Кольцо Гекаты - Солнцева Наталья - Страница 60

• Предыдущая
• 60/88
• Следующая

– Мы не подходим друг другу, – перебил ее Фарид. – Совсем не подходим.

– Чем эта… женщина лучше меня? А? Чем?

Гордеев задумался.

– Наверное, ничем, – вздохнул он. – Она другая… вот и все.

– Все?! Как ты легко говоришь! Другая… Ничего себе, довод! – Кора распалялась все больше, забыв о своей роли несчастной больной. Ее глаза засверкали злостью. – Что в ней такого? Может быть, она моложе? Или красивей?

– Послушай… Ты ревновала меня к Левитиной, теперь ревнуешь к Людмиле Станиславовне. Но это бессмысленно! Все дело в том, что я не люблю тебя.

– Не любишь? – завопила Кора Танг, все себя от возмущения. – А спать со мной любишь? Для секса я, значит, гожусь, а для любви умом не вышла! Так получается?

– Так! – ответил Фарид, глядя в ее разъяренное лицо. – Именно так. Я рад, что ты понимаешь.

– Ах, ты… сволочь! Идиот проклятый! Скотина… – Она заплакала, размазывая слезы по бледным щекам. – Ты еще пожалеешь! Доверчивых женщин легко обманывать!

– Я тебя не обманывал.

– Но я…

– Ты ни о чем не спрашивала, значит, тебя все устраивало. Не строй из себя невинную жертву, тебе не идет.

– Убирайся! – закричала Кора, вскакивая и срывая с головы компресс. – Видеть тебя не могу! Подонок! Тварь!

– Вот теперь ты настоящая! – усмехнулся Фарид. – Ладно. Давай ключи от машины, надо же ее отогнать от подъезда.

Гордеев вышел от Коры Танг с невеселой улыбкой. Он еще раз убедился в правильности своего выбора: Людмила Станиславовна такого бы себе не позволила. Она действительно другая – по-настоящему мягкая, нежная и спокойная. Только внутри как будто лед… Но Фарид его растопит! На то он и мужчина.

Стоял серый, унылый день. Таким же унылым было настроение адвоката Пономарева. С утра он позвонил господину Салахову, чтобы узнать, как прошла поездка в Андреевское. Лучше бы он этого не делал.

– Вы поставили меня в самое унизительное положение, какое только можно придумать, – мрачно сказал Юрий Арсеньевич. – Впрочем, я сам виноват. Не стоило идти у вас на поводу. Слежка – это ваша специальность.

Артем не хотел спорить:

– Что случилось? – спросил он. – Расскажите по порядку.

– Мне нечего рассказывать! – вспылил Салахов. – Я ничего не смог увидеть. Ничего! Я… заснул. Не представляю себе, как это получилось!

– Заснули? Где?

– В кустах! – бизнесмен еще больше рассвирепел, чувствуя, насколько смешно и жалко он выглядит. – Меня разбудил сторож, когда солнце уже встало. Парень смотрел на меня, как… на полоумного. Ревнивый муж, подсматривающий за неверной супругой! Да и то без толку! Боже! – он скрипнул зубами. – Самая отвратительная роль в моей жизни!

– Позвольте, так вы даже не знаете, приезжала Анна Наумовна в Андреевское, или нет?

– Кажется, приезжала. Но я уже ни в чем не уверен.

– Спросили бы сторожа.

– Что-о-о?! – взревел господин Салахов. – Выставить себя на посмешище перед этим деревенским кретином? Мало мне того, что я и так был похож на идиота!

– Вы явно преувеличиваете, – старательно скрывая раздражение, ответил Артем.

Салахов промолчал. В трубке было слышно его возбужденное дыхание.

– Ладно, – примирительно вздохнул адвокат. – Просто расскажите все, что вы смогли заметить.

– Почти ничего… Вроде бы, Анна приезжала. Но после ночи, полной кошмаров, я не гарантирую, что память меня не подводит. Как я заснул, не могу вспомнить! Снились жуткие вещи… не хочется даже говорить, какие… А утром меня растолкал этот сторож.

Юрий Арсеньевич несколько остыл. В конце концов, при чем тут адвокат, если он сам оказался невероятным соней и провалил дело? Обида на самого себя захлестывала его, заставляя быть несправедливым. Нечего обвинять других. Лучше сесть и подумать, как действовать дальше.

– Жаль… – сказал Пономарев.

