Войны начинают неудачники - Панов Вадим Юрьевич - Страница 2

• Предыдущая
• 2/18
• Следующая

– У меня есть подарок для тебя, Любомир. – Женщина поднялась и позвонила в маленький золотой колокольчик.

Она легко взяла себя в руки. Поняв еще при самой первой встрече, что звереныш способен почувствовать малейшие перепады настроения, она стала очень осторожной.

На подносе, который держала появившаяся фрейлина, лежал тонкий золотой обруч, украшенный крупным изумрудом.

– Это твоя первая корона, мой маленький принц.

Женщина сама надела украшение на склоненную голову Любомира и нежно поцеловала его в лоб, аромат жасмина вновь окутал мальчика. Любомир был почти счастлив. Подозрения, которыми пропитала его жрица Ярослава, рассеялись.

– Сегодня ты впервые увидишь своих подданных, Вестник.

– Я их не разочарую.

– Ваше величество, – дверь приоткрылась, – пора.

Красавица Всеслава, королева Великого Дома Людь, верховная жрица Зеленого Дома и хранительница Колодца Дождей, в последний раз посмотрела на свое отражение и слегка кивнула мальчику:

– Нас ждут, Вестник.

Тронный зал Зеленого Дома блистал той бессмысленной, вычурной пышностью, которая всегда отличает торжественные, но никому не нужные мероприятия. Правда, почувствовать это мог только завсегдатай. А вот нечастый посетитель больших королевских приемов или неискушенный в утонченном этикете простолюдин были бы потрясены великолепием убранства. Темно-зеленая мозаика пола плавно перетекала в мягкие оливковые тона обтянутых шелком стен, прорезаемых яркими молниями устремленных к высокому потолку малахитовых колонн. В специальных клумбах вдоль стен цвел густой кустарник, создавая в зале неповторимый аромат упоительной свежести, а огромная люстра горного хрусталя при поддержке многочисленных бра заливала помещение ослепительно ярким светом. Королевский трон, элегантный, украшенный крупными изумрудами, находился на невысоком подиуме, а прямо за ним, на большом щите, изящно раскинул крылья танцующий журавль – герб Великого Дома Людь.

Тронный зал производил впечатление, не мог не производить, но гости, съехавшиеся сегодня, были завсегдатаями королевских приемов и, разумеется, отметили отсутствие той легкой атмосферы безудержного и беззаботного веселья, которая всегда отличала Зеленый Дом при королеве Всеславе. Пышность была подчеркнуто будничной, торжественность – подчеркнуто официальной, и даже лакейские улыбки – подчеркнуто дежурными. Ее величество в непринужденной форме давала понять, что событие, ради которого ее подданных собрали во дворце, – не праздник.

– А если не праздник, то ради чего весь этот сыр-бор? – тихонько проворчал себе под нос барон Светломир. – Текущие вопросы надо решать в рабочем порядке, клянусь бородой Спящего.

Барон давно разменял семнадцатый десяток, и диалоги с самим собой являлись для него скорее правилом, хотя, с другой стороны, никто не подвергал сомнению его колоссальный опыт и житейскую мудрость. Обычно в окружении Светломира присутствовал один из многочисленных внуков, который тактично прерывал повелителя Измайловского домена, не давая диалогу перерасти в спор или, что совсем недопустимо, в скандал. Но на этот раз в тронный зал допустили лишь избранных, и сподвижники Светломира, а также всех остальных приглашенных ожидали своих вождей в холле дворца.

Выпив бокал шампанского, Светломир почувствовал необходимость более живого общения. Он молодцевато подкрутил седые пушистые усы и обернулся к стоящему неподалеку барону Святополку:

– Круг приглашенных сегодня удивительно узок, сынок, ты не находишь?

Будучи моложе Светломира как минимум на полсотни лет, Святополк совсем не обиделся на столь фамильярное обращение:

– Если бы ее величество ограничилась приглашением только баронов, нам пришлось бы долго искать друг друга в этом зале. Признаться, я никогда не думал, что он настолько велик.

Светломир недовольно покачал головой:

– Говори помедленнее, сынок, ты проглатываешь слова.

Признаваться в том, что он попросту не успевает за ходом мыслей молодого собеседника, повелитель Измайловского домена не собирался.

