Тайная тюрьма - Нестеров Михаил Петрович - Страница 46

• Предыдущая
• 46/63
• Следующая

Москва

Адмирал приехал на встречу раньше полковника Рэмиса. В этом маленьком и уютном ресторане был всего один зал и пара отдельных кабинетов, отгороженных плотными шторами, имитация избы: замороженные оконца, грубый стол и лавки, крынки, глиняные миски, расшитые рушники и прочее.

– Горилка, огурчики, – делал заказ Школьник, не заглядывая в меню и демонстрируя приличный малоросский говор, – сало с хорошей мясной прослойкой. Яичницу подайте на сковородке, чтобы скворчало. Хлеб с отрубями. И кофе, – он улыбнулся официантке в национальной одежде. – Насчет кофе я пошутил. Два стакана кислого молока.

Адмирал вовремя вышел из «избы». Алан Рэмис вошел в зал и оглядывал столики. «Сюда», – Школьник подозвал его жестом руки.

Это была седьмая встреча с представителем разведуправления Минобороны США и первая в неформальной обстановке. Последний раз они виделись в американском посольстве на Новинском бульваре, полковник принимал флотского разведчика в своем офисе на втором этаже особняка.

– Недурно, – Рэмис одобрил выбор русского коллеги, присаживаясь за стол и проводя ладонью по грубой поверхности. – Можно занозить руку. – По-русски он разговаривал с едва заметным акцентом. Кивнув на крынку, он спросил: – Полная?

Адмирал тут же поднял ее и разлил горилку в рюмки.

– За встречу?

Рэмис кивнул и глотнул перцовки.

– Я рад, Виктор, что ты вытащил меня из посольства.

– Кстати, почему ты не снимешь квартиру?

– Дорого. Московские цены кусаются. – Рэмис был тучен, невысокого роста, лысоват. Носил очки в черной роговой оправе. На встречу с адмиралом он прибыл в строгом костюме без галстука. Мизинец его правой руки венчал перстень с печаткой.

– Не радуйся раньше времени, – Школьник выставил ладонь, – разговор нам предстоит деловой.

– В кои-то веки собрался расслабиться в хорошей компании – и на тебе! Куда деваться? У тебя есть вопросы – задавай. Сейчас начнешь: «Согласно разведданным...»

– Именно, – подтвердил адмирал. – На американской военной базе 13-19 незаконно содержится сотрудник российской военной разведки Александр Абрамов.

Американец улыбнулся:

– Как он мог туда попасть? – Причем в восклицательной форме: «Как он мог!» Рэмис точно знал об этом инциденте и повел с шефом флотской разведки привычную игру.

– Он выполнял задание руководства, – продолжил адмирал. – Нам поступила информация о секретной лаборатории, производящей сильнодействующий яд на основе рицина. А также то, что боевые вещества, содержащие рицин, испытывались на местных жителях. Нас обеспокоил факт попадания рицина на вооружение террористических группировок, действующих на территории России и стран СНГ.

– Я ничего не слышал об этом.

– Но ты знаешь, что прецедент имел место быть. Порядка ста граммов боевого вещества попали в частные руки.

– Эти руки управляли фармацевтической компанией, и рицин был им нужен как компонент для лечения лучевых болезней, – проявил осведомленность Рэмис.

– Это ничуть не смягчает сей факт. Разбирательства по этому поводу привели к некой лаборатории в Катване.

– Они могли привести в ЮАР, Конго, Эритрею, – заметил американец.

– Однако привели в Катвану. Президент Солвеза приютил исследователей и производителей некой страны, – сделал ударение Школьник, – и явно заинтересован в исследованиях и производстве отравляющих веществ. Еще по одной?

Полковник не стал отказываться.

Они выпили. Адмирал предложил Рэмису запить горилку кислым молоком. Полковник выразил сомнение и отказался, сославшись на слабый желудок и отсутствие ферментов, отвечающих за усвояемость молочных продуктов. Он закусил огурцом и подцепил вилкой кусок сала.

