Миссия Сокола - Шалыгин Вячеслав Владимирович - Страница 40

• Предыдущая
• 40/75
• Следующая

Дело Жирова жило и побеждало. Никто не спешил верить в возвращение июльских проблем. Более того, похоже, что стараниями «клуба олигархов» в сознание сотрудников правоохранительных органов интенсивно внедрялась весьма вредная, но привлекательная для простых смертных идея: причиной Июльского Кризиса были вовсе не какие-то там невидимые «электронные микробы», а элементарный заговор и провокация мирового капитала против России, державы великой, но во многом неудобной. Простая и очевидная истина постепенно подменялась хитроумным вымыслом на шпионско-патриотическую тему.

«Конечно, кому хочется признаваться, что участвовал в заговоре? – Барков бросил уничтожающий взгляд на милицейского полковника, с важным видом расхаживающего по обломкам величия «Невода».

– Да уж, – задумчиво проронил Николай Николаевич, – проблемы.

– Все решаемо, Коля, – заверил Владислав. – Сейчас переговорим с Тимофеевым и разведем этот концентрат до полной прозрачности.

– Он обещал приехать лично? – Николай сложил руки на груди. – Что-то не верится.

– Почему?

– Я тут пробил кое-какие фактики, – бывший генерал ФСБ кивнул Баркову. – По этому вашему «клубу». Получилось очень интересное кино. И несколько ниточек потянулись к нынешнему начальнику Управления по Москве. Доказательств нет, сами понимаете, но нам их и не нужно, так ведь? Нам важно сориентироваться, кто за кого.

– Если не приедет, будем считать, ты прав, – решил Добрецов. – А если приедет – что ты ревнуешь.

– С чего вдруг? – Николай кивком указал на подъехавший кортеж. – Я на этой должности свое оттрубил, пусть и другие покомандуют. Ну, что я говорил?

Из трех конторских машин выбралось человек десять, но начальника УФСБ по Москве среди них не оказалось. Самым крупным чином был полковник Геннадий Евстратов, тот самый, из Шереметьева-3.

У Баркова мелькнула мысль, что после скандала с министром транспорта или промышленности и чего-то там еще, опоздавшим по милости Евстратова на открытие серьезного экономического форума в Берне, полковника решили «выжать досуха» и теперь бросают в самые безнадежные дела. А когда «выжмут» – свалят на него все грехи, – то уволят, как неоднократно проштрафившегося.

Полковник, похоже, и сам понимал, что его карьеру не спасет никакое чудо, а потому особо не напрягался. Он выслушал неторопливо излагаемые соображения милицейского генерала, вяло покивал и только после этого подошел к Владиславу Валерьевичу и компании.

– Что тут было на самом деле? – поздоровавшись со всеми, спросил он.

– Стреляли, – ответил Николай. – Ты, Гена, чего такой пасмурный, прямо как магаданское утро?

– Пошлые намеки у вас, товарищ генерал, – уныло озираясь, проронил Геннадий. – Нет, ну а все-таки. Мент в лампасах сказал, разборки хулиганские тут были.

– Во как нас опустили! – Николай крякнул. – До хулиганов!

– «Гуси» к нам прилетели, Геннадий, – серьезно сказал Добрецов. – Зимовать, видимо. Прямо из Африки.

– Мило, – Евстратов покосился на Баркова. – По чью-то душу или так, шороху навести?

– Догадливый парень, – усмехнулся Николай Николаевич. – Влад, а возьмем его к себе? Чего ему в Магадане аж до самой пенсии делать? Там и своих чекистов хватает.

– Теперь я к вам ни за какие деньги не пойду, пусть лучше в Магадан переводят, – Геннадий махнул рукой. – По уши вы, граждане, и выше сами знаете в чем. Вот по сюда.

Он приложил руку козырьком к бровям.

– Вот прямо так? – удивился Николай.

– Большие люди вами недовольны. Очень большие. И тут вам никакие заслуги не зачтутся.

– Даже президентский фавор?

– Президент… – Евстратов поморщился. – Он, конечно, имеет вес, но против больших людей не попрет. Не тот калибр. Да и неизвестно, как он сам дышит. Есть признаки, что так же, как вся Рублевка, только афишировать стесняется. В общем, вводная такая: если не высовываетесь, будет вам счастье. Если продолжите воевать со своими «главными» и «второстепенными», всем кирдык.

– Очень доходчиво, – оценил Владислав. – Кто вводную дал?

