Скалолазка и Камень Судеб - Синицын Олег Геннадьевич - Страница 8

• Предыдущая
• 8/77
• Следующая

– Лучше посмотрите туда, – сказал Эрикссон, указывая на выступавшую нижнюю челюсть, заросшую нечесаными волосами. Внимательный швед обнаружил еще одну уникальную деталь. Насколько я могла разглядеть, из-под нижней губы викинга выпирали два клыка.

– Кто он? – спросила я.

Эрикссон лишь расстроено покачал головой и посмотрел на мой фотоаппарат. Да, он прав!

Я стала фотографировать дружину. Даже через объектив казалось, что воины живы, а каждая вспышка порождала в их глазах нарастающий гнев.

Основное внимание, конечно, я сосредоточила на волосатом гиганте. Внимательно считая израсходованные кадры, сфотографировала его в полный рост, затем выделила основные элементы – лицо, грудь в доспехах, руки и рунный меч.

На фотопленке остался последний кадр. Я торопливо искала, что бы еще сфотографировать. Переместила объектив вниз и обнаружила кое-что.

Правая нота гиганта покоилась на низкой тяжелой плите, поставленной вертикально. На каменной поверхности виднелось с десяток рунических строк. Именно они достойны последнего кадра!

Тщательно приготовилась, навела объектив.

Щелчок!

Все. Надписи с плиты перенеслись в фотоаппарат. Едва слышно зажужжала катушка, перематывая пленку.

Айсберг вздрогнул от нового толчка и, как мне показалось, испустил тяжкий вздох. Стены покрылись трещинами. И только монолит с викингами остался невредим. Ни единого разлома, ни единой щелочки не появилось в прозрачной стене. Словно незримое заклинание охраняло дружину.

Эрикссон, казалось, не обращал внимания на скорую кончину айсберга. Он увидел плиту с рунами и припал к ней, пытаясь перевести строки. Окружающего мира теперь не существовало для археолога. Только магические руны под пятой бородатого исполина!

Я извлекла катушку с пленкой из «Кэнона» и опустила ее в пластиковый пакетик. Сдавила герметизирующую полоску. Не знала, суждено ли нам выбраться из ледового плена… Но пленку надо спасти.

Как странно… Двенадцать часов назад купила ее в аэропорту всего за два евро. А сейчас она бесценна для истории вообще и для археологии в частности!

– Завоюй камень, – читал Эрикссон первую строчку рун, – …награда и проклятие… найди… как нашел его я…

Где-то снаружи раздался взрыв, словно сдетонировал боевой заряд тротила. Глыба с замурованными викингами дрогнула. И съехала чуть вниз.

Эрикссон торопился, разбирая руны.

Снизу, от основания лестницы, послышался плеск воды. Она прорвалась сквозь разломы… Все! Конец айсберга наступил.

Я спешно принялась сдирать с себя тяжелое снаряжение.

– Иди по моему следу… – перевел Эрикссон и перед следующей фразой сделал большую паузу. – Овца-валькирия… с железными когтями.

– Что? – удивилась я.

Археолог изумленно смотрел на мои ноги.

Я тоже посмотрела вниз и уперлась взглядом в кошки, привязанные к ботинкам. Стальные шипы, позволявшие карабкаться по льду.

– Ведь ваша фамилия, кажется, Овчинникова? – спросил Эрикссон.

Ледяная дружина с треском поехала вниз. Словно огромный механизм двигал ее перед нашими глазами. Пришлось отскочить назад, потому что сверху посыпались глыбы, угрожавшие придавить нас.

Эрикссон с болью смотрел на исчезавших викингов. Он хотел приблизиться к ним, хотел дотронуться до льда в последний раз, но я крепко ухватила его за пояс, не позволяя тронуться с места.

Между потолком и стеной появилась щель. Она увеличивалась по мере того, как стена проваливалась в океан. Сквозь нее в зал заглянуло недоброе штормовое небо, ворвался ураганный ветер, принесший с собой соленые брызги и едкий запах озона.

– Скидывайте все тяжелое! – приказала я археологу. – Ремни, куртку, ботинки!

Стена вдруг скользнула вниз так быстро, что я ничего не успела сообразить. Только что она медленно опускалась, а тут исчезла, освободив путь взбесившейся воде. Пещера раскрылась, словно трюм морского парома. Яростный поток смел нас с лестницы.

