Выбери любимый жанр

Караоке для дамы с собачкой - Полякова Татьяна Викторовна - Страница 15

Предыдущая
15/15

Изменить размер шрифта:

– Господи боже, – вздохнул Дед. – А Никитин здесь при чем?

– Он был знаком с убитой. – Я протянула ему фотографию. – Вот это мы нашли в ее квартире.

– Ну и что? Допустим, знал. Допустим, даже очень хорошо знал. Ты ведь не думаешь, что это он ее убил? – Он понаблюдал за мной и продолжил жестче: – А если все-таки думаешь, то забудь об этом. Никитин на редкость осмотрительный человек. Осмотрительный и осторожный. У него есть цель. На кой черт ему убивать какую-то девку? Не смеши меня и оставь человека в покое. Тебе известно мое отношение к нему. Скоро выборы, и свистопляска вокруг его имени мне не нужна. Надеюсь, ты все поняла и повторяться мне не придется. Поняла?

– Конечно, – с готовностью кивнула я. – Только ты сказал «подробней», но меня так и не выслушал. Мне идти или можно кое-что добавить?

Он смотрел на меня с большим недовольством, потому что терпеть не мог, когда ему возражали. Я ждала с сиротским видом. Конечно, мне хотелось, чтобы он меня выслушал. К тому моменту мне стало ясно: я не могу оставить это дело, пока не разберусь в нем. Если мы не найдем с Дедом общего языка, я напишу заявление об уходе и возьмусь за расследование на свой страх и риск. Мои шансы разобраться резко уменьшатся, но надежда, как известно, умирает последней. Так что слова Деда уже ничего изменить не могли. Однако, как существо благоразумное, я не искала трудностей там, где могла бы их обойти.

– Хорошо, – кивнул он. – Я слушаю.

– Кому-то очень хотелось, чтобы эту фотографию нашли, – сказала я и изложила свои доводы. – Очень может быть, кто-то пытается использовать убийство Луганской, чтобы здорово тебе насолить, – закончила я свой рассказ. – Не знаю, кто это, но действует он решительно и не без фантазии.

– Думаешь, ее могли убить, чтобы поломать нам игру? – помедлив, спросил Дед.

– Я не исключаю такой возможности.

Он надолго задумался, при этом мрачнел на глазах. Я сидела тихо, стараясь не привлекать его внимания. Наконец он повертел в руках авторучку, взглянул на меня и сказал:

– Значит, так, пусть этим делом займется Вешняков. Разумеется, ты должна проследить за тем… – Я кивнула, а Дед нахмурился. – Прекрати паясничать.

– Да у меня и в мыслях не было, – обиделась я. – Все будет тихо, без шума и пыли. Но сам понимаешь, с Никитиным я должна поговорить.

– Хорошо, – кивнул Дед. – Я сегодня с ним встречусь и посоветую с пониманием отнестись к твоей просьбе. У Риты возьмешь номер его телефона и вечером позвонишь.

– Спасибо, – сказала я, торопливо поднимаясь.

– Подожди, – посуровел Дед. – Прежде чем предпринимать какие-то шаги, советуйся со мной.

– Мне во всем советоваться или мелочи можно опустить?

– Во всем, – отрезал Дед.

Я пожала плечами, выразив тем самым свое недоумение, и удалилась.

– Ну что? – спросила Ритка, лишь только я закрыла дверь.

– Будем работать.

– А по-человечески объяснить можешь?

– Нет. Дед только что взял с меня подпису о неразглашении. В другое время я бы на нее наплевала, а теперь побаиваюсь.

– Уйди с глаз моих, – обиделась Ритка, и я ушла.

Вешняков, когда я по телефону рассказала ему о решении Деда, конечно, не пришел в восторг.

– Спасибо тебе большое. Черт угораздил меня позвонить тебе тогда! Глядишь, и не узнала бы, что девчонка отдала богу душу. Ждал подполковника, а получил геморрой…

– Брось прибедняться, – призвала я его к порядку. – Не впервой, прорвемся.

– Прорываться я всегда рад, особенно в твоей компании. Хоть бы пивом угостила, раз уж втравила в историю.

– Это как взглянуть. Но пивом угощу. Если хочешь, даже с водкой.

– Лады. Встретимся часов в семь.

Мы встретились, выпили пива (от водки Артем после непродолжительной душевной борьбы отказался) и попробовали поговорить о футболе. Не то чтобы я особенно им интересовалась, скорее, напротив, однако Вешняков предпочитал футбольную тему, а мне было все равно. Но сколько бы мы ни старались, разговор очень скоро вернулся к насущному, то есть к убийству.

– Бесполезняк все это, – заныл Артем, он очень любил жаловаться на жизнь. Я к этому привыкла и давно уже внимания не обращала, выслушивая как малоприятное, но необходимое вступление. – Ясно, что дело опять в этой чертовой политике. Следовательно, работать не дадут, а крови попортят страсть сколько. Забила б ты на это дело. Девку все равно не вернешь, а я подполковника хочу. Сколько можно ждать, в конце концов? А здесь не только что подполковника лишишься, но очень может быть, что по мозгам схлопочешь. А все из-за чего? Из-за твоего неумеренного любопытства. Ладно, – отмахнулся Вешняков, заметив мою усмешку. – Будем восстанавливать справедливость в отдельно взятом районе.

Конец ознакомительного фрагмента. Полный текст доступен на www.litres.ru