Спартак - Валентинов Андрей - Страница 17

Отечество не спасли – Ад был уже на пороге. Рим не погиб, но был от гибели буквально на волосок.

Я вовсе не утверждаю и не пытаюсь утверждать, что все это случилось ВСЛЕДСТВИЕ восстания Спартака. Спартаковская война и без того наделала бед: Италия была разорена, перепуганные римляне стали терпимее относиться к идее диктатуры, ослабла государственная власть… Все это верно, как и многое другое. Я об ином – создается впечатление, что именно ПОСЛЕ победы над Спартаком для Рима начинаются годы (где-то лет сорок), которые римляне, имей они такую возможность, с удовольствием выкинули бы из своей истории. Был бы я народным трибуном, я бы эти годы точно вычеркнул!

Дело не в ужасе и крови – и того, и другого в истории всегда хватало. Дело в какой-то особой, запредельной мерзости и одновременно НЕЛОГИЧНОСТИ всего, тогда случившегося. Словно бы не только Марк Красс, но вся римская держава чем-то провинилась перед своими небесными покровителями, да так провинилась, что впору выбегать к воротам с жаровней и начать призывать неведомых греку Плутарху богов. Так ведь все равно не поможет!

Вывод: после разгрома Спартака в течение сорока лет на каждой развилке римская история идет по ХУДШЕМУ из возможных направлений вопреки всякой теории вероятности. А ведь так не бывает, не должно быть. Конечно, «после» не всегда означает «вследствие», но ведь есть еще и принцип Оккама. Зачем нам плодить лишние сущности без необходимости? Рассмотрим сначала простейший вариант, а уж ежели не поможет, тогда и на иное взгляд кинем.

Но если действительно и «после» и «вследствие», то почему?!

Любители альтернативной истории, к вам обращаюсь я, друзья мои! Поясните, как сие понимать? Рок – категория внешне неопределенная, но если приглядеться, весьма конкретная. Рок всегда (или почти всегда) имеет фамилию, имя, отчество и агентурную кличку – надо только как следует поискать. Беда в том, что причина может оказаться очень маленькой, незаметной – вроде того знаменитого гвоздя, которого в кузнице не оказалось. Возможно, дело не в самом спартаковском восстании, не в опустошенной Италии, не в разбитых консульских легионах и опозоренных Орлах. Что-то могло произойти где-то поблизости, рядом, в полной тишине. Скажем, какой-то конкретный человек сделал что-то не так. Или так, да не вовремя. Или, наоборот, не сделал. Или это вообще не человек…

Нет, я не про инопланетян. Я, честно говоря, скорее в Юпитера Капитолийского поверю, чем в них. Но боги – богами, демоны – демонами, а все (или почти все) мерзости люди сами с собой творят. Творят – и заодно Историю вперед толкают. Беда в том, что мы не знаем точно, ЧТО ИМЕННО Историей движет, и не только вообще, но и в данном конкретном случае. Иногда тот самый гвоздь, которого в кузнице не оказалось, на самой поверхности лежит, поблескивает нагло, иногда же его в самый омут уронили. Вот мы в этот омут с вами и нырнем.

А поможет нам то, что всякое событие оставляет След – как с невезучим Марком Крассом вышло. Что именно он совершил (или не совершил) мы не знаем, но След заметить можем, до самой его страшной смерти След этот тянется. И со всеми другими так, и со Спартаком тоже, и со всей римской державой. А нащупаем След, пройдем по нему в обе стороны, там, глядишь, и…

Дорога в тысячу ли, как любят повторять китайцы, начинается с первого шага. Его мы уже сделали.

Вперед? Вперед!

А не пристало ли нам, братья, начать старыми словами ратную повесть о походе Спартака, Спартака-гладиатора? Начаться же этой песне по былям древнеримского времени, а не по обычаю Джованьолеву. Ведь Джованьоли Вещий, если про кого хотел роман писать, то растекался мыслию по древу…

Стоп, стоп, стоп, не годится! Этак вы, дорогой читатель, решите, что я Джованьоли-Бояна критикую. А между тем, Джованьоли-Боян, прежде чем своего «Спартака» ваять, всех этих Плутархов с Аппианами и прочих Орозиев не просто перечитал – назубок выучил. Он, Джованьоли, с лучшими тогдашними историками совет держал. И ляпов исторических, кои наши критики так искать любят, в его «Спартаке» куда меньше, чем во многих современных книжках, что в ярких обложках издаются. Так что начнем иначе, не так эпично.

