Чистовик - Лукьяненко Сергей Васильевич - Страница 21
- Предыдущая
- 21/67
- Следующая
Куртка лежала на лавке у стены. Не очень теплая, демисезонная, из плотной серой ткани и на пуговицах, но вряд ли мне придется долго бегать по Москве.
– Так… к кому бы тебя переправить? – размышлял вслух Котя. – Так, чтобы человек ничего толком про тебя не знал.
– Функционал? И чтобы не знал? – с сомнением спросил я. – А такое возможно, Котя? Мне кажется, все читают «Еженедельную функцию».
– Нет. – Котя покачал головой. – Есть те, кто сознательно отстраняется от жизни функционалов, «играет в человека». Есть просто равнодушные, живущие уже сотни лет и ушедшие с головой в свои увлечения: собирание марок с изображением орхидей, выращивание каких-нибудь редких аквариумных сомиков, вышивание крестиком портретов великих писателей… Есть неграмотные функционалы.
– Неграмотные? – восхитился я.
– Ага. Но это, как правило, Африка и Азия. А тебя я закину в Орызалтан через Москву… – Котя подумал, морща лоб. – Данила перебросит, но узнает тебя. Анна может и не узнать, но… А вот Николенька – точно не узнает!
– Почему? – кисло спросил я.
– У него альтернативный подход к информации. – Котя улыбнулся хитрой улыбкой человека, не желающего раньше времени раскрывать секрет известного ему фокуса. – Да все нормально, хороший таможенник. Были бы коллегами, и живет он по соседству, в Марьиной Роще, дружили бы домами… башнями. Вот адрес…
Он извлек из кармана еще одну визитку, что-то быстро, не задумываясь написал на обороте и протянул мне. Я глянул: «От здания родильного дома номер 9 повернуть…» – и еще три строчки указаний. Невольно подумал, что такая хорошая память неспроста. Похоже, Котя все заранее четко решил – куда и к кому меня направлять. А выбирал уже так, для пущей важности.
Хотя, возможно, куратор знает всех своих таможенников?
Или Котя попросту любил ходить в другие миры и помнил самые интересные проходы?
Нет, невозможно затевать на пару с человеком войну миров – и при этом ему не доверять! И у меня выхода нет, кроме как доверять Коте…
– Только спутникового снимка не хватает, – сказал я.
– Он бы ничего не дал, – отмахнулся Котя. – Там была бы засветка или какой-нибудь еще дефект изображения.
Ого! Про такие вещи я и не знал.
Впрочем, многое ли я успел узнать о жизни функционалов?
– Надеюсь, этот Николай меня не узнает… – пробормотал я.
– Зуб даю. Ему на дела функционалов – наплевать.
– А башню я увижу? Или тоже… засветка?
– Как я понимаю – да. У тебя осталась часть способностей. Ты же нашел дом Василисы!
Я кивнул. Мне одновременно и не хотелось уходить, и безумно хотелось увидеть нормальный, привычный мир.
– Значит, я нахожу Николая…
– Ага. Показываешь ему визитку, в конце концов. Если что – пусть звонит, я ему дам указания. – Котя усмехнулся. – Николай и объяснит тебе, как найти Андрюшу в Орызалтане. А там вручаешь письмо и просишь обеспечить переговоры с властями Тверди.
Я снова кивнул, будто игрушечный китайский болванчик из сказок Андерсена. Ох, не зря он называется болванчиком! Тот, кто все время кивает, – иного имени недостоин.
– Не посадить бы себе на голову вместо арканцев упертых попов… – сказал я, уже скорее по инерции, чем споря с Котей.
В голове у меня теперь крутилось одно – Москва!
Как мне ухитрились надоесть Харьков, Нирвана, Янус, Польша и, как ни удивительно, даже Тибет! Я промчался по этому странному маршруту меж трех стран и трех миров, бросая налево-направо беглые взгляды, – и почувствовал только раздражение. Интересно почему? Слишком быстро? Да нет же, мне доводилось получать удовольствие и от очень коротких поездок. Слишком много? Вряд ли. Ездили мы с Аней по Европе на автобусе, ничего, остались довольны.
Неужели путешествие должно иметь правильные начало и конец? Не должно быть непрошеным и негаданным?
Наверное, так.
Вот и от Тибета никакой радости, и в Польше как-то не заладилось (шестым чувством я понимал, что если бы не помешали полицаи – то у нас с Мартой еще как вечер бы сложился!).
Может, теперь, отправляясь в Твердь по определенному и согласованному маршруту, я смогу получить от путешествия хоть какое-то удовольствие?
