Тонкая штучка - Полякова Татьяна Викторовна - Страница 5

• Предыдущая
• 5/6
• Следующая

На стоянке возле казино дежурила охрана. Все выглядело очень внушительно и произвело на меня впечатление. Особенно два типа при входе, которые вдруг преградили нам дорогу.

– Момент, – сказал один, растягивая слова. – Сегодня у нас по приглашениям.

Павел лихо улыбнулся.

– Своих не узнаешь, братан? – спросил, выпевая гласные, это ему совсем не шло и потому выглядело особенно по-дурацки.

– Придется подождать, – парень говорил вежливо, и это вселяло надежду, что, возможно, обойдется без стрельбы. Я шла вслед за Павлом, он напористо двигался вперед, а я, подталкиваемая сзади Гиви, за ним. Охранник торопливо заговорил по рации, но успел вызвать только невидимого Серегу, Павел выбросил вперед руку, и он, странно хрюкнув, рухнул на пол. Второй выхватил пистолет, но Гиви сделал это на полсекунды раньше и ударил парня рукояткой в висок.

В полуобморочном состоянии я продолжала двигаться, не сбавляя шага. У дверей в зал нас встретили сразу четверо. Мне захотелось стать невидимкой.

– У нас вход по пригласительным, – не очень уверенно начал парень с рацией.

– Да мы понимаем, – с улыбкой кобры сказал Павел, широко раскинув руки. – Гиви, отстегни братве, как положено.

Неизвестно, чем бы дело кончилось, но в этот момент парень получил команду по рации, двери распахнулись, и мы вошли в зал ресторана. Слева возник метрдотель.

– Желаете поужинать?

– Желаем, – кивнул Павел, – нам местечко поспокойнее.

– Как прикажете.

Нас проводили к столику в нише, место действительно уютное, и обзор оттуда отличный. К сожалению, и мы были как на ладони. Я села и взяла протянутое меню.

– Мы просто так пришли или правда поужинаем? – мрачно спросила я: есть и в самом деле хотелось.

– Закажи что-нибудь.

Я заказала. Официант исчез, а я оглядела зал. Ничего особенно интересного. Возле противоположной стены за тремя сдвинутыми столами – компания сильно навеселе: яркий брюнет в окружении четырех девиц и нескольких бритых типов.

– Боксер, – сказал Гиви.

Я мысленно с ним согласилась.

– Слева, третий стол, – почти не разжимая губ, шепнул Павел.

Там тоже сидела довольно колоритная компания во главе со сморщенным, довольно противным мужичонкой.

– Мотя, – констатировал Гиви.

Афганца я нашла сама, это было нетрудно: бывший прав, его ни с кем не спутаешь. Он сидел в компании троих мужчин и, казалось, совершенно не интересовался происходящим. Боксер и Мотя, напротив, взирали на нас с интересом.

Принесли заказ. Мужики выпили по рюмке водки и стали закусывать. Я тоже принялась за еду, удивляясь про себя своей живучести. Время шло, а ничего не происходило.

Где-то через час от столика Моти отделился парень в широком пиджаке нараспашку и подошел к нам.

– Хозяин интересуется, какие дела у вас в нашем городе, – сказал он, обращаясь к Павлу.

– Я не болтаю о своих делах, – лениво ответил тот.

Ну что за публика, неужели нельзя ответить повежливее, глядишь, и ушли бы отсюда живы и здоровы.

– Мы тут чужаков не любим, – продолжал парень, – особенно если они невежливы с нашими людьми.

– Вы плохо принимаете гостей.

– Если гость желанный, мы всегда рады.

– Ступай к хозяину, передай, я хочу с ним потолковать.

Парень исчез. Я поежилась, вдруг осознав, как изменилась атмосфера в зале.

Мотя поднялся из-за стола, одновременно с ним встал Павел, они шли навстречу друг другу, а десятки глаз настороженно следили за ними.

Я поразилась, как четко они сошлись, точно на середине своего маршрута, рук друг другу не подали, застыли на мгновение, потом заговорили. Конечно, слов слышно не было. Вдруг, словно сигнал прозвучал, они повернулись спиной и разошлись. Все это почему-то напомнило замысловатые балетные па. Голова у меня, конечно, не в порядке. Павел сел рядом и стал неторопливо есть. Я ожидала, что он что-нибудь скажет, но он молчал. Я оглядела зал. Напряжение не спало, оно, казалось, сделалось ощутимее, гуще. Бодрости это не вселило.

