День большого вранья - Вильмонт Екатерина Николаевна - Страница 26
- Предыдущая
- 26/40
- Следующая
В субботу к Петьке явился Игорь Крузенштерн.
– Привет, Квитко!
– Привет, Крузейро! Что это с тобой? Заболел?
– Да нет. Верка вчера чуть не померла. Еле откачали…
– А что такое? Отравилась?
– Откуда ты знаешь? – насторожился вдруг Игорь.
– Ничего я не знаю! Я только предположил. И чем она траванулась – консервами?
– Если бы! Духами!
– Как духами? – удивился Петька.
– Да вот так! Подарил ей духи какой-то ухажер. Французские! Ну, не духи, а туалетную воду, она возьми и прысни на себя.
– И что?
– Сперва ей плохо стало, а потом и вовсе загибаться начала, хорошо, к ней в это время мама пришла. Она «скорую» вызвала, еле откачали ее. И еще мама сообразила окно открыть. А то бы и сама могла этой дряни надышаться!
– Ни фига себе! И что теперь?
– Лежит в больнице. А кавалера след простыл. Она даже не знает, где он живет! А имя и фамилия, похоже, выдуманные.
– То есть ты хочешь сказать, что кто-то пытался твою сестру отравить?
– Очень может быть!
– Но кому это нужно?
– Сдается мне, Петька, что это как-то связано с тем делом.
– Но она же вроде не замешана была ни в чем.
– На первый взгляд – да, не замешана.
– Но и Марьяна говорила у гадалки, что она только взяла духи из ее квартиры. Стоп, Крузик! Не слишком ли много духов?
– Ты думаешь, что…
– Я пока ничего не думаю. Я в этой истории уже боюсь о чем-то думать. А кстати, Марьяна в курсе, что с Верой случилось?
– Нет, откуда? Это вчера вечером произошло.
– А милиция в курсе?
– Естественно! Мама сразу же позвонила в милицию, да и в больнице тут же заявили. Они и выяснили, что такого человека не существует.
– А тебе откуда это известно?
– От мамы! Она в них мертвой хваткой вцепилась. Только, по-моему, они ничего не найдут.
– Почему?
– А у них зацепок нет. Они Верку, как только она в себя пришла, допросили, она им только на этого парня наводку дала.
– А что за парень?
– Она говорит, познакомилась с ним дней десять назад, он за ней ухаживать начал и так красиво ухаживал, цветы дарил, конфеты.
– Постой, если он хотел ее отравить, то отравить конфетами куда легче, чем духами. Может, это случайность?
– Все может быть, но парень сгинул. Понимаешь, Петя, я должен его найти.
– Кого? Этого типа?
– Да!
– Интересно, как ты собираешься его искать?
– Ну, в общем, я рассчитывал на тебя.
– Рассчитывал, что я его найду?
– Именно! Что мы вместе… Мы уже столько вместе провернули.
– Круз, но ведь этим делом занимается милиция. Не проще ли…
– Конечно, проще. Но они его не найдут! И вообще не станут заниматься таким случаем, тем более он один. Скажут, что на фабрике ошибка вышла, что-то не то во флакон налили, и дело с концом. Не поедут же они во Францию! Да и кто их на фабрику там пустит? И потом, понимаешь, если Верка как-то замешана в истории с Марьяной… Лучше бы ментам про это не знать.
– Да, тут ты, старичок, прав. Значит, придется нам этим заняться. Только вот что. Давай пока никому ничего говорить не станем. А то девчонки уже только про новые шмотки к Новому году думают, Стас вообще на ушах стоит, чтобы в полугодии оценки повыше были. Вот разве что Денис… Да, Денис нам не помешает, но мы и к нему пока обращаться не будем. Попробуем для начала своими силами обойтись. Кстати, Вера не говорила, Марьяна пока еще на свободе?
– Ничего не знаю! Она не говорила. Но, думаю, если б ее арестовали, Верка бы здорово захандрила, они же близкие подружки.
– Логично! А тебя-то к ней пускают?
– Завтра обещали пустить.
– Ты сможешь кое-что у нее узнать?
– Попробую, если мама там не будет все время торчать. Ну ничего, я как-нибудь исхитрюсь! А что спрашивать-то?
– Во-первых, узнай, как дела у Марьяны, во-вторых, выясни все обстоятельства знакомства с тем типом, а в-третьих… в-третьих, спроси, у кого они были на дне рождения в тот день, помнишь?..
– Зачем это?
