Передышка в Барбусе - Никитин Юрий Александрович - Страница 6
- Предыдущая
- 6/98
- Следующая
– Тварь, – сказал Мрак с отвращением. – Даже тень научилась скрывать… И запах уже подделывает!
Жаба кинулась к нему лизаться, варвар сердито отпихнул ее. Купец едва отыскал убежавший в подвал и забившийся там за бочками голос:
– Это… кто?
– Сам видишь, – огрызнулся Мрак. – Жаба-переросток.
– А чего она… так?
– Из подлости, – сказал Мрак. – Подлая она тварь!
Купец смотрел вытаращенными глазами. Промямлил:
– Вообще-то что-то слышал… В дальних странах как-то рассказывали… Когда они совсем малые, их мамаша защищает. А когда начинают отползать от нее, то их может сожрать любой, они ж пока совсем хилые. Вот и наловчились то камешками прикидываться, то…
Мрак сказал упрямо:
– Из подлости, я говорю! Раньше такого не вытворяла!
– Наверное, тоже растет, – сказал купец. Посмотрел на жабу, пугливо отодвинулся. – Хотя, наверное, я ошибся…
– Точно?
– Точно, – ответил купец со вздохом. – Это я слышал не про жаб. Ох, точно не про жаб.
– Это хуже, чем жаба, – заявил Мрак. – Эх, когда-нибудь прибью…
Жаба прыгала вокруг, рот до ушей, длинный раздвоенный язык трепещет, как быстрый язычок огня. Толстый короткий хвостик с таким рвением ходит из стороны в сторону, что жабу заносило из стороны в сторону.
Мрак нагнулся, взял маленькое страшилище на руки, но она выдралась и залезла ему на плечо. Мрак сказал укоризненно:
– Ты уже почти кабан, а не лягушечка! И до каких пор будешь там сидеть?
Купец выпученными глазами наблюдал, как варвар пошел к выходу, а жаба качалась на его широком плече, будто в самом деде кабан старался удержаться на толстом бревне. Наконец жаба прижалась всем пузом, вцепилась, варвар вышел в коридор и захлопнул за собой дверь.
В харчевне с утра безлюдно, Мрак выбрал дальний стол в углу, снял с плеча жабу. Она сидела на лавке, Мрак бросал ей ломтики мяса, жаба звучно хлопала широкой пастью, ловила. Когда он ткнул ей в морду ломтик, она брезгливо отодвинулась.
– Зараза, – сказал он с сердцем, – все бы тебе играться… Лови!
Спиной к нему сидел худощавый старик с распущенными по плечам седыми волосами. Услышав голос, вздрогнул, повернулся. Мрак не обращал внимания, бросал ломтики мяса повыше, жаба вошла в азарт, подпрыгивала так, что лавка ходила ходуном, звучно шлепала челюстями.
Старик наконец решился покинуть свой стол. Мрак обратил внимание на него не раньше, чем тот трижды поклонился, спросил робко разрешения присесть за их стол. От него не сильно, но ощутимо пахло дорогими маслами. Наконец Мрак буркнул:
– Ну чего тебе, старик?.. Я чту старших, но свободных столов здесь полно.
Старик с жадным вниманием всматривался в его лицо, длинные нервные пальцы все время суетливо двигались, будто вязали рыбацкую сеть.
– Можно сесть? – спросил он в который раз. – Премного благодарствую… Боги, что за голос, что за стать…
Мрак кивнул, старик сел, тут же выложил на стол монету. Жаба попыталась покарабкаться на стол за блестящим кружочком, Мрак ухватил за хвостик и дернул обратно.
– Так чего надобно? – спросил Мрак недружелюбно.
Жаба двинулась по лавке с явным намерением перепрыгнуть на соседнюю и добраться до старика. Мрак поймал за лапу и утащил назад, прижал к боку. Жаба зашипела и начала брыкаться всеми четырьмя, выворачиваться.
Старик кивнул на золотую монету.
– Угощение за мой счет.
– На это можно упоить весь постоялый двор.
Старик вяло отмахнулся, глаза его с жадным вниманием осматривали лицо Мрака, изучали, чуть не лезли ему в рот, не щупали зубы и уши.
– Я могу себе это позволить.
– Ну-ну… За что будем пить?
Старик хихикнул:
– Да за что угодно. За свое здоровье, например. За то, чтобы завтра была добрая погода.
– Не знаю, не знаю, – прорычал Мрак с сомнением. – Для кого добрая – солнце, для кого – дождь. Что-то ты мне не ндравишься, батя. Больно непростой ты человек. И руки у тебя холеные. И пахнут дорогими благовониями… Такие люди так просто по дорогам не шляются.
