Лабиринт отражений - Лукьяненко Сергей Васильевич - Страница 36

• Предыдущая
• 36/77
• Следующая

Слабый звук из коридора – неуверенный шаг. И два коротких хлопка – выстрелы из штуцера.

Мне не надо ничего объяснять.

И утешать меня не надо.

Я пру к проему, перешагиваю через окровавленное тело Неудачника, смотрю в зеркальную бесконечность коридора.

Алекс стоит в окружении своих бесплотных двойников, опустив штуцер. Он в остатках бронежилета, его лицо в крови. Дуло штуцера смотрит в пол, навстречу отражению.

– У меня нет больше патронов, – говорит он.

Откидываю «BFG-9000», снимаю с пояса пистолет. Тыкаю дулом в лоб Алекса, так, что тот отшатывается.

Даже злости нет.

Алекс молча ждет выстрела.

– Садись, – говорю я, опуская оружие. – Садись, гад…

Он садится, и я сажусь рядом с ним на полу, а тело Неудачника, которому опять не повезло, слепо смотрит в потолок.

– Зачем ты его убил?

– Я… хотел убить тебя, – говорит Алекс. – Я гнался за тобой. Боялся опоздать. Не заметил, что он без оружия.

– А меня – зачем?

Алекс кривится в улыбке:

– Ты меня шлепнул на первом уровне. Забыл, что ли?

– Нет. И эта вся причина?

– Мы же договорились идти совместно!

Боже, за что мне такое наказание?

– Ты хочешь сказать, что не собирался пристрелить меня сам? Из-за лишней обоймы?

– Подумывал, – спокойно признается Алекс. – Но я ведь тогда еще не решил. А ты меня убил.

И вот тут меня разбирает хохот. Я валюсь на пол, утыкаясь шлемом в ногу Неудачника. Колочу рукой по зеркальному стеклу.

– Урод! – кричу я. – Дубина!

Почему-то Алекс обижается.

– Я ведь в тебя не выстрелил! – кричит он. – А ты в меня – да!

– Парень, да ты с катушек съехал! – говорю я. – Мститель, мать твою… Зорро недоделанный… Я – дайвер! Понимаешь? Парнишка, которого ты шлепнул, двое суток в глубине! У него таймер отключен! Он загнуться может, если я его не вытащу! А ты, со своими комплексами… идиот, идиот…

– Дайвер? – тупо повторяет Алекс.

– Дайвер! – Мне сейчас плевать на вечную конспирацию. – Мне на этот «Лабиринт»… с сорокового этажа! Я пытаюсь спасти человека – а ты играешь в войну, щенок! Сколько тебе лет, мальчик?

Алекс отвечает не сразу. Но все-таки отвечает:

– Сорок два.

Меня охватывает новый приступ хохота.

Вот оно, царство Питера Пена, остров вечных детей.

Разменявший пятый десяток лет любитель военных игр.

В виртуальности нет возраста. И солидный пожилой бизнесмен, и безусый пацан, дорвавшийся на работе до компьютера с модемом, – все равны.

Все вправе бегать по нарисованным лабиринтам, вспоминая детские правила чести и крича «Не считово!».

Каждый может играть в благородных героев и отважных рыцарей, забывая о том, что жизнь куда сложнее десятка ветхозаветных заповедей.

– Мне очень жаль, – говорит Алекс. – Я не знал, что вы занимаетесь такой серьезной работой…

Боже, как смешно… Нет, ничего серьезного, я сюда пописать пришел…

– Если я могу оказать какую-то помощь… – сдавленно говорит Алекс. – Оплатить время, которое вы затратили…

– Время не купишь, – отвечаю я. Все-таки лучше бы Алекс продолжал вести себя как юный программист… – Сейчас где-то умирает от голода и жажды парень, в которого ты всадил свои сраные пули!

– Мне очень жаль… – Алекс встает, подходит ко мне. Я смотрю на него, не делая попыток подняться. – Просто вы вели себя неэтично. Выстрелили в меня без явной причины…

Бесполезно с ним разговаривать…

– Может быть, я и не прав. – Его голос слегка крепнет. – Но, понимаете, всему виной послужил ваш первоначальный поступок. Вы, очевидно, моложе меня…

Я смотрю в потолок, на отражение Неудачника. На окостеневшее, мертвое лицо.

– Однако вы должны не хуже меня понимать, что мы находимся в мире не-реальном, несуществующем, – вещает Алекс. – Это опасная иллюзия… люди способны легко утратить свои жизненные ориентиры, моральные нормы, поддаваться ощущению вседозволенности. Может быть, мой поступок был не совсем верным, но я всегда пытаюсь сохранить обычные человеческие императивы. «Лабиринт» – это игра, однако в ней воплощены вечные идеалы. Идеалы рыцарства, если хотите. Бой добра со злом.

