Шоу гремящих костей - Луганцева Татьяна Игоревна - Страница 11

• Предыдущая
• 11/61
• Следующая

Диана медленно шла по кладбищу. Сегодня хоронили одну ее знакомую женщину, долго и тяжело болевшую. Она еще решила зайти на могилу своей преподавательницы, помогавшей ей в свое время с учебой. Преподавательница по анатомии была человеком одиноким, и теперь Диана ухаживала за ее могилой. Она дошла по расчищенной от снега дорожке до могилы и опустилась на скамейку, которая сейчас была больше похожа на сугроб. Диана в демисезонном пальто и сношенных сапогах с тонкой стелькой сильно замерзла и смертельно устала. Она покрылась липким потом и поняла, что пришла на могилу зря, сил у нее не было никаких. Заведующий неврологией Александр Александрович настаивал на том, чтобы она полежала еще в больнице на обследовании, но ей надо было возвращаться к детям, тем более что ничего существенного у нее не нашли. Диане было даже неудобно перед медицинским персоналом за то, что у нее нет ничего серьезного. К ней отнеслись с чуткостью и вниманием, как к коллеге. Она сама тоже не понимала, что с ней происходит. Вот и сейчас она доехала на автобусе до кладбища, полчаса постояла при захоронении гроба. Прошла двести метров до этой могилы, а чувствовала себя так, словно отстояла две смены в кузнечном цехе.

«Как же я буду работать на две мои ставки? – подумала Диана и сжала челюсти, пытаясь унять внутреннюю дрожь. – Надо собраться, Диана, надо взять себя в руки ради детей».

Она подняла слезящиеся глаза на заснеженное надгробье, и жуткая мысль пронзила ее сознание: «А что, если я не смогу встать с этой чертовой скамейки? У меня же совсем нет сил. Так и замерзну здесь… Какой ужас! Один труп сидит на могиле другого трупа… Учительница, по крайней мере, хотя бы в земле…»

Вдруг из-за надгробья появилось ярко накрашенное лицо с длинными светлыми волосами и прокричало звонким голосом:

– Дианка, мать твою, привет! Ты как встречаешь старую знакомую?! Я приехала на родину встретиться с друзьями, погулять, а мне говорят, что ты в больнице! Приезжаю в больницу, а мне сообщают, что ты на кладбище! У тебя такая насыщенная событиями жизнь, что я не поспеваю за тобой! В чем дело?! Что у тебя за жизнь?! Что ты скукожилась вся, словно сушеный абрикос? Ты же молодая женщина! Нет у нее сил! У меня тоже не было бы сил, если бы я их черпала в таких неподходящих местах!

– Яна… – прошептала Диана, – какая встреча!

– И главное – где! – постучала по надгробью Яна.

– Я уж думала, что больше не свидимся.

– Что за выражение?! – поморщилась Яна, и Диана поняла, почему она не отпускает могильный камень. Яна просто держалась за него, так как ее сильно качало.

– Ты пьяна? – уточнила Диана.

– А что в этом такого? Да! Мы выпили с твоим врачом Саней коньяку!

– Сан Саныч с тобой пил? – удивилась Диана.

– Клевый парень! Кстати, он сказал, что ты будешь жить! – жизнеутверждающе сказала Яна. – Что ты просто устала. Я знаю, что у тебя двое детей, но и предположить не могла, что ты настолько нуждаешься! Почему ты не сообщила мне, не нашла меня? Ты же знаешь мою маму, она по-прежнему работает в местном ТЮЗе.

– Знаешь, я не хотела вешать свои проблемы еще на кого-нибудь.

– Я не «кто-нибудь», а твоя подруга! Давай вставай со скамейки, а то совсем замерзнешь. Пойдем где-нибудь посидим и согреемся.

Яна оторвала Диану от скамейки, и они пошли, поддерживая друг друга, так как Диану шатало от слабости, а Яну штормило от выпитого коньяка. На такси Яна привезла Диану в ресторан и заказала целый стол еды. Сама она накинулась на блины с семгой, запивая их двойной порцией кофе, пытаясь привести себя в чувство.

Диана уныло ковыряла вилкой салат из свежих овощей с сыром и оливковым маслом.

– Ты давай ешь! – рявкнула Яна. – Выглядишь, словно тень отца Гамлета.

– Что тебя привело в наши края? – поинтересовалась Диана.

