Восточный конвой - Михайлов Владимир Дмитриевич - Страница 47

• Предыдущая
• 47/93
• Следующая

Он уложился в отведенное время – судя по тому, что охранник оставался на своем месте, не пошел проверить, чем там занят технет. Так что пока все в порядке. Голова яснеет, яснеет, вот уже можно нормально воспринимать окружающее и по-человечески думать. «Теперь осмотримся заново, оценим обстановку».

Милов продолжал перемещаться по двору, то и дело меняя направление, как того требовала работа.

«Внешне тут действительно мало что изменилось. Те же строения: жилые бараки, цеха, склады. Большие склады. Интересно: они пусты? Или здесь что-то производят? Кроме, разумеется, основной продукции, какой тут являются технеты. Желательно выяснить. Если производят, то хранят на складе или сразу вывозят? Заезжает ли сюда Конвой? А если производство не ведется, то чем заполнены склады? Они вряд ли пустуют: даже отсюда, издалека, можно разглядеть часовых. Никто не станет охранять пустоту. Кто живет в бараках? Только охрана? А те, кого доставляют сюда в качестве сырья? Надолго ли они здесь задерживаются? А те, кто попадает сюда только для ремонта, наладки и переналадки? В чем заключаются их неисправности, в частности – много ли тех, кто страдает самопроизвольным возвращением памяти?

Это – одна группа вопросов. А вот и другая: что, собственно, со мной сделали? Какому воздействию подвергли? Что перед тем впрыскивали?» Милов помнил точно, что сделали ему два укола; то была память тела, не ума. Все это тоже нуждается в выяснении. Догадки не нужны, надо увидеть и запомнить. Для этого – оказаться в том самом помещении, где на него воздействовали, оказаться, обладая свободой действий. Сложно в этой обстановке. Но сложно – не значит невыполнимо. Придется постараться.

«Вопросы, вопросы, вопросы… И на них, если не на все, то на большинство, надо ответить – пока ты находишься здесь и, в общем, не состоишь на подозрении. Пока тебе поверили. Да и, собственно, подыгрывать тебе пришлось самую малость. Ты и на самом деле ощутил себя технетом – и лишь как бы издалека, со стороны наблюдал за происходившим Милов-человек. А если бы не подготовка – человека этого вообще бы не было.

Двигайся, двигайся, не забывай, что ты – технет, и к работе относишься очень серьезно, если даже у тебя в руках всего лишь метла. Подметай аккуратно. Это тоже надо уметь.

Жаль, что подмести тебе приказано только плац. А цеха находятся на отлете, склады же еще дальше; к ним от самых ворот ведет специальный проезд, который хорошо просматривается и отсюда, и от проходной у ворот. Так что невзначай подойти туда, прогуливаясь, не получится. Не говоря уже о том, что прогулки не входят в здешний распорядок дня. Да и охранник тебе не позволит. Так что нечего и пробовать. И в то же время, надо найти способ пробраться туда, и достаточно быстро. Цеха обязательно надо осмотреть, но только после того, как ты разберешься с той лабораторией, где обрабатывали тебя. И если окажется, что в цехах находится то же самое, или похожее, оборудование, если и там ты найдешь те же самые химикаты – можно считать, что классную работу ты выполнил, самое малое, на четыре с плюсом. И на все – одна ночь: вряд ли ты засидишься тут надолго, в этом никто не заинтересован, и прежде всего – ты сам.

Быть может – ночью, когда темно и большинство технетов не проявляет активности, удастся не только взять информацию, но и ускользнуть?

Собственно, а нужно ли ускользать?»

Милову не пришлось долго думать, чтобы ответить утвердительно.

«Если я не восстановлюсь, – думал он, – то есть, не вспомню (для них), что именно надо мне сделать на границе, чтобы меня пропустили вместе с грузом, если в памяти не возникнут ключевые слова и действия – то меня с конвоем не отправят, и я ничего не смогу сделать из того, что сделать необходимо. В этом варианте оставаться здесь не имеет смысла. Если же я все вспоминаю, и меня отправляют с конвоем, то сто против одного, что меня постараются ликвидировать сразу же, как только груз окажется на российской территории. Там я им не только не нужен – там я опасен, и все они прекрасно понимают это. Тем больше причин сбежать отсюда. Вопрос только в том – как сделать это побыстрее и с наименьшим риском. В моем возрасте уже не хочется рисковать чрезмерно…»

Милов еще не знал, в каких условиях будет проводить ночь, но заранее усомнился в том, что план побега можно будет привести в исполнение без забот и – что еще хуже – без потерь, без драки и крови… Сказано ведь, что с него не будут спускать глаз. Надо полагать, это относится не только к дневному времени.