– Можно попробовать решить этот вопрос через наших дипломатов, – подал идею Рэмис.

Школьник покачал головой:

– Это чревато оглаской и невыгодно обеим сторонам.

– Как ты видишь эту проблему?

– Следующим образом, – адмирал чуть отодвинулся от стола и положил ногу на ногу. Вставив сигарету в мундштук, прикурил. – США мечтают переключиться на африканские страны, ликвидировав энергетическую зависимость от арабских государств. Однако нефтяные шейхи Персидского залива не хотят потерять в вашем лице богатого покупателя, поэтому спонсируют вооруженные конфликты в Африке и поддерживают террористические организации, сеющие междоусобицу в государствах Арабского Магриба. Вы отвечаете тем, что концентрируете террористов на их арабских территориях. В Ирак сейчас стянуты основные силы исламских экстремистов. В отдельно взятой стране – Катване – мир. Ваша тактическая группа морской пехоты настроена погасить любой локальный конфликт и провокацию со стороны экстремистов.

Американец сделал жест руками, словно взбивал пену в ванной:

– К чему эта «верхняя» политика?

– Сейчас объясню. Могу предположить, что производство боевых отравляющих веществ в Катване спонсируют нефтяные шейхи. Имея такое сильное и новое оружие, можно раздуть огонь в любой африканской стране. Пламя тут же поползет на сопредельные территории. Это всего лишь версия, и мы решили проверить ее.

– Что вам удалось выяснить?

– Лаборатория расположена в частном парке Кимберли. Права на него принадлежат группе американцев. Если моя версия верна, они – подставные лица. Трудно предположить, что граждане Америки замешаны в изготовлении отравляющих веществ и вступили – пусть даже в качестве посредников – в сговор с теми, кто сеет по всему миру террор и хаос. Мы руководствовались этим постулатом, когда предприняли ряд разведывательных мероприятий в Катване.

«Складно, – подумал Рэмис. – Хорошая, тонкая игра на высшем уровне. Я бы поверил, если бы не знал другую сторону этого постулата».

Адмирал вернулся к началу беседы:

– Говоря о базе 13-19, я имел в виду изолятор под названием «Матрица».

– Виктор, – американец развел руками и беспомощно улыбнулся, – неужели в вашем ведомстве газетные «утки» включены в категорию открытых источников информации?

– Однако «утка» сумела нагадить на шпиль конгресса, пролетая над Капитолийским холмом, и стала предметом разбирательства в обеих палатах.

Полковник громко рассмеялся:

– То есть ты говоришь о дерьме.

– Я говорю о натуральном вирусе. Одним словом, я требую немедленного освобождения своего сотрудника. Если вы не примете мое предложение, свобода Абрамова будет заключена в шумихе вокруг секретных тюрем ЦРУ. Заявление в прессе о том, что российский гражданин содержится в спецприемнике, плюс пара дипломатических шагов, и он на воле. Никто не встанет в позу, законно он там содержится или нет. Секретная тюрьма – это все объясняет. Ни Пентагон, ни Лэнгли не полезет в дебри, чтобы не нарваться на другой скандал. – Школьник выдержал короткую паузу. – Шейх Аллум и Эхаб Исмаил призывают к джихаду под контролем американских военных. Мне уже нехорошо. А тебе, Алан?

Тот развел руками, пожал печами и покачал головой:

– Мне стало бы худо от кислого молока. Я переговорю с руководством. Когда ты ждешь ответа?

– Через час. Я не сказал о втором рычаге, который может отжать дверь тюремной камеры, где содержится мой человек.

Полковник посмотрел на часы:

– Это значит, что времени очень мало. Спасибо за ужин, Виктор. Я вынужден первым попрощаться.

Он пожал Школьнику руку и вышел из кабинета.

Адмирал усмехнулся. Рэмис забыл о своем предложении оплатить ужин поровну.

• Предыдущая
• 46/63
• Следующая