– Согласен с вами, барон, – чуть не по слогам произнес Святополк. – Столь малочисленный прием не в стиле нашей королевы.

Молодой барон огляделся. Приглашенные неуютно чувствовали себя в обширном, рассчитанном на королевские приемы зале. Не было пышных свит, заносчивых виконтов и жеманных дам. Не было привычной суеты и гомона, гордых взглядов и напыщенных речей. Лидеры Великого Дома Людь – восемь баронов и восемь жриц Зеленого Дома – рассеялись по великолепному залу и лишь изредка перебрасывались короткими фразами.

Святополк с неудовольствием посмотрел на простые, наглухо застегнутые платья жриц и прикрыл глаза. Королевские приемы – это всегда праздник. Дамы состязаются в пышности туалетов, бароны с важным видом потягивают винцо и косятся на юных фей, которым строгие правила волшебниц Зеленого Дома еще дозволяют откровенные наряды. По общему мнению, Всеслава, даже став жрицей, осталась в душе озорной и раскрепощенной феей, что одни считали недостатком, зато многие другие – очень большим преимуществом. Феи на приемах – в центре внимания. Вокруг них непременно ошивается дворянская молодежь – виконты, воеводы и даже шумные рыцари Великого Дома Чудь. Из их компаний доносится громкий смех, в запасе всегда достаточно зубастых эпиграмм и двусмысленных шуток, а под занавес молодые лейтенанты-чуды обязательно договариваются о дуэлях с молодыми виконтами-людами. Справа, у малахитовых колонн, обычно группируются выходцы из Темного Двора: степенные шасы в длинных темно-синих одеяниях – смуглые и носатые любители хороших коньяков; острые на язык эрлийцы – прирожденные врачи и большие обжоры; наконец, навы – высокие, худые, изучающие непроницаемо-черными глазами чуждую им пышность. Никто не знал, получают ли навы удовольствие от королевских приемов, но являются они всегда вовремя, ни разу не оскорбив отказом честь Зеленого Дома, выстраиваются поближе к стене, и только Сантьяга с непринужденностью авианосца курсирует по тронному залу, рассыпаясь в комплиментах и отведывая коллекционные вина. Странный все-таки нав этот Сантьяга…

Святополк стряхнул с себя наваждение.

– Я слышал, Всеслава по каким-то причинам не хотела официально созывать большой королевский совет, – бурчал тем временем Светломир. Старик успел опрокинуть еще один бокал шампанского и разрумянился. – Поэтому нам разослали именные приглашения на эту «аудиенцию». Что ты думаешь об этом, сынок?

– Она явно что-то скрывает.

– Королева Всеслава всегда что-нибудь скрывает, но на этот раз ее скрытность во благо, – обронила прошествовавшая мимо Ярослава, одна из жриц Зеленого Дома.

Тон, которым было произнесено слово «королева», не оставлял сомнений в ее отношении к повелительнице Великого Дома Людь.

Мужчины вежливо поклонились высокой жрице и переглянулись.

– Она явно в курсе, – заметил Святополк.

– Жрицы всегда в курсе, не то что мы, бароны, – вздохнул Светломир. – Они просто вытирают о нас ноги, клянусь бородой Спящего. В своем домене я уже и чихнуть не могу, не спросив разрешения у этой… жрицы. Девчонка вздумала меня учить, клянусь бородой Спящего. Я собираю налоги, и я…

– Не думаю, что все так плохо, уважаемый Светломир, – рассудительно ответил молодой барон. – В конце концов, мужчины нашей семьи не способны к магии.

– Магия, – хмыкнул старик. – Надо брать пример с челов: никакой магии! И неплохо живут, клянусь бородой Спящего. Если мужчины не способны к магии – значит, она не нужна!

– Разумеется, разумеется. – Святополк любовно потер изумруд на баронской цепи и решил сменить тему: – Кстати, вы не обратили внимание на некоторую оппозиционность в голосе уважаемой жрицы Ярославы?

– Ты тоже заметил, сынок? – живо отозвался Светломир. – Я думаю, она до сих пор не может простить королеве выборы. Помнишь, Ярослава тоже претендовала на трон.

– Но ведь прошло уже два года.

– Какая разница, сынок? – Светломир многозначительно улыбнулся. – Ярослава уверена, что результаты выборов подтасованы, клянусь бородой Спящего.

• Предыдущая
• 2/18
• Следующая