Восход Водолея - Шалыгин Вячеслав Владимирович - Страница 36

• Предыдущая
• 36/56
• Следующая

– И обратной связи быть не может?

– Исключено!

– Чем занимается отдел «ноль»?

– А при чем здесь... Это вообще не научный отдел. Под этим кодом проходит служба безопасности.

– Специальное Агентурное Управление?

– Нет, насколько я знаю, Управление – отдельная структура, оно лишь курирует безопасность «Водолея». А почему вы спрашиваете?

– Освобождением самолета занималось САУ.

– Ну и что?

– Пока ничего, но сопоставьте факты, Виктор Валентинович. Пленка, как вы ни отрицайте, была у вас. Как попала она к вам, пока неясно, но произошло это перед вылетом. Зачем ее подсунули именно вам, тоже вопрос. Можно предположить, чтобы заставить задуматься над возможными последствиями развертывания «Водолея».

– Система полезна! Единственное последствие – это благоденствие общества.

– И все же есть люди, которые считают иначе. И пока мне трудно с ними не согласиться. Слишком много странного творится вокруг вашей работы. Взять хотя бы активную деятельность САУ...

– В проект вложены огромные деньги, и Управление призвано защитить капиталовложения. Не вижу в этом ничего плохого.

– Защитить любой ценой и применяя любые методы? В том числе и методы устрашения? Но от кого агенты защищают Систему? И почему те, кто на нее нападает, делают это? Если ваш проект абсолютное благо, кому он противен настолько, что правительству даже пришлось создать новую спецслужбу?

Шорников хотел снова возразить, но поймал себя на мысли, что спорит ради спора. В чем-то этот военный был прав. Да и опасения насчет негативных последствий возможной обратной связи операторов с «Водолеем» давно обсуждались в отделе Виктора. Система не обладала самостоятельным мышлением и не могла «беседовать» с операторами, но некоторые из них утверждали, что мысленная команда, в отличие от ввода при помощи традиционных клавиш или голоса, частенько интерпретируется главным компьютером по-своему. Интерпретируется! А что есть способность к интерпретации, как не зачатки мышления? А мышление подразумевает и обратную связь. Пока ничего подобного не происходило, но Шорников знал лишь о том, что творится в технических отделах. А чем занимался отдел «ноль»? Взаимодействие сцепки Система – оператор было не опасным. Но что, если разработки Шорникова продолжили, например, в САУ?

Виктору вспомнились события годичной давности. Почему его похищали? Уж не потому ли, что его проект таил в себе потенциальную опасность и кто-то сумел просчитать последствия?

Он занимался только одним узлом проекта – оптимизацией управления его подуровнями. То есть улучшением перекрестной и прямой связи между разными блоками, а также между оператором и терминалом, на уровне мысленных импульсов. Но прикладного раздела он касался слабо, так приказали люди из САУ. Год назад это был обычный отдел, с небольшим штатом из бывших военных и при нем только-только создавалась опергруппа СБ под руководством Бориса Кравцова. Для чего потребовалась специальная группа и кто входит в ее состав, Виктор узнал уже после спасения. Положа руку на сердце, странности он заметил еще тогда, год назад. Взять хотя бы «ударную силу» отряда спасения: загадочную «женщину-вамп» со стеклянным взглядом, которая превратила пятерых террористов в отбивные буквально за минуту. Неужели этот Гордиенко прав и лаборатория при отделе «ноль» пошла дальше Шорникова?

– Когда меня освобождали... там, в группе захвата, была девушка, – словно бы размышляя вслух, произнес Виктор. – Я не уверен, но мне показалось, что она... не из агентов.

– Эта? – Евгений вынул фото из бумажника.

– Да, – Шорников поднял на него удивленный взгляд. – Это ваша... родственница?

– Почему вы решили? А-а... нет, – Гордиенко усмехнулся. – Я таскаю с собой снимок не из сентиментальности. Просто мы наблюдаем за ней уже почти полгода. Выходит, не напрасно.

– А вы наблюдаете за ней... здесь? – Виктор нервно потер ладони. – В городе?

– Вот еще одно фото, – Евгений достал из бумажника распечатку одного из кадров вчерашней съемки в аэропорту. – Узнаете фигурантов?

– Это я и... неужели это она?!

– Именно так. Чувствуете, какой интересный круг замкнулся?

– Вы думаете, она подошла ко мне специально?

– А вам кажется, что это воля случая?

– Но тогда пленку подсунула тоже она!

– Кассету привезли вы. Я вчера просмотрел один документальный фильм, там четко зафиксировано, что пленка выпала из вашей куртки.

– Тогда вам следует допросить эту... женщину.

– Допросим, – Гордиенко кивнул. – А вас я прошу вспомнить, что происходило в зале вылета. В мельчайших подробностях.

– Я же сказал – ничего особенного!

– Виктор Валентинович, вы до сих пор не поняли, что происходит?

– Нет, – Шорников сложил руки на груди. – Объясните на пальцах, будьте так любезны.

– Хорошо, – Евгений поднял фото Тани. – Она одна из тех, кто делает это... – Гордиенко указал на снимок побоища в самолете, – по прямому указанию САУ и при содействии Системы. Доступно изложил?

– Доступно, только бездоказательно, – Виктор нахмурился.

– Будь в моем распоряжении достаточное количество неопровержимых доказательств, вы бы давно остались без работы. Но это временные трудности, Виктор Валентинович, поверьте. Очень скоро я соберу все улики, и тогда уж, не откажите, добро пожаловать в свидетели.

– А если откажу?

– Тогда в обвиняемые.

– Но пока я могу быть свободен?

– Абсолютно. Приношу извинения за этот инцидент. Получается, мы вас похитили.

– Мне не привыкать. С другой стороны, раз идет тайная война, захват пленных оправдан. Главное, не перегнуть палку.

– Рад, что мы нашли общий язык. Надеюсь, все останется между нами?

– Странно, что вы так решили. САУ не знает о вашем интересе к нему и Системе?

– Знает. И даже пытается нас остановить.

– То есть, доверяя мне, вы идете ва-банк?

– Нет, просто вам невыгодно рассказывать агентам о нашей встрече. Борис Михалыч весьма подозрительный тип. Вы готовы лишиться работы?

– Нет.

– Вот и ладно. До встречи, господин Шорников. Кто вас привез, тот и вернет.

Гордиенко обернулся в сторону Павлова и Кулика. Капитан догадался, о чем речь, и кивнул.

• Предыдущая
• 36/56
• Следующая