Что было потом, помню урывками. Нас накрыло валом. Едва я успела набрать воздух в легкие, как меня и Эрикссона поглотила холодная вода. Держа археолога за воротник, я ринулась наверх.

Плыть было тяжело. Когда я решила, что нам не выбраться, вода вдруг ушла куда-то, и нас, как две пробки, выбросило на поверхность.

Смахнула брызги с лица и обнаружила, что ледяные стены пещеры опрокидываются. Расколовшись, айсберг потерял равновесие и стал заваливаться. Хорошо – не «клюнул» и не накрыл нас собой. Развернулся пещерой вверх.

Нас вновь унесло под воду. Мимо меня пронеслась темная тень, похожая на квадратного ската. Это был обломок ладьи викингов. Не задумываясь, я вцепилась в него одной рукой. Второй держала за воротник Эрикссона. Он кашлял, дергался, колотил руками по воде – в общем, всячески радовал меня признаками жизни.

Наконец нас опять выбросило на поверхность. На этот раз – за пределами льда. В открытом океане. Мы обхватили доисторическую доску с двух сторон и плавали на ней, словно парочка влюбленных. Стихия крутила нас в водоворотах, волны накрывали одна за другой. Во время короткой паузы между ними я отыскала в кармане шорт одноразовую ракетницу и выстрелила в небо светящийся зеленый шар. Едва он начал описывать дугу, как меня захлестнула новая волна и я потеряла его след. Ну, что могла – сделала для спасения.

Не помню, долго ли трепала нас морская стихия время для меня растянулось в часы, – но в один замечательный момент из волн вдруг вырос корпус «Мёльде». С борта ударил луч прожектора, и в воду полетели спасательные круги.

При такой сумасшедшей качке кофе пить было совершенно невозможно. Поэтому я сидела, кутаясь в одеяло, и не могла понять, отчего мне так плохо? То ли сказалось отсутствие кофе – наркотика для моего организма, то ли действовал шок после пережитой катастрофы, то ли я все-таки страдала от морской болезни?..

Впрочем, не важно. Главное, мы на корабле. «Мёльде» хоть и казался со стороны развалюхой, но уверенно сопротивлялся шторму. В кают-компании горел свет… Тепло… Вокруг – участливые лица…

– Алена… – слабо окликнул меня Эрикссон из противоположного угла. Он провалился в кресло, укутанный в два одеяла. Из них торчала только голова в моей каске с оранжевой полосой – единственный предмет из альпинистского комплекта, с которым я отправилась на айсберг.

– Алена… На плите у ног викинга была надпись о вас!

– Это невозможно! – улыбнулась я.

– Овца-валькирия с железными когтями… – Он поперхнулся и закашлялся. Откашлявшись, закончил: – Им даже известна была ваша фамилия!

– Бред. Совпадение… Вы же видели, что викингов заморозило внезапно. Откуда они могли знать, что перед ними окажусь я, а не их боги Один с Тором?.. Кстати, кто тот громила с огромным мечом?

– Я не знаю, кто он, – сказал маленький археолог. – Но я обязательно выясню… Пленка сохранилась?

Я вытащила из мокрых шорт пакетик с жестяной коробочкой. Прозрачный целлофан покрывали капельки воды, но он не порвался, а значит, содержимое осталось в целости.

Эрикссон удовлетворенно кивнул:

– Нужно перевести остальные строки. Но это послание… Оно предназначалось вам. Бесстрашной валькирии, скалолазке Алене Овчинниковой, явившейся в ледяной склеп в стальных «когтях».

Похоже, Эрикссон слишком долго пробыл в холодной воде.

– Марк, что – это совпадение…

Археолог вдруг заговорил, пристально глядя на меня:

– Завоюй камень, мою награду и мое проклятие. Найди камень, как нашел его я! Иди по моему следу… – Он помолчал, а затем добавил: – Викинги свято верили в судьбу, а их бог Один умел заглядывать в будущее… Если представить на секунду, что они заглянули в свое будущее? Они могли увидеть вас такой, какой вы явились к ним перед их исчезновением в глубинах океана.

Я некоторое время сосредоточенно смотрела на суровое лицо археолога. Казалось, что холод айсберга проник в теплую кают-компанию, а тьма его ледяных коридоров притушила свет.

• Предыдущая
• 8/77
• Следующая