– Внимательнее на выходе, – сказал Павел, подозвал официанта, расплатился, и мы пошли. Как могла я идти – ума не приложу. Павел держал меня под руку, и это особенно не нравилось: начнись пальба – я окажусь живым щитом, временно живым, конечно. Пока эти мысли бродили в моей несчастной голове, мы совершенно спокойно дошли до машины, сели в нее и выехали со стоянки. Я мысленно перекрестилась и закрыла глаза, вознося благодарственную молитву. Как выяснилось позже, я поторопилась.

– «БМВ», – сказал Гиви. Витек, сидевший за рулем, кивнул. Мужики заметно подобрались, а я, прекратив молиться, внезапно сообразила, где мы находимся, и заорала:

– Здесь проезд на проспект через двор!

Или я изъяснялась невнятно, или сообщение просто запоздало – слева появился грузовик. Я охнула и сползла на пол. Нас занесло вправо, потом повертело консервной банкой, потом хлопнули двери, и началась пальба. Машина была для меня довольно опасным местом, но выбраться из нее особого желания тоже не было: там, снаружи, били автоматы. Я закрыла голову руками, подтянула ноги к животу и попробовала представить, что будет дальше. Полет фантазии прервался минут через пять. Стало тихо. Но хоть тишина и вызывала любопытство, подниматься и выглядывать из машины я не торопилась. Послышались шаги, открылась дверь, и Гиви спросил:

– Эй, ты жива?

Я не удостоила его ответом, поднялась и стала отряхивать костюм. Смотреть вокруг было жутко, где-то рядом уже выли сирены. Витек сел за руль, остальные заняли места сзади, и мы покатили по разбуженному городу. На перекрестке вдруг развернулись. Я слабо охнула: мы тормозили возле казино.

– Я больше не хочу есть, – заметила я. Естественно, на это никто не обратил внимания.

На этот раз охрана не досаждала. Мы вошли в зал, подскочил растерянный метрдотель, и мы вновь оказались за нашим столом, который был свободен. Я беспокойно огляделась: зал напоминал осиное гнездо, а я, я сунула в него голову.

Павел поднялся и сказал, перекрикивая шум:

– Я думал, мы поняли друг друга, Мотя! – Он окинул взглядом зал и добавил громче: – Я хочу получить убийцу брата. Все поняли?

Может, это, конечно, и выглядело эффектно, но было глупо. Ну, чего лезть на рожон? Мы не в Голливуде, и здесь не кино, где главный герой лицо неприкосновенное. Худшее, что с ним может случиться, – немного намнут бока. А вот здесь, между прочим, можно вполне лишиться головы. Мне очень хотелось поделиться своими мыслями, но, подумав, я отказалась от этой идеи. Мужики накинулись на еду (странно все-таки у людей организмы устроены), а я продолжила изучение реакции зала. Мотя шел пятнами, Боксер ухмылялся, Афганец лениво жевал, Косой по-прежнему отсутствовал. Высидев что-то около часа, мы отправились домой. Я старалась отгадать, что нас ждет по дороге, и не отгадала: доехали мы без приключений, а возле моего дома нас ждал сюрприз: темный «Мерседес» мигнул фарами.

– Афганец, – сказал Мишка.

– Червонец, что Боксер, – отозвался Гиви.

– Червонец твой, – обиделся Мишка, потому что из машины вышел Боксер, закурил, демонстрируя свои руки, и не спеша направился к нам. Павел тоже вышел, закурил и сделал пару шагов. Вновь, как и в ресторане, встреча произошла на середине пути. Как это у них получается? – озадачилась я. Может, их где-то этому учат? Я открыла окна, пора мне было что-то узнать.

– Ты обидел Мотю, – усмехнулся Боксер.

– Он старый. На уши слаб, – в тон ему ответил Павел.

Боксер опять усмехнулся, покачал головой.

– Мотя наркоман и псих. Такой если заведется…

– Ты мне это хотел сказать?

– Я хотел сказать, что ничего не имею против тебя. Ни я, ни мои люди. И я знать не знал о твоем брате. Зато я знаю, что, если Мотя дергается, значит, неспроста.

– А Афганец?

– Афганец? – Боксер сплюнул. – Лешка мужик чудной, с ним как в тумане. Только он стрелять не любит. Принципы у него.

– Косой?

Боксер опять сплюнул.

– Дерьмо. Шагу без Моти не сделает. Если он, то давно в штаны наложил и к Моте кинулся.

• Предыдущая
• 5/6
• Следующая