Пристань желтых кораблей - Лукьяненко Сергей Васильевич - Страница 15

• Предыдущая
• 15/31
• Следующая

Было темно. «Неужели я провалялся до вечера?» – всплыла вялая мысль. Кирилл приподнялся, стащил с лица защитную маску. Под лопаткой слегка кольнуло, к мыслям вернулась ясность, усталость стала исчезать. Кирилл лежал неподвижно, недалеко от входа в крошечную пещерку. Рядом сидел биоформ Дина и быстро зализывал переднюю лапу, поглядывая вокруг бешеными глазами. А у входа в пещеру прыгал огромный восьмилапый зверь. Земля чуть подрагивала от его движений. По правому боку зверя стекала густая бурая кровь, но он, казалось, не замечал этого. Вот зверь высунулся из пещеры, клацнули его челюсти, и кто-то судорожно взвыл. Дин кончил зализывать рану, посмотрел на Кирилла, спросил своим механическим бесцветным голосом:

– Лучше, Летчик?

– Да. Биоформ повернул голову и так же безучастно сказал:

– Тони, уже можно пройти? Восьмилапый зверь повернулся к ним и коротко мотнул головой. Болота кончились так же внезапно, как и начались. Вначале среди бурой грязи зазеленели маленькие лужайки, а потом как-то сразу они слились в сплошной изумрудный ковер. По горизонту тянулась неровная темная полоска леса. А под ногами, впервые за шестичасовой бег, оказалась твердая и настоящая земля. Дин постоял немного, потряс зачем-то тяжелой звериной головой, сел, по-собачьи, на задние лапы, закрыл глаза. Тони лег рядом. Кирилл сполз со спины биоформа, расстегнул ворот комба, стащил капюшон. Остро, пронзительно пахло мокрой шерстью, нашатырем, чем-то еще. Слишком уж быстро лепили братья своих биоформов, тут было не до тонкостей в регуляции обмена веществ. Биоформ Дина дрогнул. Раздался жутковатый рвущийся звук, и он осел на землю безжизненной грудой шерсти и кровавых обрывков мускулов. Из этой кучи, пошатываясь, выбирался Дин. Кирилл помог ему дойти до края болота, умыться в какой-то луже, потом одеться. Дин приходил в себя медленно, и стимуляторы из аптечки ему помогали мало. А на Тони, казалось, и не подействовало пребывание в биоформе. Едва закончив ретрансформацию, он забрал у Кирилла флягу с водой, заставил Дина напиться и лечь неподвижно. Тому действительно стало лучше. Потом Тони взглянул на Кирилла, стягивающего с себя комб, и удивленно воскликнул:

– Зачем, Кир? Не снимай! Мало ли что случится!

– Комбинезон теперь не поможет. Он выработался до предела. – На всякий случай Кирилл достал из сумки уцелевшую гранату, засунул ее в карман. Спросил:

– Тони, где можно будет устроить ночлег? Дин приподнялся, посмотрел на них, неожиданно рассмеялся:

– А ведь выбрались! Выбрались!

– Скоро вечер, Дин. Тот лишь махнул рукой. К нему снова вернулась уверенность:

– Об этом не беспокойтесь! Хозяйке было далеко за сорок. Она была выше Кирилла или Дина, а весила, наверное, больше чем они, вместе взятые. Когда она встала из-за стола, в стенном шкафу задребезжала посуда.

– Гром-баба, – тихонько шепнул Кирилл. Дин вначале не понял. Потом рассмеялся:

– Здесь другие не удержатся. Приозерье Из болот каждый день какая-нибудь тварь лезет Это было невыразимо приятно – чувствовать себя сытым, чистым, спокойно сидеть на огромных, жестких деревянных стульях, в просторном, надежном как крепость, бревенчатом доме. Хотелось шутить и улыбаться, хотелось забыть, что ты не на Земле, у одного из любителей старины, а на дурацкой планете, где все времена и эпохи перемешаны в диковинном коктейле, да еще и проткнуты гибкой, как шпага, коктейльной трубочкой

– патрулями Единения Гром-баба вернулась, неся перед собой здоровенную почерневшую сковороду. Метнула ее на стол, обдав горячей волной вкусного пара. Дин принюхался и с деланной тревогой спросил:

– Это, случайно, не болотный волк? А то я буду чувствовать себя каннибалом! Хозяйка мягким, напевным голосом, так не вязавшимся с ее внешностью, сказала:

– Нет, это не волк. Это крокодилье филе Кирилл отложил вилку. Дин рассмеялся и сказал:

– Кир, имей чувство юмора. Крокодилов никто не ест, они ядовиты Хозяйка присела за стол и вполголоса спросила:

– Дин а как там, в Верхних городах Ты встречался с

– Нет, – быстро и жестко сказал Дин. – Он же за линию Круга. Но я слышал, он живет хорошо.

– Это правда?

– Да.

– Спасибо, Дин. Я всегда знала, что ты хороший мальчик Дин смутился. Хозяйка быстро вышла из комнаты. Дин посмотрел на Кирилла и пояснил, хотя тот ничего и не спрашивал:

– Ее первый муж. Его забросило вниз, в прошлое. Теперь он дряхлый старик. Возвращаться к ней не хочет, чтобы не портить ей жизнь. Он знал, что попадет в большой разрыв, заранее сказал, чтобы не ждала, а снова выходила замуж Вот так, Кир На столе нагло и уверенно стояла электрическая лампа. Кирилл молча смотрел на нее, на тонкий белый шнур, закрученный вокруг основания, на прозрачную колбу лампочки. Спросил совсем не то, что хотелось спросить:

– Зачем тут лампа?

– Для красоты. Электричества почти нигде нет, даже в Столице, лет на сто вверх и вниз – рассеянно сказал Дин. Он достал свой арбалет и что-то подкручивал в механизме лезвием ножа. Дверь открылась, и вошел Тони. С мокрыми после купания волосами, босиком, в одних плавках. Обиженно спросил:

– Не могли подождать?

– Не могли. Тебя из воды не вытащишь. А плавать не умеешь

– Я умею! – Тони возмущенно повернулся к брату. Тот кончил возиться с арбалетом, отложил его, невозмутимо сказал:

– Ладно, не кричи на весь дом. Умеешь. Герой Приозерья, гроза серых крокодилов Тони хмыкнул и стал есть.

– Дин, а где сейчас ее муж? Второй?

– В лесу. Он же королевский лесничий. – Как-то странно усмехнувшись, Дин добавил: – Официально – ярый сторонник Круга Звякнули чашки, хрустнули половицы, и в комнату вошла хозяйка. Свалила прямо на стол ворох одежды, положила рядом несколько ножей в потертых кожаных чехлах и длинную плоскую тонкую стальную шпагу.

– Берите, что подойдет. Кирилл осторожно взял шпагу. Рукоять в серебряной насечке, ажурный эфес Он согнул клинок, отпустил, тот гневно и сильно взвизгнул, рассекая воздух. В руке оружие казалось невесомым, обманчиво хрупким

– Шпага-то как у патрульных, – задумчиво сказал Дин. – Как достали, тетя Элеонора? На лице у Кирилла выплыла невольная улыбка. Свое имя, как и голос, хозяйка дома явно взяла напрокат у кого-то другого, у юной улыбчивой девчонки, гибкой и стройной, нежной и мечтательной

• Предыдущая
• 15/31
• Следующая