Тактильные ощущения - Слюсаренко Сергей Сергеевич - Страница 40

• Предыдущая
• 40/56
• Следующая

– Это что, окаменевший кал птицы Рух? – съязвил я.

– Ты понюхай это, тогда не будешь говорить глупости! – Аякс, ничуть не обидевшись, подсунул этот комок к моему носу.

– Так воняет газ бытовой. Туда какую-то мерзость специально добавляют, – сделал я свой вывод. – Ты для этого собираешь?

– Такой гриб уйдет за несколько тысяч в Штатах на аукционе, – Аякс совсем не реагировал на мой сарказм. – Так что ты хотел такое важное спросить? Спрашивай.

– Я? Хотел спросить? Да я… – и тут что-то щелкнуло в голове.

– Скажи мне. Танильга? – точнее я и не мог сформулировать.

– Да, этого вопроса и следовало ожидать. Милая девочка. Умная. Очень образованная. Дитя своего… Ну если не народа, то… Ну… Она не такая, как вы все. Она все-таки пришла с той стороны. И она первая из них, которая стала что-то понимать.

– Кто они? Объясни мне!

– Они другие. Ты правильно заметил – у них нет тактильных ощущений. Почти. И более того. Чувств у них нет. Это результат тысячелетий механистического развития цивилизации. Они не виноваты, они такие. Ну… Представь себе общество, существующее только ради высоких, в их понятии, идей? Идеи… Хотя это все утрировано. А Танильга… Ты посеял в ней сомнения.

– Ну так что, мне её усыновить теперь? Почему меня так мучает эта девочка? Тем более, ты говоришь, что они ничего не чувствуют.

– Я не говорю такого. Они чувствуют боль, вернее, осознают ее, и еще многое другое чувствуют… Но… Не так, как ты… Да ты и сам понимаешь. У них нет чувственного восприятия мира. А Танильге ты можешь его дать.

– Вот только не надо мне такое тыкать! – мне очень не нравилась эта тема.

– Ты и сам понимаешь, что уже не можешь без этой девочки. Поэтому и психуешь. Успокойся. Она девочка в понимании её расы. А в твоем измерении…

– Что в моем измерении? – Да что он меня доводит нарочно?

– Ничего… Ты все понял прекрасно – только ты в силах дать ей великий дар человека. Дар чувства.

– И еще, – Аякс вдруг сделался серьезным, – каждый человек к пониманию себя приходит по-разному. Одному поп нужен, другому сержант. А иногда человеку надо что-то вообразить. И он поймет все. И откроются все неведомые ему тайны собственной души.

– Что вообразить? – не понял я.

– В твоем случае все просто. Я говорил раньше. Нет никакого шара. Есть только ты.

Серебристый шар продолжал парить между моими ладонями. Мои соратники заворожено, как будто в каком-то мороке, наблюдали за мной. Почти не дыша. Шар начал слегка пульсировать и, раздвинув мои ладони, медленно поднялся в воздух. Он повис над нами, словно размышлял о чем-то своем, непостижимом, и потом детским воздушным шариком пошел вверх. Через мгновение даже свечение в тумане было неразличимо.

– Ты чего в туман пялишься? – голос Сая вернул меня в реальность.

– Как чего? Ты сам только что на него пялился, – огрызнулся я.

– Слушай, у тебя горняшка? Снежная болезнь? Мы на секунду тут остановились, а ты в небо уставился. Там что – дают чего? – создавалось впечатление, что последние минуты мы были в разных местах.

– А щель, веревка? – мне что привиделось? Я растерянно оглянулся на остальных.

– Брось, Майер, не подначивай! – это Митяй. – Какая веревка?

– А шар? Серебряный шар! Тоже не было? Я его в руках держал.

Возникла тихая пауза. Я протянул вперед руки. Тихо, без звука между ними повис шар. Такой же почти, как и минуту назад. Только теперь я создал его своим воображением. Уже умышленно. Шар исчез через мгновение.

– Ну и? – вернул всех в реальность голос Митяя. – Что теперь? Только не говори, что ты свой шар потерял. Я думал, уже нашли что-то. А он опять двадцать пять.

И вдруг он напоролся на мой взгляд. И также вдруг я понял, что в его мозгу прокручивается та же картинка, что и в моем. Я просто заставил его увидеть то, что видел я. И остальных тоже.

– Говори, что дальше? – внезапно сменил тон Митяй.

