Маскировка для злодейки - Вильмонт Екатерина Николаевна - Страница 13

• Предыдущая
• 13/31
• Следующая

– Как интересно! А она в этом же доме живет?

– Нет, она живет аккурат напротив американского посольства, на Садовом. Я у ней в гостях один раз была, квартирка – блеск, от отца осталась, отец у ней вроде академиком был.

– А вы про нее Владиславу Игоревичу говорили? – полюбопытствовал Гошка, у которого уже все внутри дрожало от нетерпения.

– Говорила, а он только рукой махнул да нахмурился, но, если честно, Лизавета тоже не то. Тоже целыми днями на работе торчит, но она помягче, поласковей, чем Маргарита эта…

– А в каком журнале она работает? – спросила Маня.

– Ох, я и не запомнила! Красивый такой журнал, глянцевый. А на обложке не по-нашему написано. А вам-то зачем это все?

– Да так просто, любопытные мы, – рассмеялся Леха. – Знаете, редко такого доброго человека, как вы, встретишь, вот и пользуемся.

– Да я понимаю, сама, как переехала, по первости во все нос совала, помню, дочку одной артистки отругала, что поздно домой возвращается, так она мне такого наговорила! Хамоватая девица! Я сестре-то пожаловалась, а она мне: «Тамя, не лезь в чужие дела, у нас не принято». Ну я и стараюсь не лезть, не всегда, правда, получается.

– Таисия Никитична, а откуда ж вы Лизавету знаете? – осмелилась спросить Маня, понимая, что пожилой женщине приятно об этом поговорить.

– Так она к Владику часто ходила, вроде дела у них какие-то были, а я уж по-соседски… Бывает, ему некогда ее дожидаться, он мне что-то для нее передаст, иногда она придет, и он еще не вернулся. Вот и свели дружбу-то. Правда, в последнее время, как я ей доложила, что из разговора с Владом ничего не вышло, она вроде как осерчала на меня.

– Интересное кино! – воскликнул Леха. – Она что, думала, придет к нему соседка тетя Тася и скажет: «Владик, не женись на той, женись на этой», он сразу и послушается? Тогда она совсем дура и советы наверняка дурацкие читателям дает!

– Да нет, Оксана моя говорила, что как раз советы она умные дает, даже очень, ну, как говорится, сапожник без сапог. Другим советы дает, а сама как есть бобылка.

– Таисия Никитична, знаете, у меня старшая сестра все думала, что надо бы в какую-нибудь газету или журнал написать, совета попросить, у нее тоже, как она говорит, трудная любовь… Может, дали бы мне наводочку.

– На водочку? – ахнула Таисия Никитична. – Ты что, с малолетства пьешь?

Ребята от хохота чуть со стульев не попадали. А Таисия Никитична сперва не могла сообразить, чего они смеются. А когда до нее дошло, сама покатилась.

– Нет, ну надо же, видали дуру старую? – веселилась она. – Ты что ж, хочешь, чтоб я тебе адрес Лизаветин дала?

– Нет, что вы, хотя бы телефон рабочий.

– Рабочего-то я не знаю, а домашний могу дать, только уж вы не говорите, что это я вам сказала.

– Что вы, я понимаю!

Таисия Никитична нацепила очки и достала потрепанную запискую книжку.

– Так, она у нас Мотяшова, на букву М. Ага, вот тут вот телефончик, ты, Маня, глянь, очень мелко написано, она сама записала мне в книжку, а у ней почерк меленький.

Они еще поболтали о том о сем и наконец стали прощаться.

– Так что Владику-то передать, как вернется? – спохватилась она, когда ребята уже уходили.

– Ой, мы лучше телефончик его запишем и сами позвоним, зачем вам себя обременять, – вежливо произнес Гошка.

– Да-да, вы и мой телефон на всякий случай запишите, мало ли.

– Спасибо вам огромное.

– Не за что, приятно было познакомиться.

Когда они спустились во двор, Маня сказала:

– Ну, вам все ясно?

– Мне лично пока ничего не ясно, – отозвался Леха, щурясь на яркое солнышко.

– А, по-моему, все просто, эта самая Лизавета решила убрать соперницу.

– Не исключено, – кивнул Гошка.

– Погодь, Гуляев, – вмешался Леха, – ну, допустим, она решила разузнать все про нашу Маргаритку и узнала, а шантажировать-то зачем?

– Деньги тоже не помешают, – пожал плечами Гошка.

– Но ведь за это и по шее накостылять могут, и в тюрьму запросто засадить.