– Почему всех интересует этот вопрос? Я не могу понять, вы не рады меня видеть?!

Яна рассказала Диане историю, приведшую ее на родину, со всеми вытекающими отсюда последствиями.

– Какой ужас! Я слышала какие-то сплетни в городе! Значит, Дедом Морозом был наш всеми любимый, особенно женщинами, артист Василий Полосов? Я ведь была на спектаклях с его участием. Кто же теперь будет играть роли героев-любовников? Полосов же работал в драматическом, он только подрабатывал в Театре юного зрителя, – перестала мучить вилкой салат Диана.

– Моя мама говорит, что в театре все в шоке, – отмахнулась Яна, метнув кусок блина на соседний столик, – это просто нонсенс! Если бы Василий умер от пьянства, никто бы не удивился, а умереть вот так…

– Быть заколотым ножом… – прошептала Диана.

– …Да еще в костюме Деда Мороза, в костюме человека, дарящего радость и исполняющего мечты и желания. Говорят, как встретишь Новый год, так его и проведешь… Не знаешь, Диана, как я проведу наступивший год, если сразу же после боя курантов произошло убийство, а я, можно сказать, обнаружила труп? – спросила Яна.

– Даже страшно предположить…

– Вот и я о том же! Будем надеяться, что не все приметы сбываются, – отпила глоток черного кофе Яна. – Самое неприятное то, что теперь творится с Алевтиной. Она вбила себе в голову, что убить должны были именно ее. Раньше угрозы в свой адрес она воспринимала как дань ее красоте и таланту, как чью-то злую шутку. Сейчас актриса находится на грани нервного срыва, боясь хоть на минуту остаться одна.

– Надо думать. Я-то связи между угрозами ей и убийством Василия Полосова не вижу, – сказала Диана, – если только какой-то маньяк не захотел истребить всех местных артистов. Может быть, они не так трактовали на сцене пьесу, которая запала ему в душу?

– А это мысль, – задумалась Яна, которая уже почти протрезвела, – надо будет узнать, не получал ли письма с угрозами и сам Василий?

– А милиция что? – спросила Диана, захрустев трубочкой с заварным кремом.

– Да ничего! Весь город спал, то есть пил, отмечая Новый год, и вдруг такое ЧП! Следователь, совсем молоденький мальчишка, ходил с совершенно растерянным видом по закулисью театра и чесал затылок. Кто мог совершить такое зверство, да еще и в Новый год? Все покрыто мраком. Забрали записку с угрозой, подкинутую Алевтине, на экспертизу, взяли у всех работников театра образцы почерков, начиная от артистов, заканчивая билетершами. Тоже без скандала не обошлось. Один колоритный артист, который играет Кощея Бессмертного, Лешего, Карабаса Барабаса и других характерных героев, Тихон Хрусталев, заявил, что не умеет писать, и поставил крестик. Представляешь?! На законный вопрос, каким образом он столько лет работает артистом и разучивает роли, не умея читать и писать, Тихон Хрусталев надменно заявил, что талант у него от бога, ни в каких учебных заведениях он не учился, не заканчивал даже средней школы. А роли ему помогает разучивать жена, она ему читает вслух.

Диана очень внимательно слушала Яну, которая продолжала свой захватывающий рассказ.

– Алевтине, конечно, никто охрану не дал. Нет народа в милиции для этого, да и особых показаний к этому нет, – вздохнула Яна.

– Ты говорила, что всю ночь резвились неизвестные люди в ресторане?

– Вот им-то этот Новый год точно запомнится. На них и легло основное подозрение. Там еще и люди-то оказались, что называется, под стать, двое с судимостью. У них тоже взяли образцы почерков, адреса, паспортные данные и попросили пока не уезжать из города до выяснения всех обстоятельств дела.

– А что с ножом? – спросила Диана, и Яна поняла, что подруга не теряет нить разговора и что ее явно заинтересовало происшествие в театре.

– Обычный нож, без отпечатков пальцев, – грустно ответила Яна, откидываясь на спинку стула и поглаживая живот рукой, – да, местные рестораны будут похуже, чем в Москве, победнее. В Москве рестораторы изощряются кто как может, среди них жуткая конкуренция.

– Здесь люди получают маленькие зарплаты, не на что ходить по ресторанам, – ответила Диана, – для них лучше купить колбасы, мяса, масла, овощей на две недели, чем оставить эти деньги за один ужин.

• Предыдущая
• 11/61
• Следующая