– Да! – внезапно вспомнил бизнесмен. – Баран пропал!

– Какой баран?

– Черный… Ну, тот, которого Анна, якобы приобрела и держала в Андреевском, в сарае.

– Странно. Что ж, придется еще раз попробовать!

– Нет уж, увольте! – возмутился Салахов. – Меня прошу больше не впутывать! Что я скажу жене? Всю ночь я пропадал неизвестно где… явился грязный, невменяемый, как после попойки. Стыдно вспомнить… Я вам плачу за то, чтобы вы делали свое дело, а не перекладывали его на меня! Вот и занимайтесь. С меня хватит.

– Анонимных писем больше не было?

– Пока нет. Я думаю, те, первые письма, которые я получал десять лет назад, писала Клара Шазаль. Они были совсем другие по стилю и перестали приходить сразу же после того происшествия у театрального дома.

– Когда ваши охранники спугнули Клару и Авдеева?

– Авдеев? – переспросил Юрий Арсеньевич. – Кто это?

– Тот мужчина, который…

– А-а! Да… да, конечно. С тех пор писем больше не было. А эти, полученные недавно, – проще. Обыкновенная грязь, которой люди обожают поливать друг друга.

Прощаясь с Артемом, господин Салахов был уже в гораздо лучшем расположении духа, чем в начале разговора. А вот у адвоката настроение, наоборот, испортилось. Таким понурым он и отправился на встречу с Никитским.

Дмитрий Сергеевич тоже выглядел не лучшим образом. Похудел, осунулся, под глазами залегла чернота.

– Ну, удалось что-нибудь узнать? – спросил он.

Надежда на счастливый для него исход дела таяла с каждым днем. Хозяин «Альбиона» чувствовал, как веревка на его шее затягивается, и ничем не мог себе помочь. Вдобавок он и сам точно не знал, он или не он убил Галину. Такого ножа у него никогда не было, но… если он не помнил, как в его машине очутилась женщина, то и нож мог попасть к нему в руки точно так же. Он пытался восстановить в памяти события того вечера. Увы! Бесполезно было думать об этом, напрягаясь до ломоты в висках: кроме лица бармена, нескольких рюмок водки и дымной, шумной атмосферы зала ничего не приходило в голову.

– Вынужден разочаровать вас, господин Никитский, – вздохнул адвокат. – Я побывал в «Немецкой слободе», видел там Макса, но он ничего существенного не смог добавить к вашим словам. Он подтверждает, что вы в тот вечер действительно были в баре, много выпили и вас довел до выхода какой-то более трезвый посетитель. Что происходило потом, он не знает.

– Проклятие! Я напрочь все забыл. Разве кто-то помогал мне выйти?

– По словам бармена, да.

– А кто?

Артем пожал плечами.

– Ваш сосед, наверное. Вы помните, с кем сидели рядом?

Дмитрий Сергеевич поник головой. Его память словно отключилась на время, и включилась уже только в больнице, где он очнулся от беспамятства. Неужели, он так опьянел? Да, если алкоголь еще и смешался со снотворным, то…

– А таксисты? – с надеждой поднял он глаза на адвоката. – Там, у бара, почти всегда стоят несколько такси. Вы их не спрашивали?

– Пытался, – вздохнул господин Пономарев. – Было темно. Они не обратили внимания. Кто-то кого-то ведет – слишком обычная картина. Но такси вы не брали. Значит, поехали на своей машине.

– Выходит, так, – уныло согласился Никитский. – Не представляю, как я ни во что не врезался!

Артем молча смотрел на клиента. Неисповедимы пути господни! Думал ли он десять лет назад, что преуспевающий и самоуверенный хозяин «Альбиона» будет его подзащитным в деле об убийстве? И что судьба Никитского фактически окажется в руках бывшего сотрудника уголовного розыска Пономарева?

– Дмитрий Сергеевич, – сказал бывший сыщик, понижая голос и наклоняясь к Никитскому. – Я вам хочу сообщить одну вещь, о которой никто не должен знать, кроме вас и меня. Галина Павловна тоже была моей клиенткой.

– Галина?!

Никитский так искренне удивился, что Артем ему поверил.

– Представьте, да. Она приходила посоветоваться. Ее одолевал страх.

– Но… в подобных случаях обращаются не к адвокату, а к психотерапевту.

– В подобных, но не в этом. Госпожа Яковлева опасалась, что ее могут убить.

• Предыдущая
• 60/88
• Следующая