На рандеву с тенью - Степанова Татьяна Юрьевна - Страница 24

• Предыдущая
• 24/70
• Следующая

– Конечно. Если хочешь, возьму машину, сама сюда подъеду.

Островских кивнул. Катя видела: он благодарен жене.

Больше они почти не разговаривали и ни о чем ни Катю, ни старшего следователя Краснову не расспрашивали. Даже не спросили, зачем милиция явилась ночью в лагерь спелеологов. И про то, что милиция труп нашла, тоже ни слова. Не знают? Вряд ли. В городке все уже знают, скоро узнают и то, что труп опознан. «А он нас ни о чем не спрашивает. Выходит, мы слишком ничтожный для него источник информации», – ревниво размышляла Катя.

Подруг по их просьбе высадили на центральной площади Спас-Испольска. Катя глянула на часики: мамочка, четверть первого! Краснова рысью потащила ее к автобусу. На их счастье, желтый, пустой, последний рейсовый подруливал к остановке.

– Да, жалко мужика, – сказала она. – Почернел весь с лица. Похудел очень. Я его в прошлом году видела, когда приют городской открывали. Он один из его спонсоров был. Такой барин, все шутил… А сейчас словно привидение. Он вообще-то не жадный – на город, на благоустройство, на благотворительность много тратит.

– Что за приют? – машинально спросила Катя (думала она о другом).

– Приют, точнее, коррекционная школа для безнадзорных, брошенных детей с отклонениями. У меня по делам, ты же видела, в основном несовершеннолетки проходят. И таких тоже немало, ущербных. – Краснова вздохнула. – Мы с ОППН (отдел предупреждения преступности несовершеннолетних) надеялись, что приют хоть какие-то проблемы с безнадзорностью решит.

– Да, это хорошо, – Катя невпопад ответила. – И все-таки… Самого главного, за чем туда так авантюрно отправились, мы не сделали. Ни словом со Шведом о Коровиной не перекинулись! Зато услышали местные байки.

– Ты же сама видела, сколько там было народа, – Варвара пожала плечами. – Невозможно было его там допрашивать при всех. Да и пьяный он был. А между прочим, если чисто внешне, этот Швед вполне ничего. Жалко, что алкаш, а так – и мускулатура, и глаза красивые. И тельняшка. – Она усмехнулась: – Десантник.

– Не знаешь его?

– Нет. По-твоему, у нас тут все друг друга знать должны?

– Ну мало ли. – Катя пожала плечами. – А поговорить с ним было бы довольно любопытно. Быть может, ему что-то известно о причине, толкнувшей Коровину и остальных в подземелье.

– Пока познаний своих он, даже если что-то ему и известно, не обнаружил. Иначе рассказал бы Гордеевой, и у них был бы какой-то план поиска. А пока, даже я это поняла сегодня, плана у них никакого нет. Ищут на авось, ходы обследуют. А ходов там этих тысячи. И не очень-то из кожи лезут. Ты видела? Костерок, пивко, ароматерапия, сказки на сон грядущий. Словно на природе отпуск проводят, отрываются вдали от цивилизации. Странно, что там совсем ребят нет. Впервые такой стройотряд студенческий вижу.

– Да, мне все это тоже бросилось в глаза. Правда, об их работе, возможно, мы судим как дилетанты. Им же тоже отдых нужен. Ведь внизу так жутко, как в могиле. – Катя поежилась. – А насчет сказки, рассказанной на ночь…

– Это про Луноликую?

– Ну да. Знаешь, она совсем не производит впечатления старой легенды. – Катя оживленно повернулась к Красновой. – Старые сказки не содержат столько жестокости: брат публично изнасиловал сестру, она его едва не зарезала, он содрал с нее кожу, а потом кожу содрали и с него. Брр! Для русской православной былины про татарское нашествие это, знаешь ли, как-то чересчур. Сдается, это более позднее сочинение. Спелеологический фольклор?

– Татары в наших краях действительно проходили, и не раз. Мы же, Спас-Испольск, находимся в ожерелье ополья вокруг Москвы. Южные рубежи княжества городок наш из века в век защищал. И камень тут добывали. – Краснова встала и взяла сумку: пора было выходить из автобуса. – Мы это еще в школе на уроках краеведения учили. Господи, как поздно! Завтра точно на работу проспим.

– Это я, Варь, виновата, втянула тебя в авантюру. И все зря.

