Танцы на снегу - Лукьяненко Сергей Васильевич - Страница 15

• Предыдущая
• 15/87
• Следующая

– Давай. Спрашивай.

– Почему вы не любите, когда вас зовут джедаями? – спросил я и посмотрел Стасю в глаза.

– Потому что мы не джедаи, – просто ответил Стась. – Мы не размахиваем светящимися мечами, не уворачиваемся от лазерных лучей и не можем становиться невидимыми.

– Я никому не скажу, кто вы, – сказал я.

– Это не имеет значения, Тиккирей. Я и так раскрыт, к сожалению. Уже двое суток. И даже если я ошибаюсь и ты – агент противника, то я ничего нового не выдал.

– А кто ваш противник? – тихо спросил я.

– Вот этого я объяснять не стану. Оно тебе не нужно.

Стась поднялся, достал из кармана пачку денег:

– Возьми. Полагаю, тебе этого хватит, чтобы дождаться получения гражданства.

Я ничего не понимал. Смотрел на деньги – их было много. И впрямь можно было спокойно дожидаться решения…

– Неужели я так сильно вам помог? – воскликнул я.

– Тиккирей… – Стась вздохнул. – Знаешь, в чем главная беда нашей цивилизации?

– В чем? – пробормотал я, все еще не решаясь взять деньги. Стась затолкал пачку мне в карман и продолжил:

– Мы – мужская цивилизация. Так сложилось из-за того, что женщины не выдерживают гиперпереход. Глупость, случайность, шутка природы, но наша цивилизация развивается исключительно по мужскому типу. Мы все – очень логичны, серьезны, в меру агрессивны и авантюристичны. Добры и справедливы… в рамках своей логичности. И в этом беда, Тиккирей. Именно поэтому возможен твой несчастный Карьер, где у людей есть гарантированное законом право на смерть. Именно поэтому подвозивший тебя таксист, зная, что у подростка, ребенка в общем-то, почти нет денег и абсолютно нет шансов их заработать, великодушно не взял чаевые, но даже не подумал отказаться от платы совсем. Именно поэтому, глупый маленький Тиккирей, родители твоего друга Лиона прокатят тебя на машине, пригласят на барбекю, но даже не подумают оформить над тобой временную опеку и помочь продержаться полгода. Мы логичны, Тиккирей.

– Но это же правильно! – воскликнул я. – Капитан Стась… но ведь у нас на Карьере и впрямь очень трудно жить! А таксист работает! А у родителей Лиона свои проблемы и трое своих детей! Ну с какой стати им что-то делать для меня?

Стась кивнул. И очень невесело улыбнулся.

– Правильно, Тиккирей. Вот про это я и говорю. Великие бунты феминисток, эпоха темного матриархата – все это кончилось с началом межзвездных полетов. И это правильно, в крайностях нет ничего хорошего. Но мы ушли от одной крайности к другой. От цивилизации стабильно-эмоциональной, к цивилизации экспансивно-логичной. «Карго, знай свое место!» И поэтому… поэтому, Тиккирей, давай решим, что ты мне и впрямь чрезвычайно помог. Деньги тобой честно заработаны.

Я попытался что-то сказать – но он мягко подтолкнул меня к двери. Сказал:

– Удачи тебе, Тиккирей. Завтра я улетаю с планеты. Что-то у меня не заладилось, вот беда…

– Может быть, я вам помогу еще чем-то… – пробормотал я. Все было неправильно! Все было не так! Ну зачем он мне дал столько денег! И зачем улетает?

– Нет, Тиккирей. Спасибо, ничего не нужно. Вот только… – Стась нахмурился. – Знаешь, я бы и впрямь посоветовал тебе поискать другую планету. Не знаю почему. Спиши это на интуицию… джедая… – Он улыбнулся. – Удачи.

Я вышел, и Стась закрыл за мной дверь.

Вот так…

Минуту я стоял у порога, глядя на звезды и пытаясь понять – ну почему все в жизни получается неправильно? Если верить Стасю, так весь наш мир неправилен, и только из-за того, что женщины не выносят гиперпереход. Подумаешь, важность… есть же анабиоз… Может, они и впрямь придурки, все эти Рыцари Авалона?

Пачка незаработанных денег жгла мне карман. Вытащить оттуда одну бумажку, а остальное оставить под дверью…

Но я не мог так поступить. Потому что в одном Стась был прав – больше никто не поможет мне так. Вот как космонавты с «Клязьмы», как водитель такси, как бармен из космопорта на Карьере – так помогут. А чтобы ни с того ни с сего, совершенно неразумно подарить кучу денег – нет уж…

В горле у меня стоял какой-то колючий ком. Я шмыгнул носом, застегнул карман и шагнул на дорожку.