Истина, увы, не где-то рядом. До истины две тысячи лет с хвостиком. Возьмите, дорогой читатель, эти две тысячи лет, к ним еще семь десятков приплюсуйте да разделите-ка на свой возраст. Это сколько же ваших жизней получится? Впечатляет?

Меня тоже впечатляет. Так откуда нам знать, чего тогда, почти двадцать один век назад, со Спартаком случилось? Уэллсову Машину Времени пока еще не изобрели. А даже если изобрели, нам попользоваться не дадут. Секретная она пока, в тайной лаборатории хранится.

Грамотный читатель ответ уже знает. Он, грамотный читатель, наслышан, что изучать античность следует по всем этим Плутархам с Аппианами. И не только по ним, есть еще и древности, что прямо под ногами валяются. В буквальном смысле. Вывернул киркой из-под земли древнеримский меч – изучай: длина лезвия такая, ширина этакая, сталь отвратительная. А шлем легионерский вообще на двух заклепках держался…

Ну, шлем-то ладно. А кто нам с вами, уважаемый читатель, поручится, что все эти Флоры с Цицеронами правду сказали? А вдруг решили они Спартака оклеветать? Как это в наши дни делается, всем ведомо. Правильно! Их сравнивать полагается. Вот, скажем, написал Плутарх, что Спартак был фракийцем. И Аппиан написал. Стало быть, свидетельские показания совпадают, можно верить. Так?

Так да не совсем так. А вдруг оба они, и Плутарх, и Аппиан, с одной и той же книги списывали? А там ошибка – или автор, нам неведомый, с умыслом солгал. Итак, проблема. Чему верить, чему не верить? Сюда бы и вправду Машину Времени…

Впрочем, обойдемся без нее. Просто поразмышляем.

Часто ли древние авторы неправду пишут? Скажу сразу – не чаще и не реже авторов современных. И ошибаются столь же часто. Вот, например, Аппиан сообщает, что в Брундизий прибыло войско Луция Лукулла, что перед этим Фракию разорило. Да только мы знаем (о том все прочие дружно пишут), что это было войско не Луция Лукулла, а брата его Марка. Луций Лициний Лукулл в это время Митридата Понтийского в хвост и гриву лупил. Ошибся Аппиан, лишний раз не перепроверил, папирусами не пошелестел.

Это, дорогой читатель, просто ляп. И ляпов подобных немало, но ничего страшного, такое всегда перепроверить можно. А вот если автор решил НАРОЧНО неправду написать?

И это возможно. Скажем, любит автор Рим, а восставших гладиаторов не любит. Дело известное, у нас отважные разведчики, а у них – мерзкие шпионы. Как проверить? А проверять надо так. Каждый раз, когда перечитываешь, вопрос ставь: МОГ ли этот древний солгать? Имел ли возможность такую? Ведь не для нас он писал – для современников. А это сложнее. Солжет, а они его за язык – хвать! Зачем, мол, хороших людей обманываешь?

А вот и пример.

Марк Туллий Цицерон, как мы помним, про Сицилию рассказывает, про то, что не высаживались спартаковцы на острове. И не могли, потому как флота у них не было. Как нам великого златоуста перепроверить? Да очень просто. Где Цицерон все это рассказывал? Рассказывал он на суде над Верресом, что был в этой самой Сицилии наместником. Когда? Да почти сразу после гибели Спартака. Перед кем? Перед самим Верресом, перед адвокатом и судьями. Мог ли он в этом случае неправду сказать?

НЕ МОГ!

Не мог, потому что Спартак все еще призраком за спинами этих судей стоял. Потому что вскочил бы Веррес, неправду почуяв, и свидетелей свистнул – тех, что высадку спартаковцев наблюдали. А свидетели все как есть бы обсказали: и на каких кораблях спартаковцы приплыли, и где свои костры жгли, и как стража прибрежная от спартаковского десанта драпала.

Значит, можно верить Марку Туллию. Не высаживался Спартак на Сицилии. И флота у него, Спартака, не было.