть потайные ворота.

— Если бы я не видел это своими глазами, то никогда бы не поверил.

— Это великая магия, сэр, — гордо сказал Свейн, как будто он сам ее обнаружил.

— Великая магия? Что это за дьявольщина?

— Ее творили древние короли до падения Вероната.

— А, эта чепуха! Не поверю ни на минуту. Должно быть какое-то разумное объяснение.

Но пока Дигаль Таррент осматривал работу древнего короля-мага Кускульда II, его уверенность в своем утверждении начала таять.

Проход открылся в сплошной скале, его только что здесь не было, а затем — вот он появился. Все камни были великолепно отшлифованы. Таррент вздрогнул, осознав это.

Между тем молодые леди очнулись от оцепенения. Они открыли глаза и снова охнули от изумления при виде драконов. Релкин воспользовался их вниманием.

— Не застывайте снова, помните, что они, по-своему, такие же люди, они даже говорят. Правда, их трудно понять сначала. Их голосовые связки отличаются от наших, но скоро вы научитесь понимать их. Они не причинят вам никакого вреда.

— Всю мою жизнь, — прошептала Эйлса, дочь Ранара, — всю мою жизнь я хотела увидеть драконов. Они великолепны!

— Да, конечно, — заявила ее подружка, — я и не думала, что они такие разные.

И они действительно были очень разные: огромный дикий дракон, спереди пурпурный, а сзади черный до того места, где к телу присоединялись крылья, и зеленый ниже этой области; желтовато-коричневые драконы и темно-зеленые драконы. Каждый чем-то отличался от других. У одного хвост был изогнут под таким странным углом, что, казалось, он принадлежит какому-то другому животному.

— Пойдемте, я вас представлю, — сказал Релкин.

— Вношу поправку, драконир, — сказал Таррент, — эту работу выполню я. А вы отправитесь к своему дракону.

Релкин возмутился, но сделал, как приказано. Таррент же предложил девушкам пройти с ним.

Релкин быстро убедился, что — если не принимать во внимание ужасный голод и ужасную жажду — его дракон не так уж и страдал от множества порезов и ударов, которые он получил. К ним подошел Таррент, подводя Сильву и Эйлсу. Выражение глаз девушек потеплело, и на обеих было приятно смотреть. Теперь они производили впечатление настоящих красавиц.

— А вот и наш знаменитый дракон Базил Хвостолом.

Эйлса представила себя и Сильву дракону. Базил поблагодарил ее за то, что она открыла нижние ворота лестницы. При звуках языка верио, издаваемых этим великаном, Эйлса вновь чуть не оцепенела. До сих пор она не понимала того, что пытался втолковать ей Релкин. Только сейчас она наконец осознала, что это вовсе не цирковой трюк вроде разговоров с умной лошадью или чего-то подобного. Это существо говорило как человек! Говорило, хотя звуки отличались от тех, что производит человеческое горло. Но если это существо говорило как человек, значит, оно и думало как человек!

Взглянув на подругу, она поняла, что Сильва Гейсга потрясена не меньше.

Командир эскадрона Таррент наблюдал за ними, и в душе у него бушевала сумятица различных чувств. Главенствовавшим было чувство облегчения, потому что теперь у отряда была дорога к отступлению. Но все же он испытывал и определенную горечь оттого, что героем снова оказался Релкин. И тем не менее у офицера зародилось неожиданное чувство, которое все росло и росло — чувство восхищения парнем. В этом мальчишке было нечто такое, что притягивало его ко всей этой магии или магию к нему. Нормальному человеку трудно было это понять.

Драконы взбирались по ступеням на четвереньках, но тесно им не было. Древние каменщики короля Кускульда строили, не экономя пространство.

Таррент возглавлял шествие вместе с Эйлсой, дочерью Ранара. Она не согласилась ни на что другое, заявив, что эта лестница была «тайной клана, а она — дочь вождя клана».

Затем поднимались драконы и дракониры. Замыкали колонну Сильва и Свейн, за которыми тащился громадина Влок, его огромный меч Кацбалгер висел у него на плече.

По пути Сильва задавала десятки вопросов. Она сгорала от любопытства и жаждала узнать побольше о драконирах и их огромных подопечных. Свейн был рад рассказать все, что мог.

Когда его стали расспрашивать о Релкине, он запнулся, но затем честно передал все лучшее о нем: