На рандеву с тенью - Степанова Татьяна Юрьевна - Страница 5

• Предыдущая
• 5/70
• Следующая

– Вы считаете, они погибли? – спросила она.

– Были бы живы, давно бы объявились.

– И это, по-вашему, несчастный случай?

Кероян пожал плечами. Жест означал: а что, у вас, криминального обозревателя, есть другое мнение?

– А вообще, зачем они туда отправились в ту Вальпургиеву ночь? Как вы думаете? – не унималась Катя. – Такое жуткое место, да еще в такое время…

– В «Пчеле» в ту ночь вечеринка ужасов была – «Монстры выходят на охоту». Перепились там все в дупель. Ну, и эти наши тоже, наверное. А может, что и покрепче алкоголя там было. После решили перенести вечеринку в более подходящую обстановку, нервишки пощекотать. В подземные ходы забрались по пьянке, а обратно потом выхода не нашли.

Кероян демонстрировал всем своим видом, что вопрос исчерпан. Катя чувствовала: беседа с кавказским Пьеро-меланхоликом близится к концу. Но напоследок ей надо было узнать еще кое-что.

– И в каком же состоянии дело сейчас? – спросила она. – Ищете вы их там или нет?

– Дело возбуждено. Пока висит на нас. Ищут… трупы. Только не мы уже.

– А кто же?

– Островских спелов нанял по катакомбам шарить. У них и подготовка, и снаряжение необходимое. И Съяны они хоть немного да знают. Швед вон каждый сезон группы туда водит. Они там лагерь разбили. Если хотите, можете съездить. Только и у них пока тоже результатов ноль, у этих спасательниц хреновых.

Катя не совсем поняла, что он имел в виду. Но уточнять не стала – не надо раздражать мальчика. Беседа с Керояном утомила ее до крайности. А в результате она почти не получила новых полезных сведений, кроме…

– Слушай, а правда, тут у вас какие-то спасатели появились? – спросила она Краснову, когда они остались в кабинете одни.

– Говорят, что да. У Медвежьего дуба их стоянка. Где вход в Большой провал.

– А туда как-нибудь можно добраться?

– Это за Александровкой. Туда автобус ходит, только редко. – Я сейчас поеду туда, Варя.

– Не забудь – вечером у меня. Сюда вернешься или тебе мой новый адрес дать?

– Давай адрес. Если я там припозднюсь, придется у тебя ночевать.

– Милости просим. Катюшка рада тебе будет. Все вспоминает, как вы с ней в зоопарк ходили.

Катя улыбнулась. Дочку Вари тоже звали Катей. Только Катей Маленькой. И они действительно ходили в зоопарк, когда прошлым летом Варя приезжала к ним в гости. У Кати мелькнула тогда дальновидная и блестящая мысль: а что, если познакомить Краснову с Серегой Мещерским? Тому давно пора жениться. И Варвара как-то должна устраивать жизнь заново.

По плану, чтобы не мешать знакомству, Катя предложила Кравченко забрать Катю Маленькую и смотаться в зоопарк «смотреть бегемота», оставив Краснову и Мещерского наедине. Они гуляли по зоопарку, потом до вечера сидели в летнем баре и спорили. Катя мечтала, как неплохо было бы, если бы дело сладилось. А Кравченко считал все это дохлым номером. А потом Катя Маленькая захотела спать. Кравченко взял ее на руки, и она уснула у него на плече.

Но, увы, ничего не сладилось у Мещерского с Красновой. Хотя они вроде бы идеально подходили друг другу по росту – оба миниатюрные: коротышка и дюймовочка.

По словам раздосадованной Вари, они посидели в баре, потрепались ни о чем, потом Мещерский проводил ее на квартиру Кравченко и Кати, а сам тут же сослался на неотложное дело и слинял.

Краснова с дочкой на следующий день уехала домой. Катя искренне горевала, что знакомство-сватовство лопнуло. А Мещерский, весь малиново-пунцовый, раздраженно огрызался на шпильки Кравченко: «Мы женили медвежонка на сияющей матрешке…»

И только Катя Маленькая осталась всем довольна: до сих пор помнила про зоопарк!

Катя Большая вздохнула: черт возьми, какая сложная штука жизнь.

– Какой номер автобуса? – спросила она Краснову.

– Как у моего кабинета – семнадцатый. Остановка – «Лодочная станция». Но там еще вдоль реки надо идти. Не заблудишься?

– Постараюсь, – бодро ответила Катя.

Автобус № 17 подошел на удивление быстро. А лодочная станция оказалась конечной остановкой. Катя прикинула с тоской: вот сейчас высадят тебя где-нибудь в лесу, за околицей какой-нибудь деревни. Ищи-свищи там в глуши лагерь заезжих спелеологов. Названия, вскользь брошенные Керояном и Красновой, тоже оптимизма не внушали: Медвежий дуб, Большой провал. Так и хотелось добавить: за Кедровой сопкой у Тигровой балки верст тридцать с гаком…

За окном автобуса проплыли новостройки Спас-Испольска, потом замелькали хибарки Александровки. Затем начался подмосковный лес, скорее даже придорожная липовая аллея – так аккуратно были высажены вдоль шоссе старые тенистые липы. А за аллеей…

За что Катя искренне любила Подмосковье, так это за преподносимые им сюрпризы. Никогда нельзя угадать, какой вид откроется за поворотом дороги. Липовая аллея кончилась, автобус затормозил на остановке, сделанной в форме резного деревянного теремка. Позади него в зелени виднелось двухэтажное кирпичное здание под черепичной крышей – новый и очень красивый еврокоттедж.

Катя вышла и огляделась. Она ожидала увидеть здесь какие-нибудь пустыри, заросшие бурьяном, заброшенные поля или овраг в зарослях, где ей до посинения предстояло искать какой-то там Медвежий дуб и вход в заброшенные каменоломни. А тут…

Вдоль дороги шла невысокая, изящная кирпичная ограда, доходившая Кате до пояса. За ней же был разбит настоящий ландшафтный парк: круглые, обработанные искусными садовниками куртины кустов на изумрудном подстриженном газоне. Вдали среди травы виднелось несколько ровных площадок, засеянных травой более светлого оттенка. От них словно лучи вели какие-то дорожки к другим, таким же площадкам с неглубокими ямками посредине.

В дальнем конце поля появились люди: двое мужчин в шортах и бейсболках и третий – в черной униформе охранника. Он нес два клетчатых баула, из которых торчали…

Катя пригляделась. Игроков в гольф она видела только в кино. А эти трое, точнее, двое, потому что охранник был не в счет, намеревались сыграть здесь партию – и это было не что иное, как поле для гольфа.

Катя не отказала себе в удовольствии понаблюдать за тем, как они достали из баулов свои клюшки. Было как-то не совсем привычно видеть здесь и это поле, и этих людей. О том, что играть в гольф в Подмосковье могут позволить себе только очень-очень богатые, она слышала от Кравченко. Например, его работодатель, небезызвестный в столице предприниматель Василий Чугунов, у которого Кравченко был бессменным начальником личной охраны, игры в гольф чурался как заразы по причине крайней дороговизны членских карт гольф-клуба. А ведь Чугунов мог со своих капиталов позволить себе многое – и собственное охотхозяйство, и личный вертолет, и даже перворазрядную конюшню на базе столичного ипподрома.

Здесь же, на окраине подмосковного Спас-Испольска, на берегу реки, двое игроков неторопливо и метко посылали первые дальние удары, загоняя мячи в лунки. Катя двинулась по шоссе вдоль кирпичной ограды. У развилки было выстроено изящное кафе: мангал, летняя веранда. За стойкой у гигантской итальянской кофеварки скучал бармен. Катя спросила у него, где лодочная станция.

Выложенная плиткой дорожка спускалась среди зарослей ивняка к дощатому причалу. За ним, в глубине соснового бора, Катя увидела контуры того самого белого здания.

Прилегающая ухоженная местность снова напоминала ландшафтный парк. Не хватало только ярких клумб. Мимо на велосипеде проехал мальчишка. На Катин вопрос про лагерь спелеологов он ткнул рукой куда-то вперед. Берег реки там был гораздо круче. Над водой кружили ласточки – их гнезда как раз чернели там, в белых известняковых обрывах.

Кате пришлось вернуться на шоссе. Справа началась веселая березовая роща. От шоссе вглубь ее уводила тропа. Имелся и деревянный указатель: на доске, словно герб, был вырезан развесистый дуб.

И Катя подчинилась указателю. Брела не торопясь: березки, березки, пятна тени на густой траве, как кружево, какие-то легкомысленные беленькие и голубенькие цветочки. Такая идиллия.

• Предыдущая
• 5/70
• Следующая