– Все, хватит играть, – это уже я. – Быстро сматываемся домой. Пора начинать.

На этот раз не последовало ни сарказма Сая, ни дружелюбного ворчания Виктора. Митяй тот вообще замолчал надолго.

– Ну что, дома? – Виктор, сбросив свой рюкзак на пол нашего банкетного зала, с облегчением уселся.

Надо сказать, что несмотря на турбулентную биографию, Виктор был большим домоседом. Причем домом он, как правило, считал то место, откуда отправлялся в очередное приключение.

– Мужики! – вдруг зарычал он, глядя при этом на Салю. Ее таким рыком было не испугать, и она спокойно спросила:

– Что ты рычишь? Забыл во льдах что-нибудь?

– А вот и забыл! – обрадовался Виктор правильно поставленному вопросу. – У меня тут в холодильнике пузырь остался! Может, обмоем возвращение?

Как ни странно, никто возражать не стал, и Саля обреченно полезла в свои закрома – за закуской. Так получилось, что единственная женщина в нашем коллективе, хоть и не выполняла функции поварихи, но заведовала запасами. Несмотря на усталость с дороги, все дружно включились в процесс. Пузырь Виктора оказался двухлитровой бутылкой водки «Пучеглазовка». Все загалдели, стали рассаживаться, помогать Сале резать все, что можно нарезать мелко, зазвенели рюмками. Меня все время мучил вопрос – откуда в этом погребе рюмки? От старых времен вряд ли. А сейчас – кто их приволок? И вот уже водка разлита, каждый сделал себе бутерброд в соответствии со своими моральными убеждениями. Так например, аккуратная Саля просто подцепила аккуратный грибок на вилку, Сай соорудил слоеный пирог из кружочков соленого огурца, лука, ветчины. Виктор гордо сжимал в руке черную горбушку. И так далее.

– Ну, с приездом. Вернее, с возвращением! – это Виктор вроде тост произнес. Или себя поздравил. С кряканьем, чмоканьем, сопеньем началось действо, именуемое в народе «посидеть».

Вторую рюмку пили за наше здоровье, третью, сразу же, за присутствующих здесь дам (Саля не возражала). Потом Митяй ляпнул – «а теперь выпьем за удачу нашего мероприятия», хорошо хоть не добавил – безнадежного. Народ как-то молча выпил и за это. Но сразу стало понятно – пришло время самых важных решений.

– Пора мочить! – Начал осторожно Виктор.

– А кого? – Сай, как всегда, был реалист.

– Наливай! – это Саля почему-то не по-женски встряла в беседу.

Налили. После этого разговор потек более плавно.

– Так, Майер, давай, хватит ходить вокруг да около! Выкладывай все, что ты знаешь! Ведь не просто так ты нас таскал по Антарктиде? – уже не очень твердо изрек Костников.

– Ну, кто кого таскал, это ещё надо выяснить, – начал было я оправдываться. Но неожиданно воспоминания о серебряном шаре наехали на меня. Ярко вспыхнула в голове картинка встречи с Аяксом. А была ли она?

– Ага, значит все-таки ты выяснил там все! – вдруг неожиданно заявил Сай.

– Ты о чем? – не понял я.

– Ну ты же только что нам про это рассказал.

– Вы хотите сказать, – не понял я, – что видите мои мысли?

– Ты сам их нам все время пихаешь в голову, – Виктор был доходчив. – Ведь это Аякс тебя научил? И про твой дар что-то твердил.

Выпитое, хоть и не ввело меня в расслабленное состояние, однако позволило мне спокойно отнестись ко всему. Потом разберемся.

– Но и без твоих телепатий все давно ясно! – Митяй такими словами сопровождал процесс наполнения очередных рюмок. Вообще, а сколько тут водки?

– А что ясно? Мы, в конце концов, понимаем, что вокруг происходит? – я, наверное, перестраховываюсь. Или это называется мазохизм? В сотый раз пытаемся понять то, что и так понятно. Лишь бы не начинать делать хоть что-нибудь.

– Так! – Сай вдруг подал голос, который иначе как начальственным и не назовешь. – Саля, бери карандаш, будем записывать! По полочкам.

– Я тебе сейчас за команды нос разобью, – угрюмо отозвалась Саля, – начальник выискался. Майер, может я возьму бумагу и мы просто запишем все?

• Предыдущая
• 40/56
• Следующая