И тут же увидел человека, стоящего в полутьме. Того самого парня, что заселялся вслед за мной и сегодня днем заходил в коттедж Стася. Которого не видел Лион…

Кажется, вор был уверен, что и я его не увижу. Во всяком случае, когда я остолбенел, глядя на него, на лице его появилось удивление. Секундное.

Этой секунды мне хватило, чтобы закричать, – потому что в руке бандита тускло блеснул металл и я понял, что сейчас меня убьют.

И этого крика мне хватило, чтобы спастись, – потому что ночь превратилась в день, а над моим плечом сверкнул ослепительный белый шнур.

Человек, который собирался выстрелить в меня, тоже закричал. Пылающий белый жгут пережег его руку, кисть вместе с пистолетом упала в мокрую траву. А огненный шнур все плясал, будто заключая его в клетку, не давая сделать ни шага.

Ноги у меня подкосились, и я сел на теплый камень дорожки. От двери коттеджа шел Стась – шнур начинался откуда-то от его руки и будто живой все вился и вился вокруг бандита.

– А еще говорили, что огненными мечами не машете… – довольно громко сказал я. И на меня навалилась темнота.

Бандит стоял в углу комнаты, приклеенный к стене. Абсолютно голый – одежда и горка замысловато выглядящей аппаратуры лежала в углу. Я никогда не думал, что бывает клей, который так быстро застывает и так крепко держит – несколько раз бандит терял сознание, обвисал, но приклеенные к стене волосы и спина удерживали его на весу.

Стась похлопал меня по щеке и спросил:

– Отошел?

– Извините, – сказал я. – Не знаю, почему я так. Я никогда сознания не терял.

– Это я тебя отключил. – Стась развел руками. – Безопаснее тебе было полежать на земле.

– Я не заметил, – недоверчиво сказал я.

– А ты и не должен был заметить.

Бандит в очередной раз обмяк, повис, скривился от боли и выпрямился. Он молчал, хотя ему наверняка было больно – ведь правая рука превратилась в культю. Кровь не шла: наверное, огнем сожгло все сосуды. Обрывки красивой цветастой рубашки на рукаве оплавились, охватывая культю черным валиком, прикипев к телу. Я отвернулся.

– Иди к себе, Тиккирей, – мягко сказал Стась. – Теперь-то ты точно отработал свои деньги.

– Это он забирался к вам днем, – прошептал я.

– Я понял. Иди, мальчик.

Поднявшись, я все-таки спросил:

– Что вы с ним сделаете?

– Поговорю, – ответил Стась.

– Надо сообщить в полицию… и вызвать врача.

– Конечно. Я это тоже сделаю. Иди.

Я посмотрел ему в глаза и сказал:

– Стась, вы меня обманываете.

Капитан вздохнул. Потер щеку.

– Тиккирей, я очень устал, у меня совсем нет времени, и я по-прежнему не понимаю, что происходит. Этот человек – профессиональный шпион. Не убийца, иначе ты был бы мертв, но убивать ему приходилось. Тиккирей, позволь мне делать мое дело. Угу?

Я отвернулся. Он был прав. Пусть эти рыцари-фаги и странные, но ведь Империя не объявляет их вне закона. Наверняка у капитана Стася побольше полномочий, чем у любого полицейского на этой планете.

– Тебе повезло, фаг… – внезапно сказал бандит. – Тебе просто случайно повезло.

Голос у него был почти нормальный, как у здорового и уверенного в себе человека. Я уже шел к двери, но тут не выдержал и остановился. Стась бросил на меня короткий взгляд, но ничего не сказал.

– Моя работа состоит именно в том, чтобы использовать удачу, – сказал Стась. – Твоя, похоже, наоборот. Ты будешь говорить?

– Может быть, еще и станцевать? – Бандит осклабился.

– Не стоит, у тебя плохое чувство такта. – Стась подвинул стул и уселся напротив пленника. – Мальчишку-то зачем хотел убить? Он случайно здесь оказался и тебе не противник.

– Он не имеет никакого значения, – равнодушно ответил бандит. – Ты – враг, а он – никто.

– Знакомая логика, – кивнул Стась. – Но обычно вы считали «никем» стариков, а детей, напротив, сохраняли живыми.

• Предыдущая
• 15/87
• Следующая