– Нет, почему же, было довольно занятно, – Краснова усмехнулась. – А знаешь, когда эта тварь, ну птица-то в лесу закричала и когда Женька завыла ей в ответ, у меня прямо мороз по коже… Что за птица, интересно?

– Сова? – неуверенно предположила Катя.

– Не-а, вряд ли. Совы ухают, а тут вой… Вообще на птицу непохоже. Совсем.

– Чем сложнее дело кажется вначале, тем проще и заземленнее оказывается его мотив. Так чаще всего и бывает. – Геннадий Обухов притормозил у красного светофора.

На тихих улицах Спас-Испольска движение даже в вечерние часы пик было таким редким, что светофоры на перекрестках казались ненужной для городского бюджета роскошью.

Обухов покосился в зеркало на сидящих сзади Колосова и Лизунова и продолжил:

– Сейчас потолкуем по душам с господином Баюновым-Полтораниным. Правда, я не рассчитывал, что он так быстро отыщется.

– А чего его искать-то? – Лизунов пожал плечами. – Он ни от кого не скрывается. Претензий официальных у нас к нему нет. Он с начала мая в «Сосновом бору» коттедж снимает. Почти безвылазно там живет, никуда не ездит.

Светофор зажег зеленый свет.

Они ехали именно в «Сосновый бор», ехали на вишневом «Мерседесе» РУБОПа, оставив свои потрепанные тачки во дворе ОВД.

То, что Баюнов-Полторанин отыскался столь оперативно, особенно Никиту не напрягало. В маленьких городках все на виду. Даже бандиты. Формально лидер местной ОПГ был чист перед законом, и уклоняться от встречи с начальником местного отдела милиции ему было не резон. Лизунов позвонил в администрацию «Соснового бора» и эффектом внезапности пользоваться не стал. Колосова во всем услышанном о Баюнове удивило другое.

– А с кем он живет? – спросил он Лизунова. – Жена, дети?

– С сыном, парнишкой лет пяти. Говорят, он болен чем-то. И с тещей.

– С кем?! Шутишь? – ухмыльнулся Обухов.

– Его жена бросила. Он ее в благодарность, что сына родила, на Канары повез, а она там хвост налево. Так у нас в городке поговаривали. Нашла там себе иностранного какого-то хахаля, замуж за него вышла. Сейчас в Нью-Йорке живет. А сына Баюнову оставила. Ну а бабка, теща-то, души во внуке не чает. Дочь после развода знать не хочет, живет у зятя бывшего, за ребенком смотрит. И Баюнов к ней с полным уважением, наши рассказывали. У него, насколько мне известно, из родственников близких никого, как он из тюрьмы освободился.

– Идиллия какая, надо же, – снова ухмыльнулся Обухов.

Колосов промолчал. О Баюнове они дорогой узнали от Лизунова еще немало полезного. Что основной сферой интересов некой «компании», им возглавляемой, является гостиничный бизнес, что отель, где старшим референтом службы безопасности официально числился убиенный Клыков, по наведенным в налоговой полиции справкам тоже принадлежит «компании» Баюнова. Что совсем не случайно и то, что Баюнов поселился именно в «Сосновом бору», – его и Олега Островских связывают не только официальные отношения владельца отеля с богатым постояльцем, но и более тесные, неформальные, когда одна из сторон играет роль охраняемого объекта, а другая – надежной полукриминальной крыши на страх всем потенциальным конкурентам.

Прежде чем свернуть с шоссе к комплексу отдыха, Лизунов на минуту попросил Обухова остановиться возле бара «Пчела». В сам бар они заходить не стали, к их машине подошел охранник, который тут же по приказу Лизунова сбегал за управляющим баром.

– Быковский у вас тусуется? – коротко спросил его Лизунов.

– Нет, дня два уже как не появлялся. И не звонил ни разу.

– И ты ему, Сеня, не звонил? Неужели?

– Почему? Мы звонили, мобильник его что-то заблокирован, в «Звезде» его несколько дней никто не видел. Понятия не имею, где он.

– Если объявится Бык, скажи, что я его спрашивал.

«Какой ты грозный, Пылесос, у себя на участке, – подумал про себя Колосов. – Как работу с контингентом поставил, ай-яй-яй… Так он тебе и позвонит, держи карман шире».

• Предыдущая
• 24/70
• Следующая