– А может, она жадная дура? – закричала Маня. – В журнале небось за такую работу не очень много платят, а соперница мало что красивая, так еще и зарабатывает будь здоров, почему ее не пощипать?

– Жадная дура, говоришь? – почесал в затылке Леха. – А что? Бывает такое с девушками. Ладно, во всяком случае, это версия, и мы ее отработаем. Ты, Малыга, телефончик-то записала?

– А как же! А заодно адресок запомнила!

– А адресок-то где взяла?

– В книжке был!

– Маня, да ты на ходу подметки рвешь! – засмеялся Гошка.

– Да, я такая! Ну что, двинем к Лизавете?

– Так она, наверное, на работе.

– Ну, на работе так на работе, а мы там покрутимся, авось еще такую душевную соседку встретим, мало ли…

– Ладно, поехали, все равно делать не фига.

– Подождите, может, сначала имеет смысл поговорить с Маргаритой? Спросить ее, знает ли она эту Мотяшову, а то попремся сейчас к ней и можем все только испортить. Тут надо хорошенько все обдумать сначала.

– А чего тут думать? – удивился Леха. – Глупости, Гошка, уж если взяли след, надо срочно бечь, пока он не остыл!

– Не бечь, а бежать, – машинально поправила Маня.

– А нехай! – мирно согласился Леха. – Ну так что, побегли?

– Шмакодявый, ты нарочно?

– А ты как думала? Говорю же – так вкусней!

– Бред собачий, – поморщился Гошка. – Вам не надоело?

– Не-а, – покачал головой Леха. – Может, я так борюсь за свободу слова!

– Борец выискался! – фыркнула Маня.

– Маняша, если ты не будешь обращать внимания, ему надоест придуриваться и он начнет говорить нормально.

– Но я не могу это слышать! Побегли! Бечь!

– Знаешь ты кто, Малыга? – засмеялся Леха.

– Ну и кто?

– Фря! Самая типичная фря!

– Ну и пусть! – надулась Маня. – Лучше быть фрей, чем безграмотной дурой.

– По-твоему, я дурак?

– Может, и не дурак, но косишь под дурака, непонятно, правда, зачем.

– Ну, это уже легче. Ну, все, погнали! Так можно?

– Леха, ты козел! – не выдержал Гошка.

– За козла ответишь, – добродушно проворчал Шмаков.

– Мы оба с тобой козлы, да еще какие! – хлопнул себя по лбу Гошка.

– Почему это?

– Потому что надо было взять с собой фотку лже-Керженцевой! Может, это и есть Лизавета! Тогда все было бы проще простого!

– Подумаешь, делов-то! Сейчас поедем и сами глянем, она или не она, – фыркнул Леха. – А если бы мы к старухе с этой карточкой сунулись, она бы, знаешь, как насторожилась. А на фиг нам это?

– Вообще-то ты прав, Шмаков! – пришлось признать Гошке.

До квартиры Мотяшовой они добрались беспрепятственно. Дверь подъезда стояла настежь – мастер возился с кодовым замком. И на ребят, державшихся вполне уверенно, не обратил ни малейшего внимания, мало ли, может, они тут живут. Но на звонок дверь им никто не открыл. И от соседей никто не выглянул.

– Ну и что теперь? – спросил Гошка. – Честно говоря, я не знаю, как быть.

– Слышь, Гуляев, ты какой-то кислый, я бы даже сказал, прокисший, как… как… Одним словом, тухлый. Тебе что, западло этим делом заниматься, потому что к Умарову оно никакого отношения не имеет, так? – довольно жестко вдруг сказал Леха.

– Да при чем тут Умаров? – смущенно пробормотал Гошка. В словах старого друга была все-таки доля истины.

– Да ладно, знаю я, ты на этом зациклился. Ну, не хочешь, как хочешь! Мы с Маняшей и сами могем, правда?

– Правда! – сказала твердо Маня, пропустив мимо ушей Лехино «могем». – Правда, Гошка, если тебе с нами кисло, мы тебя не держим.

Уж от Мани он этого никак не ожидал.

– Да вы что? Я только спросил, что дальше, а вы на меня вызверились, как…

– Но каким тоном ты это спросил! – продолжала сердиться Маня.

– А что, очень противным, да? – улыбнулся Гошка.

Маня с облегчением рассмеялась. За это она и любила Гошку. Он не обижался по пустякам, был добрый и умный. В конце концов, неприятности у всех бывают.

• Предыдущая
• 13/31
• Следующая