– Мне – Тимофеев, а кто ему приказал, не знаю. Но понятно, что не жена ночью нашептала.

– Хитер наш вражина, ой, хитер, – процедил Николай. – Не мытьем, так катаньем, а все-таки сделал нас.

– Еще нет, – Владислав нахмурился. – Русские не сдаются, ты же знаешь.

– Ты же у нас гражданин мира, – Николай усмехнулся.

– Это неважно.

– Постойте, – вмешался Барков. – Но ведь все это означает, что Главный начал наступление. Ультиматум «клуба» и эта обструкция… это артподготовка!

– Верно, Александр, – согласился Добрецов. – Вот почему отступать нам сейчас никак нельзя.

– А придется, – Барков указал на важного, несмотря на припухшую челюсть, майора Жирова.

Откуда он выполз, никто не заметил, но теперь ему подчинялись почти все милиционеры в здании, кроме генерала, конечно. Заметив, что начальство СБН обратило на него внимание, майор скривил рот в недоброй ухмылке и неторопливо приблизился.

– А вам, господа, следует покинуть место происшествия. В качестве свидетелей вы будете вызваны в свое время официальными повестками.

– Пшел вон, – процедил Николай Николаевич.

– Что вы сказали? – Жиров слегка опешил.

– Что слышал, майор, – отставной генерал ФСБ смерил его таким взглядом, что Жиров невольно вытянулся в струнку.

– Здесь… не положено, товарищ генерал! Приказ министра внутренних дел! Личный приказ. Я могу… задержать вас всех, как нарушителей. Административно.

– Ничего ты не можешь, сявка, – Николай Николаевич коротко мотнул головой. – Свободен, майор.

– Я…

– Свободен, я сказал! – генерал чуть повысил голос. – Мы уйдем, когда сочтем нужным. И смотри у меня, морда, не дай бог что-нибудь пропадет из офиса, с тебя спрошу!

– Да что вы себе позволяете?! – Жирова едва не затрясло от негодования.

Николай Николаевич отвернулся, будто бы забыв о существовании майора.

– Давай, давай, коммандер, не утомляй, – негромко посоветовал Евстратов. – Скоро «подпола» получать, зачем тебе неприятности накануне такой радости?

– А вы откуда знаете? Слышали, что ли? – с затаенной надеждой спросил Жиров. – От нашего начальства?

– Нет, не слышал. Просто за такое крупное дело тебе обязательно должны вторую звездочку ввинтить, а ты тут права качаешь, сам себе карьеру испортить рискуешь. Глупо и несолидно.

– Ладно, – майор немного успокоился. – Просто они меня, знаете, как достали?!

– Знаю, – Евстратов мрачно кивнул. – Только ты же понимаешь, у наших начальников семь пятниц на неделе. Сегодня они собачатся, а завтра снова пьют на брудершафт. Так что не надо, коммандер, не ссорься с этими буржуями.

– Ненавижу! – прошипел Жиров и гордо удалился.

– Все, что могу, – вернувшись к «буржуям», сказал Евстратов. – Но вам действительно лучше бы тут не отсвечивать, не раздражать общественность.

– На базу, – устало приказал Владислав. – Стуков, врагу ни пяди директорского этажа и пультовой, понял? К вечеру тут все более-менее успокоится, пришлю подкрепление «вертушками». Постарайся к двадцати двум аккуратно выдавить гостей с крыши, чтобы посадке не помешали. Ясно?

– Так точно, – Стуков был серьезен как никогда. – Много пришлете?

– Всех, кого могу.

– Думаете, будет каша?

– Думаю, дружище. Не раньше, но и не позже завтрашнего вечера. Что скажете, Александр?

– Согласен, – подтвердил Барков. – Сами наемники неопасны. Пока здание защищено М-полем, они в него не войдут, а если и войдут, то на время лишатся и оружия, и брони.

– Это вот почему перебежчиков костюмы не сразу начали душить? – догадался Стуков. – Этих «нанов» поле М-станнеров, что при входе установлены, оглушило?

– Вроде того. Но обстрелять вас могут запросто. Иглам защитное поле нипочем, слишком быстро летят.

– А еще менты вас ночью самих выдавить могут, – добавил Николай.

– За этими мы проследим, – уверенно сказал Стуков. – Если, конечно, к ним еще и всю дивизию Дзержинского на подмогу не пришлют.

• Предыдущая
• 40/75
• Следующая