– Отправляй меня, Котя, – сказал я. – И, это… как обратно из твоего Арасултана вернусь – сразу выдергивай к себе. Договорились?
Котя кивнул. Встал, вытер губы салфеткой.
– Договорились. Я тебя высажу совсем рядом, у роддома…
Его рука стала скользить по воздуху – будто руны выписывать. За пальцами потянулись синеватые огоньки, и я невольно подумал, что из Коти вышла бы ходячая реклама «Газпрома».
Ну а если бы он жил в Америке – какой-нибудь герой комиксов.
«Человек-горелка».
Я хихикнул, заставив Котю подозрительно глянуть на меня.
Забавно.
Все-таки я ему чуть-чуть не доверяю…
И он мне – тоже…
– Готово, – сказал Котя, отступая. Надпись бледным огнем полыхала в воздухе.
Я шагнул вперед и подумал, что, если Котя желает меня уничтожить, у него есть прекрасная возможность. Выйду я сейчас внутри доменной печи, на дне озера Байкал или в глубине Уральских гор – и все, привет котенку…
В последний момент я догадался открыть рот и вдохнуть – будто в стремительно взлетающем самолете. Если вокруг будет вода или кипящий металл, это все равно ничего не изменит…
Котю я зря подозревал в коварстве.
Я глубоко вдохнул свежий московский воздух, закашлялся и подумал, что вода была бы немногим хуже. Как мы этим дышим? Всю жизнь?
Еще начали слезиться глаза, но не от воздуха – прямо в лицо бил яркий свет от фонаря у ворот. Вокруг было еще темно – ну конечно, в Москве-то время отстает часа на три-четыре, наверное. Раннее утро, поздняя осень…
Падал снежок, крошечный, будто манка. Было даже не холодно – зябко. Я стоял у решетчатых ворот с табличкой «Родильный дом номер 9». В маленькой будочке охранника теплился свет, в паре шагов приплясывал перед решеткой молодой мужчина, одетый так же не по погоде, как и я.
Обернувшись и посмотрев на меня, мужчина не проявил ни малейшего удивления. Дружелюбно спросил:
– Жена?
Я посмотрел на вывеску и невпопад промямлил:
– Муж. Ну, в смысле, я – муж. А там… ага, жена.
Пожалуй, мужчина сейчас готов был слушать любой бред.
– Первый?
– Угу, – наугад сказал я.
– А у меня второй. Или вторая. – Он хихикнул. – Врачам веры нет, мы уже дочку ждали… Замерз?
Неопределенно пожав плечами, я получил в руки металлическую фляжку со свинченной крышкой.
– Глотни.
Все в той же ошалелой послушности я глотнул.
Коньяк тяжело и жарко прокатился по горлу. Блин, ну не с утра же!
– Куришь?
– Угу…
– Держи.
Сигарету из пачки крепкого лицензионного «Мальборо» я взял уже сознательно. Надо было чем-то отбить гадкий вкус во рту. Никогда не пил коньяк по утрам – и правильно делал!
– Дочка – хорошо, два сына – тоже здорово, – рассуждал мужчина. – Эх, я бы пошел на роды, вот честное слово, не боюсь! Жена не захотела. Вдруг, говорит, ты после этого меня разлюбишь, бывали такие случаи… она у меня умная, о родах заранее все прочитала…
Он глотнул коньяка и непоследовательно добавил:
– Все бабы – дуры! Ну и чего бы я ее разлюбил…
Несколько раз затянувшись, я украдкой огляделся.
Так… мне идти вдоль ограды роддома…
– Удачи вам, – сказал я. – Пойду, наверное. Мне это… сказали, что пока рано. После обеда сказали приходить.
– Да и мне тоже, – признался мужчина. – Но я уж постою покурю. Загляну потом, узнаю, что и как. Вдруг ошиблись? А? Врачам – им никакой веры нет…
Пожав на прощание протянутую мне руку, я пошел вдоль забора, оставив словоохотливого папашу дожидаться вестей от ненадежных врачей.
Как ни странно, но эта встреча меня развеселила. Я шел и улыбался.
Люди и знать не знали ни о каких функционалах. Жили и радовались. Работали и рожали детей, ездили в отпуск и копили на новый автомобиль, жарили на даче шашлыки и играли с друзьями в преферанс. Функционалы для них были такой же ерундой, как Человек-Паук или трансформеры. И вовсе не факт, что они променяли бы свою жизнь на наши чудеса…
- Предыдущая
- 21/67
- Следующая