Старик неотрывно изучал его из-под нависших седых бровей. Взгляд был колючим, но не враждебным.
– А ты наблюдательный, – произнес он с некоторой нервозностью. – Это еще лучше. Да, ты прав. Я человек из… дворца. Вон там стольный град, как ты уже знаешь, Барбус. Дальше рассказывать не надо?
Мрак отмахнулся.
– Не надо. Ты здесь встречаешься со всякими лазутчиками. Чтоб подальше от чужих глаз и ушей. Но мне это до прошлогодних листьев. Меня сейчас больше заботит эта проклятая жаба, что так и норовит нашкодить, спереть, поломать, опрокинуть, напасть…
Старик покачал головой. Во взгляде росло уважение.
– Гм, с лазутчиками?.. Да, ты не прост. Как тебя зовут, доблестный варвар?
– Мрак.
– А меня… Агиляр. Пока просто – Агиляр. У меня к тебе предложение, доблестный Мрак.
– Не интересуюсь, – ответил Мрак твердо.
Старик прищурился.
– Ты даже не выслушал.
– Меня никто больше не интересует, – отрезал Мрак. – Я много воевал, меня воевали, я кого-то бил, резал, меня тоже резали… по живому. Но сейчас я обнаружил, что у меня уже есть такое сокровище…
Старик насторожился.
– Какое?
– Моя жизнь, – ответил Мрак просто.
Старик слегка скривил губы:
– А раньше не знал?
– Да как-то… не догадывался.
– Как и все мы, – сказал старик. – А сейчас, значит, ты посидел в тиши, подумал… и додумался?
– Что-то вроде этого.
Старик подумал, пожевал губами. Лицо его медленно светлело. Он даже ладони потер одна о другую. Глаза заблестели.
– Все-таки боги есть, – произнес он с чувством. – И они следят за родом Яфета! Надо же, именно в это время послать тебя! И сразу послужить тебе и нам…
Мрак покачал головой.
– Ты можешь даже и не рассказывать, старик.
– Почему?
– Я же сказал, – отрезал Мрак. – У меня есть все, что мне надо.
Жаба брыкалась, отбивалась всеми четырьмя, норовила соскочить с лавки. Агиляр присмотрелся, сказал уверенно:
– Если сейчас не отпустишь, обделает штаны. Советую вообще вынести на двор. Или на улицу. Пока на руках, будет терпеть, а как только отпустишь… Не стоит, чтобы пачкала пол. Хозяин с тебя возьмет двойную плату.
Мрак ругнулся, подхватил жабу, почти бегом вынес во двор, но здесь столпотворение, караван спешно готовится в путь, запрягают волов, коней, все суетятся, двор уже тесен…
Старик вышел за ним на улицу. Жаба, едва оказавшись на земле, сделала три гигантских прыжка, спряталась за крупным лопухом, видно было, как там согнулась, сидя на полусогнутых задних, морда стала очень задумчивая и серьезная.
– Ты устал, – участливо сказал старик за спиной Мрака. – Тебе хочется найти спокойное место, отдохнуть, отсидеться. Чтоб никто тебя не трогал, чтоб и ты никому ничем не был обязан. Не удивляйся, я все знаю… Мы все через это прошли, потому и знаю. Сейчас ты уверен, что уже закончил все свое бурное… Нет-нет, я не переубеждаю! Как раз это и хорошо. Именно вот таким спокойным сидением в теплом райском уголке… такой вот прекрасной передышкой ты можешь очень сильно помочь одному хорошему… даже прекрасному человеку.
Мрак с сомнением покачал головой.
– Что-то трудно верится.
– Еще бы! – ответил старик. – Но никому бы и не могло такое счастье выпасть, но ты… твоя внешность… Даже голос…
– Помочь одному хорошему человеку? – повторил Мрак с горькой насмешкой. – Обычно помогают тем, что стараются перебить его соседей, чьи куры топчут его огород, а то и роют, сжечь хаты, изнасиловать жен и дочерей…
Старик испуганно замахал руками.
– Что ты, что ты! Или это так шутишь?.. Наоборот, ничего делать не надо.
– Как это не надо?
– Вообще ничего делать не надо!
– Разве такое бывает?
– Да я ж говорю…
– Ну ладно, говори.
– Этот хороший человек, о котором веду речь, очень любит умные беседы с мудрецами, а еще больше любит в ночи смотреть на звезды, мыслить, зачем они и для чего, сидеть в тиши… Ему бы в пещерах жить, истину искать…
- Предыдущая
- 6/98
- Следующая
