Праведник. История о Рауле Валленберге, пропавшем герое Холокоста - Бирман Джон - Страница 51

• Предыдущая
• 51/102
• Следующая

Мы уже видели, как проявленное шведами в первые годы пленения Валленберга малодушие привело к серии гибельных ошибок, возможно определивших его судьбу. Мы также проследили, как американцы, дезориентированные послом Седерблумом в Москве в апреле 1945 года, отказались от попыток помочь тому, кого сами же в Будапешт послали, и как Генри Киссинджер, имевший в 1973 году возможность восполнить упущенное, этой возможностью не воспользовался. Мы также убедились, как другие влиятельные лица, которые могли бы помочь Валленбергу, от этого уклонились. Что же тогда можно сказать об отношении к нему двух, казалось бы, наиболее заинтересованных государств — Венгрии и Израиля?

Некоторое время будапештские евреи — или, вернее, те из них, кто сообщению «Радио Кошута» о гибели Валленберга не поверил, — считали, что он находится в безопасности у русских и, даже если ими удерживается, скоро все равно будет отпущен. 2 июля 1945 года еврейская община Пешта передала шведским дипломатам предназначенное Валленбергу послание, в котором сообщалось о запротоколированном на собрании старейшин 21 июня того же года «торжественном признании его бессмертных достижений в героической борьбе против нацизма».

Пештские евреи сообщали Валленбергу, что один из корпусов Центральной будапештской еврейской больницы будет отныне назван его именем — «ничтожный с нашей стороны знак благодарности, которую мы не способны выразить в полной мере». Обращаясь к нему как к «великому сыну благородной шведской нации», они просили «помнить их добром» и обещали молиться за него Богу, чтобы он сделал его жизнь «счастливой и успешной во всем».

Но по мере того, как год проходил за годом, а об их спасителе не приходило вестей, будапештские евреи пришли к заключению, что Валленберг, по-видимому, погиб. Он явился из ниоткуда и ушел в не менее загадочную неизвестность. Тогда один из будапештских евреев, историк и журналист Енё Леваи, обнаруживший, что Валленберг оставил в помещении шведской миссии обширные и снабженные соответствующими документами записи о своей деятельности, решил возвести в честь него свой собственный мемориал — написать отдающую должное его героическому подвигу книгу.

Кроме того, евреи Будапешта организовали Комитет памяти Валленберга и стали собирать средства на возведение ему памятника. Заказан он был известному скульптору Палу Патзаи, предложившему проект, который комитет быстро одобрил, — бронзовую фигуру атлета, сокрушающего гигантскую змею со свастикой на голове. Работа над памятником подолжалась два года. Его установили на высоком пятиметровом постаменте с выгравированным на нем рельефным профилем Валленберга и выразительной надписью в его честь. «Пусть это изваяние, — гласила надпись, — стоит как немая и вечная ему благодарность и напоминает нам о его непоколебимой человечности в эпоху бесчеловечности». Венгерские власти одобрили место установки памятника в будапештском парке святого Стефана.

Памятник водрузили на место и в ожидании его открытия мэром Будапешта Йожефом Богнаром закрыли брезентом. В день открытия, это было воскресенье в апреле 1948 года, Комитет Валленберга в полном составе, представители шведской миссии, сотни евреев, влиятельные люди города и обычные горожане собрались, чтобы участвовать в церемонии. К их изумлению, статуи на постаменте не оказалось. Ночью русские военные прибыли к ней с веревками и лошадьми и сняли ее.

Никто не знал, куда пропала статуя, и никто не осмеливался спросить. В течение нескольких лет судьба ее оставалась тайной, пока один мелкий городской служащий, в прошлом ученик скульптора Патзаи, не рассказал художнику, что его произведение обнаружили в подвале заброшенного здания. Постамента с рельефным профилем Валленберга и надписью на плите там не оказалось, его так и не нашли.

Некоторое время спустя статуя вновь появилась на свет, на этот раз в городе на востоке страны, в Дебрецене, где бережливые городские власти, давно уже ставшие советскими марионетками, поставили ее перед фасадом государственной фармацевтической фабрики. С головы змеи удалили свастику, и памятник теперь символизировал борьбу человека против болезней [86].

