Пигмалион - Никитин Юрий Александрович - Страница 3
- Предыдущая
- 3/3
– Но если отсечь в себе худшее?
– Нет! Мы, эллины, никогда себя не принуждаем. Смирять себя, обуздывать, ограничивать? Сделаться твоим рабом? О нет! Нет!
Он уже кружил, как в припадке, и вдруг рухнул, упал лицом на ее босые ступни, прижался губами к розовым пальцам с розовыми ноготками.
Галатея дотянулась до губки, смочила в уксусе. Его лоб был горяч и влажен, она бережно вытерла его лицо.
– Что с тобой?
– Ты солнце… Солнце, до которого не дотянуться. Я мог создать, но не могу владеть! Как мне жить, чтобы дорасти до собой же созданного?.. Ты родилась из моей лютой тоски… Родилась потому, что я живу в грязи, понимаю это, грежу о чистоте и святости! И чем глубже меня засасывает, тем отчаянней цепляюсь за мечту… Ты создана такой прекрасной лишь потому, что жизнь моя черная!
– Создатель, опомнись! Что ты говоришь! Я рядом с тобою…
– Я, слабоумный идиот, что я говорю? Я тебя никогда не отдам, спасу в любой беде, не пожалею за тебя жизни…
– Бедный мой, – прошептала она. – Да, ты не бог.
– Не бог!
– Ты выше, чем бог. Ты – человек…
Голос его, хриплый и исступленный, упал до шепота. Он все прижимался губами к этим нежным, таким дающим силу пальчикам.
И вдруг ее пальцы начали твердеть.
- Предыдущая
- 3/3