– Сам не знаю, но чувствую тут какую-то связь.
– Да какая там может быть связь? Ты не бредишь, Квитко?
– Очень возможно, что это чистой воды бред. Но… в порядке бреда спроси, ладно?
– Попробую!
– И вообще понаблюдай за сестрой. Как она держится, не боится ли чего-нибудь.
– Понял! Ну и задачку ты мне задал. Если я хоть одну пятую узнаю, и то хорошо будет!
– Одной пятой мало, Крузейро! Ничтожно мало!
– Да я понимаю… Но ты сам посуди, кто же мне даст столько времени трепаться с Веркой без свидетелей? И потом, она ж не в отдельной палате.
– Ох, вот об этом я не подумал. Плохо, очень плохо! А где она лежит?
– В Склифе!
– Она еще не встает?
– Сегодня не вставала, а завтра… кто ее знает!
– Короче, узнай, что сможешь! Но в палате будь очень осторожен, не называй по возможности никаких имен, фамилий. И заодно присмотрись к соседкам по палате. Может, кто-то вызовет подозрения…
– И что тогда?
– Скажешь мне, а мы что-нибудь придумаем!
– Ох, Квитко, если бы ты мог сам пойти к Верке.
– Но я же ей не брат!
– То-то и оно. Боюсь, мне со всем этим не справиться. Может, ты пойдешь со мной?
– Под каким предлогом, интересно?
– А я скажу, что ты… Экстрасенс!
– Ну нет! Что угодно, только не это. Один раз уже я втравил хорошую тетку в это дело, а теперь сам на рожон полезу? Нет уж, Крузик, придется тебе одному управляться. В конце концов ничего страшного я от тебя не требую. Что узнаешь – то наше!
– Но что главней?
– Главней? Главней всего погода в доме, как выяснилось, – засмеялся Петька. – Не трусь, Крузейро! Ты же храбрый парень, я тебе, можно сказать, жизнью обязан.
– Да ну! Скажешь тоже, – махнул рукой Игорь. – Ладно, я попробую, что получится, то получится. Только ты меня не ругай, если я мало узнаю.
– Как я вообще могу кого-то ругать после того, как сам провалил дело? Я просто морального права не имею!
– Да брось ты! Ничего ты не провалил. Хорошо, я завтра с утра попробую к ней прорваться, в неприемные часы. Я там сестричку одну молоденькую видел, по-моему, она на меня глаз положила.
– Правильно, Круз! Только Ольге про это не рассказывай, она расстроится, – засмеялся Петька.
Да, отдых был недолгим! Когда Игорь ушел, Петька глубоко задумался. Интересно все-таки, что там у Скуратова делается? Может, позвонить ему? А почему бы, собственно, и не позвонить? Как-никак, но Скуратов дважды обязан ему жизнью, а он, Петька, всего-навсего хочет узнать, как продвигается дело. Разве это так уж нескромно? Ерунда! Очень даже скромно! Два-три вопроса, и все! И Петька наконец решился. Он набрал номер мобильного телефона. Скуратов отозвался почти сразу.
– Слушаю!
– Георгий Алексеевич?
– Петя?
– Я! Здравствуйте!
– Здравствуй, дружище! Как жизнь?
– Да ничего, спасибо. Скоро каникулы!
– В школу-то ходишь?
– Хожу, конечно! А как у вас?
– У меня? Да пока не очень понятно. Вот что, Петя, я сейчас не могу говорить, давай, если хочешь, встретимся завтра утром и поговорим! Как ты на это смотришь?
– Положительно!
– Вот и отлично! Давай я часиков в десять за тобой заеду, и мы где-нибудь позавтракаем! Не возражаешь?
– Нет!
– Значит, договорились?
– Договорились!
Петька был страшно рад. Еще бы! Завтра с утра он многое выяснит, облегчив тем самым задачу Крузу. Кстати, надо ему позвонить. Игорь здорово обрадовался, узнав, что его задача значительно упрощается.
– Значит, Петька, ты с утра поговоришь с Гошей, я с Веркой по мере возможности, а потом нам надо встретиться и все обсудить.
– Обязательно! Когда вернешься из больницы, сразу звони мне.
Вид у Георгия Алексеевича был измученный. Но Петьке он улыбнулся с искренней радостью.
– Здравствуй, дружище! Сейчас мы с тобой поедем в одно славное местечко и хорошенько позавтракаем, а то я за последние дни что-то оголодал, даже поесть нормально некогда!
- Предыдущая
- 26/40
- Следующая