«Вот если понадобится какая-то работа близ расположения складов или хотя бы цехов… Несомненно, на складах должны быть кладовщики и грузчики. Если не первые, то вторые во всяком случае живут вместе с прочими маленькими технетами; надо узнать их, завести знакомство – насколько это вообще принято у технетов – и попытаться…

Интересно: я уже твердо знаю, что принято у технетов и что – нет. Основательно все-таки меня обработали…

Когда боль налетает особенно резко, ни в коем случае нельзя ни морщиться, ни потирать виски, вообще как-то показывать, что у тебя что-то не в порядке. Смешно, однако это сейчас – самая сложная задача.

Давай-ка чуть быстрее. Хорошо сделанная работа выполняется не только тщательно, но и достаточно быстро. Охранник внимательно следит за тобой. Он еще не привык к мысли, что от тебя не надо ждать никаких неприятностей, ты – добрый, смирный собрат, думающий только о работе. Вот тебе и еще одна задача: расположить к себе охрану. Потому что он – не единственный, кто станет приглядывать за тобой. Да, нужно заручиться их доверием. И нет времени для того, чтобы делать это постепенно, естественно. Нужна какая-то ситуация – из тех, в которых сразу раскрывается сущность человека ли, технета ли. Опять-таки, такого стечения обстоятельств можно ожидать долго, очень долго – и все-таки не дождаться. Вывод? Ситуацию надо создать.

Ничего себе задачка – для того, кто не пользуется даже свободой передвижения и не вооружен ничем, кроме собственной головы.

Значит, придется орудовать головой. Тут охрана бессильна.

Вот и работа закончена, плац подметен – хоть пробуй его носовым платком, как вычищенную лошадь.

Возвращаемся к исходной точке – к месту, где расположился охранник. Только не надо метлу волочь за собой. Возьми ее на плечо – как боевое оружие. И шагай четко, как на параде. Без малого строевым шагом. Охраннику это наверняка понравится.

Раз-два, раз-два. Левой!..

И помни, все время помни: для всего на свете у тебя остается менее ста часов».

…Он аккуратно пристроил метлу там, где брал ее; технет не мог оставить инструмент кое-как, это сразу вызвало бы подозрения. Прошагал мимо своего охранника, чтобы войти в бывший изолятор, откуда его и выпустили на работу. Но тут же остановился: охранник удержал его, положив тяжелую руку на плечо.

– Не туда, – сказал он. – Туда только по вызову. Шагай в жилой барак. Я покажу.

Милов послушно повернулся и направился за своим телохранителем.

Барачный интерьер мало изменился за минувшие годы; разве что на нарах лежали более или менее пристойные тюфяки. Сейчас на них спали наработавшиеся за день технеты; ровный шум от их дыхания не раздражал, наоборот, действовал успокоительно. На столе, что находился между рядами нар, охраннику и Милову был оставлен ужин: намазанный свиным жиром хлеб и – в алюминиевых кружках – липовый чай. Против такой трапезы Милов ничего не имел бы и на воле. Они уселись на лавках друг против друга.

– Ты чего чухаешься? – спросил охранник подозрительно, видя, как Милов, согнувшись и упрятав руки под стол, растирает правую ногу. – Кусают, что ли? Надо доложить немедля.

– Свело ногу, – объяснил Милов.

– А, вон что. Ничего, обойдется. После ремонта многим бывает не по себе, – равнодушно успокоил охранник. – Поспишь, и ладно будет.

– Мое место где?

– Свободных хватает, выбирай любое, – сказал охранник и зевнул.

– Где-нибудь поближе к тебе хотелось бы, – пояснил Милов.

• Предыдущая
• 47/93
• Следующая