Находка - Михановский Владимир Наумович - Страница 13
- Предыдущая
- 13/14
- Следующая
– Виртуальная модель. Одна из возможных, – уточнила Лена.
– Благодарю, Ельена Викторовна, – церемонно поклонился киберолог. – Именно модель, которая осталась нереализованной. Другими словами сказкой.
– Однако эта сказка задела вас за живое, – заметила Лена.
Киберолог сощурился.
– Почему вы так думаете? – спросил он.
– Потому что вчера, заканчивая сообщение, вы сказали, что очень бы хотели послушать окончание истории о юноше и старике, – произнесла Лена.
– О! – поднял палец киберолог. – Вы не только очаровательная, вы еще и проницательная девушка. Вам повезло, друг мой Андрьюша, повернулся он в мою сторону.
Лена покраснела.
– Не думаю, что рассказ, записанный на листках, машинная выдумка, – возразил я.
– Доказательства?
– Доказательства сейчас будут, – ответил я. – Вы услышите их с этой трибуны, из уст химиков и астрономов. Но я убежден, что рассказ, прослушанный нами, не выдумка. Все описано настолько выпукло, зримо… Я до сих пор вижу перед собой Румо, Грено…
Киберолог покачал головой. Затем посмотрел на часы и заторопился на свое место.
– Сейчас увидите, кто из нас прав! – крикнул нам издалека венерианин.
Зал к этому времени был полон и гудел, как растревоженный улей. Однако все стихло, едва на трибуну поднялся человек. Осмотрев замеревшие ряды, которые возвышались амфитеатром перед нами, он вытащил из кармана записную книжку и принялся неспешно листать ее.
– Представитель химического центра, – еле склонившись, шепнула мне Лена.
– Мы произвели тщательный анализ вещества, из которого состоят пластинки с текстом, – сказал химик. – Результаты таковы: пластик не числился ни в одном из каталогов веществ, которые были когда-либо синтезированы на Земле и вообще в пределах Солнечной системы…
В зале поднялся невообразимый шум. Химик еще что-то говорил, но мы видели только его шевелящиеся губы.
Когда гул немного утих, я услышал заключительные слова химика:
– Таким образом, мы считаем, что пластинки принадлежат не земной, а инопланетной цивилизации.
Сейчас бурно выражали свою радость те, чья точка зрения на пластинки только что подтвердилась. Однако противники и не думали признавать свое поражение.
– Каталог не может охватывать все вещества! – выкрикнул кто-то из задних рядов.
Химик покачал головой.
– Электронная память нашего центра хранит все, что в нее ввели за последние двести лет, – сказал он. – А компьютер в отличие от человека не забывает ничего.
– Компьютер хранит в памяти только то, что ему сообщили, – не сдавались задние ряды. – А если я изобрел вещество и забыл сообщить об этом машине? – Запальчивый выкрик был покрыт аплодисментами части присутствующих.
– Остроумно, – сказал химик без улыбки, – но не очень доказательно. Любое мало-мальски сложное вещество, полученное в любой лаборатории любой из Содружества Свободных планет, регистрируется у нас в обязательном порядке. А пластик, о котором сейчас идет речь, исключительно сложен по структуре… Не попасть в каталог он не мог.
– И все-таки это еще не доказательство инопланетного происхождения листков, – прозвучал в зале одинокий голос киберолога с Венеры.
– Согласен, – неожиданно согласился химик, пряча в карман записную книжку. – Послушаем, что скажет астроном.
Он сошел с трибуны, покинул сцену и примостился в первом ряду.
Астроном сразу же, что называется, взял быка за рога.
– Листок с математическими символами оказался необычайно ценным по заключенной в нем информации, – прогудел он, нависнув над кафедрой. На астрономическом центре удалось установить, что в тексте идет речь о планете, принадлежащей, по всей вероятности, к системе Сириуса. Параметры светила, которые приводятся и которые мы расшифровали, относятся именно к этой звезде…
– Ну, вот и конец красивым догадкам, – вздохнула Лена, когда мы вышли из зала.
Я взял ее за руку.
– Тебе жаль? – спросил я.
– Немного, – призналась Лена. – Сириус так далеко от Земли.
Мы медленно шли вниз по приморскому бульвару. Заходящее солнце осветило волосы Лены.
Наша излюбленная скамейка под раскидистым вязом оказалась занятой.
– Пойдем к морю, – предложила Лена.
Мы забрались на огромный валун, по пояс вросший в песок. Теперь все помыслы наши были связаны с морем. И хотя создана была специальная комиссия по прочесыванию морского дна в районе мыса, где я впервые обнаружил листки, хотя сотни добровольцев решили попытать счастья в поисках недостающих пластиковых прямоугольников, мы с Леной решили продолжать поиск самостоятельно.
– А я вас ищу, – раздался сзади негромкий голос.
Мы одновременно обернулись и увидели венерианина.
– Прошу, – сказал я и протянул ему руку. Киберолог легко взобрался на валун и сел рядом со мной. Его кожа, синеватая, как у всех жителей жаркой планеты, обитающих там постоянно, в косых солнечных лучах приобрела какой-то фиолетовый оттенок. Впрочем, венерианин, похоже, чувствовал себя в земных условиях совсем неплохо.
– Значит, поиск в море будет продолжаться, – сказал он, глядя вдаль. – Это хорошо. Надеюсь, будут найдены новые данные, которые подтвердят мою теорию.
Лена удивленно воззрилась на него.
– Вашу теорию? Но ведь вы только что слышали доказательства химика и астронома, которые…
Венерианин махнул рукой и рассмеялся.
– Что с того? – сказал он беспечно. – Ничто в мире не абсолютно, в том числе и доказательства. Отыщутся новые листки, и все повернется по-новому… Вы согласны со мной, Льеночка?
Лена улыбнулась, ничего не ответив. Меня несколько уколола «Льеночка».
Солнце наполовину погрузилось в море. Переходные камеры мыса работали с полной нагрузкой, через них непрерывно шли два встречных потока: одни спешили домой, на поверхность, другие – домой, в море…
Долго потом мы с Леной вспоминали этот вечер.
…Я давно уже работаю на линга-центре. Инженеру здесь тоже есть где приложить руку. После работы мы с Леной спускаемся к морю. Чаще всего отправляемся на мыс. Камеры перехода работают, как и повсюду на побережье, круглые сутки. Облачившись в подводную амуницию, быстро пройдя несложную процедуру, мы ныряем в морские глубины.
- Предыдущая
- 13/14
- Следующая