Путь «Таиры» долог - Михановский Владимир Наумович - Страница 4
- Предыдущая
- 4/5
- Следующая
С решением нельзя было медлить.
Map Дон и Роб собрали и тщательно закодировали данные важнейших систем «Таиры». На это ушло около четырех суток кропотливой работы. Вся огромная информация. – наряду с собственными соображениями – была введена затем в Центральный мозг корабля.
С замиранием сердца ждал капитан решения. А что если мозг станет в тупик? Ведь может же оказаться, что введённые данные противоречивы, и разумного выхода из создавшегося тупика нет, другими словами – остаётся лететь вслепую, наугад, навстречу неизбежному…
Минуты напряжённо тянулись, и лишь реле времени мигало на пульте, нарушая однообразие. Но вот по матовой сфере, увенчивающей Центральный мозг, побежала, разворачиваясь спиралью, змееподобная пунктирная линия. Map Дон облегчённо вздохнул: линия означала, что Мозг решил данную ему логическую задачу.
Капитан подошёл вплотную к установке, и из узкой щели выводящего устройства прямо в руки ему скользнула твёрдая перфолента со множеством пробитых в ней круглых отверстий. Обращаться к помощи дешифратора не было надобности – Map Дон умел читать код с листа. Капитан поднял ленту на свет и залпом прочёл поразительный ответ Центрального мозга…
Мозг подтвердил, что исправить систему наведения «Таиры» в условиях полёта невозможно. Притормозить же для этого корабль – это значит обречь себя на гибель без борьбы, так как разогнать его потом до нужной скорости не удастся. Между тем, используя попутные магнитные поля в качестве ускорителей, «Таира» может двигаться неограниченно долго – в масштабах многих тысячелетий.
Да, но что тысячелетия, если жизнь человека охватывает едва сотню лет?… Капитан на миг оторвался от перфоленты и потёр лоб: уж не забыл ли Центральный мозг, чего доброго, о времени человеческой жизни? Оказалось – не забыл…
Жизнь человека можно значительно растянуть с помощью анабиоза, сообщала далее лента. Речь идёт об установке прерывного анабиоза. Один цикл его составляет сорок лет, затем следует необходимый для организма четырехчасовым перерыв – и снова сон… Что касается «Таиры», то она должна всё время лететь в направлении, на котором наиболее вероятна встреча с разумной жизнью, с высокой цивилизацией. Это единственный шанс встретить братьев по разуму…
– Каков же этот курс? – выкрикнул капитан в рупор Центрального мозга, оторвавшись от ленты.
– Нужный для киберштурмана код будет выдан через двадцать пять минут, после сравнительного изучения всех известных астроданных, – бесстрастно прогудел в ответ рупор.
Но дальше, дальше…
Роботы должны умереть раньше человека. Анабиозу белковые братья не поддаются, а сердце каждого рассчитано лишь на двести семьдесят лет, и запасных сердец на корабле нет. Кто же мог предположить, что с «Таирой» случится такое?… Зато Роб… Роб наверняка переживёт всех: у него гелиевое сердце, которого хватит надолго. «Роб с точки зрения человека практически бессмертен», – так выразил эту мысль Центральный мозг.
Антенны «Таиры» будут непрерывно излучать в окружающее пространство универсальные сигналы бедствия. Они исключительно просты, эти сигналы, и разумные существа, поймав их, несомненно догадаются, что на борту корабля находятся их собратья, и найдут способ притормозить бег «Таиры» или во всяком случае дать ответный сигнал, и тогда сам киберштурман замедлит астролет. А пока… пока организм должен нить жизнь, как гурман пьёт редкое вино, – не спеша и маленькими глотками…
Полтора часа! Только полтора часа остаётся до того момента, как он должен погрузиться в анабиотическую ванну. Но чего он ищет, этот одинокий человек, в пустынных отсеках корабля?… Слабого как тростник капитана повсюду сопровождал заботливый Роб. Он даже предложил побрить Map Дона, но капитан торопился куда-то.
– Через сорок лет, – сказал он, силясь улыбнуться, и провёл пальцем по подбородку, – тогда моей бороде как раз исполнятся сутки!..
«Снова спешит к ней, как и в прошлый раз», – подумал Роб, поддерживая капитана за плечо. Они шли по коридору в направлении седьмого отсека.
В одно из предыдущих пробуждений Map Дона никто не встретил, кроме Роба. Оставив Роба у пульта, капитан долго бродил по пустынным коридорам и отсекам «Таиры».
…Почуяв, что сердца их начинают отказывать, все белковые братья собрались в штурманской рубке. Здесь их и настигла необратимая смерть.
Бежали минуты, а капитан все стоял посреди рубки, окружённый своим мёртвым экипажем.
Роботы застыли в самых разнообразных позах. Лин Бел растянулся навзничь, словно поражённый молнией. Крельшо лежал скорченный в углу, возле дешифратора. Лина казалось, прикорнула, свернувшись калачиком в глубоком штурманском кресле.
Затем с помощью Роба Map Дон перетащил всех роботов в седьмой отсек, который мог сообщаться с внешним миром. Лину он осторожно уложил на узкую подвесную койку, затем опустил виниловый полог.
– Откроешь кингстон, Роб, – негромко сказал капитан и вышел из отсека. Вакуум и температура абсолютного нуля навечно сохранят теперь тела белковых братьев…
В коридоре Map Дона легко догнал Роб.
– Приказ выполнен, капитан, – сказал он.
Время было уже на исходе.
– Вот что… – сказал Map Дон после долгой паузы, в течение которой они успели дойти почти до отсека Долгого сна. Когда я… В общем, когда все кончится, перенесёшь меня туда… в седьмой отсек…
Остаётся лишь час…
Map Дон торопливо надел и проверил космоскафандр. Седьмой отсек встретил его мёртвой тишиной. Серебряная изморозь легла на стены и все предметы. На полу блестели капельки замёрзшей ртути, выкатившейся из какого-то разбитого прибора. Map Дон подошёл к Лине и застыл, вглядываясь в её лицо, так странно напоминавшее ему лицо Марты.
– Время, капитан, – очнулся он от короткой реплики Роба, неслышно подошедшего сзади.
Map Дон глянул на часы – оставалось совсем немного, едва хватит, чтобы добраться до отсека сна.
Ещё раз оглянувшись, капитан вышел, и тяжкий герметический люк захлопнулся за ним, больно отдавшись в сердце.
- Предыдущая
- 4/5
- Следующая