Еще один борец с иллюзиями. Сколько их было на моей памяти – людей, пытающихся сделать глубину точной копией реального мира. Самое смешное, что наиболее шумным был писатель-фантаст…

– Вы изначально повели себя нечестно, – говорит Алекс. – И вот… печальный итог. Знаете, дайвер, ведь так всегда происходило. С сотворения мира. Вся история – живой пример!

– А в кипящих котлах прежних боен и смут… – шепчу я. – Столько пищи для маленьких наших мозгов!

Алекс замолкает.

– Ты свел со мной счеты? – спрашиваю я. – Ну говори, свел? Или хочешь еще меня лично пристрелить? Валяй!

Кидаю ему пистолет. Раскидываю руки.

– Я… вовсе не о том… – бормочет Алекс. – Если бы вы просто признали собственную неправоту, этого было бы вполне достаточно…

– Признаю, – говорю я, обеими руками водружая на грудь трубу гранатомета. – Признаю. Надо было ждать, пока ты меня застрелишь. Доволен?

Алекс отступает на шаг, протестующе взмахивает руками. Он вовсе не удовлетворен таким исходом, он не успел оправдаться в собственных глазах.

Глубина-глубина, я не твой…

А спусковая скоба тугая, я едва ухитрился нажать ее.

На экранчиках шлема – кровь.

А внутри меня – тишина.

Нет, я не вытягивал из глубины неудачливого игрока и не пытался перехитрить беспринципного коллегу. Это сеть.

Сама виртуальность восстала против меня.

Я присутствовал при рождении виртуального пространства. Одним из первых опробовал дип-программу Дибенко. И мистического страха простого человека перед компьютером во мне нет.

Арифмометры разумными не бывают.

Вика может фантазировать по поводу самозародившегося электронного разума – я не могу в него поверить. Все, что происходит в глубине, – лишь пересечение различных программ. Если происходящее выходит за рамки возможного – значит за этим стоит человек.

Но кто, кто может стоять за бесконечными смертями Неудачника?

Хороший дайвер или просто опытный обитатель глубины способны подстраивать собственную смерть раз за разом. Все эти оброненные штуцеры – ерунда. Но почему Неудачнику подыгрывает сама сеть? Почему Алекс ухитрился догнать нас именно в тот момент, когда Неудачник остался вне моей охраны? Случайность?

И два профессионала, ведущих Неудачника к выходу, тоже не смогли уберечь его от случайностей?

Не могу в это поверить.

Я сижу в раздевалке «Лабиринта», вновь войдя в глубину, униженный и посрамленный, дайвер-неудачник, посчитавший себя умнее других. Глубина-глубина… как легко и незаметно ты меня раздавила. Бой проигран, если враг не вышел навстречу.

Не зря Человек Без Лица предлагал мне такую награду за спасение Неудачника. Он знал куда больше, чем сказал. Меткая стрельба и хорошая реакция не помогут.

Значит, и мне пора перестать колотить в нарисованную дверь. Надо искать настоящий выход.

Я скидываю броню и снаряжение в шкафчик, лезу под душ, минуту тихо верчусь под ледяными струями. На место растерянности и бессилию приходит злость. Прекрасно. Здравствуй, злость. Ты – то, что мне нужно. Хватит игр по правилам.

Одевшись, я выхожу в колонный зал.

– Администрация «Лабиринта» просит Стрелка пройти к начальнику Службы Безопасности, – немедленно разносится в воздухе. – Администрация…

На меня поглядывают, когда я направляюсь к двери, через которую в прошлый раз прошел Гильермо. Толкаю ее – не заперто.

Особнячок администрации на этот раз оживлен. Меня впустили в общее рабочее пространство сисопов «Лабиринта» – я могу видеть их, а они – меня. Впрочем, вряд ли я кого-то здесь заинтересую. Иду по коридорам, заглядывая в стеклянные двери – за ними терминалы, парни и девушки за компьютерами. За несколькими дверями – целые залы, где на огромных столах водружены макеты. Макеты уровней «Лабиринта» – холмы и овраги, здания и руины, реки и полыхающие пожарища. Вокруг макетов лениво похаживают люди. Вот какой-то парень, склонившись над макетом, выливает в крошечную речушку колбу зеленой жижи. Речушка начинает бурлить. Парень толкает стоящего рядом товарища, тот смотрит на испоганенный пейзаж и пожимает плечами.

• Предыдущая
• 36/77
• Следующая