Брачный марафон - Веденская Татьяна - Страница 39
- Предыдущая
- 39/65
- Следующая
– Я все равно тебя не отпущу! – кричал он, все больше и больше впадая в раж. Не думаю, чтобы до меня Лайон поднял руку хоть на одну женщину. Не думаю, что он один был в этом виноват. Полностью и целиком беру ответственность и разделяю ее с ним. Его ладонь оторвалась от моего запястья и переместилась к моим щекам. Пощечины, одна за одной, посыпались на меня. Я отворачивалась и лягалась, как могла.
– Скотина. Если бы я хотела, чтобы меня били по щекам, я нашла бы такую возможность и в России, – вопила я, молотя его кулаками. Думаю, в тот день мы впервые как никогда открыто и честно выражали свои чувства друг к другу. Я заехала ему коленом в пах.
– Дрянь! – заорал он и сделал примерно то же самое со мной. Мы оба согнулись пополам и ошалелыми глазами уставились друг на друга. Я устало сползла по стенке на ковролин. Он с опаской посмотрел на меня, потом на свои руки и сделал то же самое. Сполз на ковролин. Мы молчали и думали каждый о своем. Нам было почти хорошо.
– Вот и сбросили стресс, – сказала я и, пошатываясь, отчалила в спальню. Усталость навалилась такая, что даже под угрозой смерти я не осталась бы стоять на своих двоих. Если бы Лайон захотел меня в ту ночь убить, я не оказала бы ни малейшего сопротивления. Никакого. Но он побродил по дому, погремел стаканами, а потом пришел в спальню, как побитый пес. От него пахло виски. У нас в доме была бутылка Ред Лейбл, которую мы держали для гостей. Я поймала себя на мысли, что впервые вижу Лайона выпившим в Америке. Дома, в Москве он не отказывался от рюмки водки (Бесплатной Рюмки Водки), но чтобы тут!
– Чего ты хочешь от меня? – спросил он, неуверенно присев на кровать.
– Ничего, – честно ответила я и отвернулась, когда он попытался меня обнять. Ночью у меня началась менструация.
Акклиматизация – сложная штука, которая помимо всяких радостей типа расстройств нервного характера и нарушений сна приводит к разбалансировке месячного цикла. У меня за эти полгода понятие «регулярные месячные» исчезло как вид. Они то были, то не были. То были, но какие-то не слишком-то выразительные. Каждый раз я удивлялась и радовалась им, как нежданным, но очень приятным гостям.
– Я опять не беременна. Радостно, – каждый раз думала я. Секс с Лайоном был занятием не только малоприятным, но и чреватым проблемами. Но в России я не подумала о противозачаточных таблетках. Я, откровенно сказать, вообще ни о чем таком не думала. А уж по приезде в Штаты было глупо пытаться выпросить у Лайона контрацепции. Но я, хоть это и было глупо, все же попыталась.
– Я же так хочу ребеночка! – возмутился до глубины души Лайон и категорически отказался от переговоров. Так что теперь я только и ждала, когда же это я окончательно влечу. Однако на этот раз сигнал свободы прозвучал гораздо громче обычного. Я проснулась ночью от сильной боли в области живота.
– Что с тобой? – подозрительно повернулся ко мне Лайон.
– У меня живот болит, месячные, – успокоила его я. Такого рода боли часто сопровождают девушек ежемесячно. Есть теория, что эта боль возникает оттого что живешь не с тем мужчиной. Если это верно, то моя боль даже недостаточно выражала наше с Лайоном несоответствие.
– А, ну-ну, – ответил он и перевернулся на другой бок. К утру в нашем доме закончились прокладки.
– Что-то не так, – побледнела и со страхом смотрела на мужа я.
– Может, просто у тебя кровь слишком жидкая? – гениально предположил он. И, спохватившись, стал собираться на работу. – Я привезу тебе прокладок после работы. Хоть вагон.
– Утешил, – обозлилась я. – Мне надо ко врачу!
– Но ведь это же обычное для женщины дело?! Зачем к врачу! Врач – это минимум пятьсот долларов.
– А похороны – минимум тысячи три, – цинично добавила я. Он замер и заткнулся. Его пальцы истерично крутили ремешок от портфеля.
– Послушай, детка. Я понимаю. Я дурак. Я должен был давно тебе оформить документы и страховку. Давай так. Я завтра беру выходной и мы едем в эмиграционную службу. А оттуда прямиком в страховую кампанию. Это стоит не меньше тысячи долларов, но что делать. Надо – так надо, – с пониманием приобнял меня за плечи он.
