Монастырь - Ширянов Баян - Страница 2
- Предыдущая
- 2/105
- Следующая
– Что случилось? – Черпак отложил свою сдачу карт на стол, рубашками кверху, налил пол стакана водки и в два шага оказался около мычащего Синяка.
– Выпей!
Трясущейся рукой Синичкин принял стакан. С секунду рассматривал его затуманенным болью взглядом, затем одним глотком влил в себя обжигающую жидкость. Лишь после этого он смог проговорить:
– Трупак. На кольях…
– Что?! – Черпак невольно отступил, столкнулся с Ваней, но на ногах удержался. Как на старшего наряда, на Черпака ложилась ответственность за все ЧП, которые могли случиться во время его смены.
– Где? Иди, показывай!
– Да пшёл, ты… – На мгновение ослабшая боль принялась терзать Синяка с новой силой и он просто сполз по косяку и оказался сидящим на корточках. – Сам найдёшь… У второй локалки… У-у-у… – Лицо прапорщика опять перекорёжило.
– Ну, ладно… – С угрозой в голосе пробормотал Черпак, но Синичкину на это было наплевать, все его мысли вращались вокруг растущей пещеры в собственном зубе.
– Ладно. – Повторил Черпак уже с другой интонацией. – Ваня, ты собери кума, лепилу и ДПНК. Автандил! За мной!
– Слюшаюсь!.. – Вздохнул прапорщик Автандилов спине убегающего Черпака.
2. ДПНК и кум.
Начало светать и туман почти рассеялся. От него остались лишь редкие, парящие в воздухе хлопья, похожие на лохматые обрывки канатов.
Труп заключённого пока ещё висел. Тело его оказалось проткнуто сразу четырьмя штырями, лицо мертвеца было обращено к небу. Одна из его рук застряла между прутьями и казалось, что жмурик просто отдыхает, чтобы потом, напрячься, сделать последнее усилие, и соскочить с ограды.
– Как это его угораздило? – Тощий начальник оперативной части, по-зековски кум, майор Лакшин, ходил кругами, осматривая место происшествия. – С крыши? Очень похоже… – Ответил он сам себе.
– Да, потом всё это можно? – Нетерпеливо переминался с ноги на ногу ДПНК, майор Семёнов. – Думай, давай, чего делать-то!
– А чего долго думать? – Удивился Лакшин, разглядывая ДПНК, словно видел того, максимум, второй раз в жизни. – Снять его по быстрому. Решку вымыть. И чтоб никаких следов…
– Ты думаешь, его никто не видел? – Ехидно спросил Семёнов.
– А если и видел? – Пожал плечами Лакшин, – Осужденный в побег собрался. Залез на крышу, оступился, и вот он… – Кум махнул рукой в сторону трупа.
– Ну, это для начальства… – Недовольно скривился Семёнов. – Кстати, Михаил Яковлевич, мёртв он давно? – Обратился ДПНК к начальнику медчасти, капитану Поскрёбышеву.
– Часов несколько… Судя по крови… – Пожал плечами медик, – Точнее не скажешь. Экспертиза нужна.
– Когда мы ходили – все были на местах… По счёту… – Встрял в разговор начальства ошивавшийся поблизости Черпак.
– Все по счёту… – Передразнил майор Семёнов. – Давай, бери кого хочешь, чтоб через пять минут тут никто не болтался…
Прапорщик исчез, а ДПНК хмуро посмотрел на Лакшина.
– Вот что… – Наконец проговорил Семёнов, пристально разглядывая асфальт у себя под ногами, – Носом землю рой, а чтоб к вечеру я всё знал! Ясно?
– Самому любопытно… Вроде побегушников не намечалось…
– Это я и так знаю… – Поморщился ДПНК. – Короче, всех дятлов своих протряси! Блатных! Кто там у тебя ещё в кукушках ходит?.. Понял!? А я, – Добавил Семенов так тихо, что слышать его мог только Лакшин, – в то что это бегунок – не верю. Хоть режь…
Мне правда нужна… Правда!..
И ДПНК майор Василий Семёнович Семёнов грузно затопал к вахте.
3. Зеки и Куль.
Над старым монастырём, превращённым в исправительную колонию, проплывало однотонное серое утреннее небо. Воздух, наполненный мелкой водяной пылью, заполнял слабые зековские лёгкие, заставлял перхать, придавал первой сигарете мерзкий прелый вкус.
Наверное, в том, что обитель удалившихся от суетного мира стала служить застенком, был какой-то высший смысл. И там и здесь людей изолировали от общества, ограничивали во всём и лишь мысли их не были подвержены строгой цензуре. И монахи, и зеки должны были работать, чтобы поддерживать своё существование. Одни, правда, лелея надежду на скорейшее освобождение, а другие зная, что лишь смерть принесёт им свободу от того, что их окружает и перенесёт в царстивие небесное. Но для зеков рай находился на земле. Начинался он сразу за монастырской стеной, и название имел не такое впечатляющее, на первый взгляд. Раем для зеков была воля.
Об этом размышлял бесконвойник Куль. Он, свежевыбритый собственным «Харьковом», умывшийся и пахнущий хвойным мылом, сидел на корточках, прислонившись к кирпичной стене своего барака. Стена за ночь промёрзла и холодила спину даже сквозь толстый свитер и телогрейку.
Впрочем, бараком это здание называли лишь по какой-то странной привычке. Раз живут там зеки – значит – барак. На самом деле это было монументальное четырёхэтажное сооружение, изогнутое буквой «П». Осужденные, правда, занимали только три нижних этажа. Четвёртый возвышался над крепостной стеной настолько, что из его окон можно было увидеть волю. Администрация колонии не могла позволить своим подопечным такой роскоши и последний этаж, раз и навсегда, был наглухо замурован.
Нынешний хозяин зоны попытался найти пустующим помещениям хоть какое-нибудь применение. Но, после того как несколько входов на последний этаж были расковыряны, их почти сразу обратно заложили кирпичом. Причин этому называлось несколько. Одни утверждали, что хозяина остановили финансовые сложности. На четвёртом этаже он хотел сделать филиал больнички и служебные помещения. Но денег ни на лифты, ни на постройку отдельного, к тому же охраняемого, входа, у лагеря не нашлось. Другие говорили, что тогдашний ДПНК, который проник на закрытую территорию, увидел там такие титанические завалы строительного мусора, вперемежку с застывшими грудами бетона, то, что осталось после реорганизации монастыря в зону, что отказался от очистки этих помещений. Третьи, перед тем как сказать, таинственно озирались по сторонам и мрачным шепотом сообщали, что на последнем этаже живут привидения тех, кого замуровали там заживо во время сталинских чисток. Последним, впрочем, веры было больше, чем первым двум. Большинство осужденных, живших на третьем, своими ушами слышали сверху раздающиеся по ночам женские стоны.
- Предыдущая
- 2/105
- Следующая