В Будапеште тем временем улица Феникс, расположенная неподалеку от восточного берега Дуная — именно на ней стояли многие из охраняемых шведской миссией домов, — была переименована в улицу Валленберга, и, несмотря на стремление венгерских властей везде, где только возможно, его имя вычеркивать, свое новое название сохранила.

На журналиста Енё Леваи, энтузиаста-биографа Валленберга, намордник надели в несколько приемов. В конце своей первой и во всех прочих отношениях отличной книги о Валленберге Леваи все же принял официальную советскую версию его исчезновения и смерти, возможно искренне поверив в нее, — хотя в таком случае он продемонстрировал весьма высокую степень легковерия. В другой, более поздней книге об ужасных событиях 1944-1945 годов, «Черной книге о мученичестве венгерских евреев», он пишет о нем достаточно скудно. В книге «Эйхман в Венгрии», опубликованной в 1961 году, Леваи упоминает Валленберга всего один раз, мимоходом, и, более того, в одном месте цитирует его донесение, даже не называя автора.

В 1949 году Леваи ездил в Стокгольм, где произнес о Валленберге памятную речь, тем самым объявив его мертвым и вступив в яростную словесную перепалку с Рудольфом Филиппом, другим биографом Валленберга, страстно утверждавшим, что его герой жив. Когда книга Леваи была переведена на шведский, ее стокгольмский издатель потребовал, чтобы автор переписал главу, в которой говорилось об исчезновении Валленберга, переделав ее в той части, где прямо утверждалось, что Валленберг погиб в Будапеште. Тем не менее, даже с этой поправкой, книга была из продажи изъята и практически все ее экземпляры, возможно в результате протестов со стороны фон Дарделей, отданы на макулатуру [87]. Несмотря на капитуляцию Леваи перед коммунистами, во всех иных отношениях его книга остается отличным источником информации, а итог, который он подводит достижениям Валленберга, заслуживает того, чтобы его процитировать:

И все-таки тысячи венгерских евреев, обязанных жизнью Валленбергу, были в конце войны всего малыми детьми и росли в Будапеште, лишь смутно осознавая, что такой человек, как он, когда-то жил среди них. В коммунистическом венгерском руководстве, всю войну сидевшем в Москве и прибывшем в Будапешт вместе с Красной Армией, было немало евреев: достаточно упомянуть Матиаса Ракоши, Эрнё Герё и Имре Надя. Тем не менее новое руководство, целиком и полностью принимая марксистскую догму о природе антисемитизма и руководствуясь идеологическими указаниями о судьбе Валленберга, рьяно искореняло в народе память о нем.

До развала советской империи и возрождения Венгрии как западной демократии венгерские власти в лучшем случае относились к Валленбергу противоречиво, в худшем же вообще его отвергали. В конце 1970-х годов прославленный будапештский кинорежиссер Петер Бачо снял о подвигах Валленберга фильм, но в последний момент перед объявленной осенью 1978 года премьерой правительство отозвало свое разрешение на демонстрацию картины. В конце 1980-х годов, по мере того как Кремль, в ходе проводимых Михаилом Горбачевым реформ, стал ослаблять свою железную хватку, власти Будапешта, в ожидании, по-видимому, американских капиталовложений, разрешили Всемирному еврейскому конгрессу заказать ведущему венгерскому скульптору Имре Варге статую Валленберга. Памятник был высечен из шведского гранита и установлен на окраине небольшого парка в Буде, где президент конгресса, канадо-американский водочный король, Шамуэль Бронфман, открыл его на скромной публичной церемонии 2 мая 1987 года. Ни один старший чиновник венгерского правительства не присутствовал на открытии, — по-видимому, режим по-прежнему не желал слишком открытого вызова коммунистической догме. На статуе имелась латинская надпись общегуманистического смысла, но в ней ни словом не упоминались ни Холокост, ни деятельность Валленберга по спасению евреев, ни его исчезновение в советской системе тюрем.

• Предыдущая
• 51/102
• Следующая