– Хорошо, – слабо кивнула я и попыталась представить, как это я дотяну до завтра. С таким-то потоком. С водопадом. Однако к вечеру поток утихомирился. Вот и славненько, подумала я, вдруг все обошлось? Не тут-то было. К полуночи я проснулась оттого, что что-то дико холодное елозит по моему лбу. Оказалось, что это была Лайонова рука.
– Что ты делаешь! Убирайся, – пробормотала я, потому что секс с морозильной камерой не входил в мои планы. Лайоново лицо то приближалось, то удалялось на неопределенное расстояние, как на качелях. Мне показалось, что я не проснулась до конца. Все вокруг расплывалось перед глазами.
– Вот дурак, – рассмеялась и отключилась я. Потом аттракцион стал еще интереснее. Вокруг меня стали плясать какие-то фигуры, похожие на привидения. Они меня легко, как пушинку, подхватили на руки и понесли катать по небу. Это было даже приятно. Первое приятное воспоминание за вот уже два с лишним месяца. Наконец-то я могу спокойно поспать…
– Не спать.
– Не спать.
– НЕ СПАТЬ!!!
– НЕ ДАВАЙТЕ ЕЙ СПАТЬ!!!
– Господи, как же они достали-то меня!
– Готовьте операционную, наркоз. У кого ее документы?
– Надо же, как в сериале Скорой Помощи, – восхитилась я, вдруг открыв глаза на секунду. Больничный коридор мелькал по краям сознания. Я поняла, что Лайон все-таки отвез меня куда-то, но гораздо больше меня потрясла мысль, что я лежу на каталке и слушаю английские вопли и ВСЕ ПОНИМАЮ. И даже сама могу думать на том же самом языке.
– У нее нет ни на что аллергии? – спросил чей-то строгий голос.
– Я не знаю. Не знаю, – ответил ему истерический знакомый. Ах да, моего мужа. Лайона.
– Это важно. У нас нет времени на тесты! – возмутился строгий.
– На что-то есть. Ее мать мне говорила, – продолжал паниковать тот. Я засмеялась.
– Делайте наркоз. У меня аллергия только на мандарины. Если съем зараз пару килограмм, – вымолвила я, поразив всех своим неожиданным адекватным присутствием. Вокруг все закрутилось, завертелось. Мне нацепили на лицо маску, от которой стало гораздо труднее дышать. И, наконец, как я давно мечтала, я полетела. Полетела, но не домой.
Операция длилась около часа. Она осложнялась моей температурой. Оказывается, меня привезли с температурой сорок. Из-за нее-то я и не могла четко различать предметы вокруг. Возможно, я начинала потихоньку бредить. Потом говорили, что если бы Лайон не привез меня в ту ночь, случайно почувствовав, что у меня сильный жар, все было бы кончено. Надо же, я действительно находилась целиком и полностью в его руках. Если бы он не дал себе труда ощупать мой лоб или не счел бы это совершенно однозначным сигналом к действию и расходам, то меня действительно похоронили бы на чистеньком аккуратном кладбище с беленькими крестами.
– Надо же, как интересно поворачивается жизнь, – поделилась своими чувствами с соседкой по палате я. Я лежала в простом госпитале, где не предусмотрена палаты для каждого человека, диваны и цветы на подоконниках. Нас было трое, но одна все время спала и спала. Как и я до этого.
– Все в руках Божьих, – ответила соседка.
– Ну, иногда что-то зависит и от нас, – решила не согласиться я. – Можно следить за здоровьем и…
– Если уж заболел, то все кончено, – вздохнула она. Пожилая (лет пятидесяти пяти) американка была необычно подавлена и печальна.
– А в чем дело? – поинтересовалась из вежливости я. Она с удивлением посмотрела на меня. У них ведь не приняты откровенные разговоры. Но, видимо, ей было очень грустно, так что она неуверенно улыбнулась и протянула мне печенье.
– Я не знаю, как буду за все платить, – пояснила она. – У меня нашли сахарный диабет. Это страшно дорого.
– Сочувствую, – закивала соответственно случаю я, а сама в панике стала думать, что до сих пор не знаю, что же такое нашли у меня. Я отправилась по коридору к медицинскому посту, где замороченная документами и звонками девушка впервые произнесла слово «беби».
- Предыдущая
- 39/65
- Следующая
