Килограмм молодильных яблочек - Луганцева Татьяна Игоревна - Страница 46
- Предыдущая
- 46/59
- Следующая
– Яночка, рада вас видеть! У нас в замке случилось жуткое происшествие, к счастью, обошлось без жертв! Спасибо вашему знакомому, он спас…
– Я все знаю, Мария. Я видела Сережу. Огонь уже ликвидирован, там сейчас руководит ваш муж, к сожалению, сильно пострадала одна комната и часть коридора…
– Да, сгорели несколько ценных полотен, в том числе портрет несчастной Паулины Штольберг, которая так не нравилась моему сыну… – в карих глазах Элеоноры Марии заплясали веселые искорки, – один раз он ее уже пытался сжечь, и вот теперь за Карла это сделал кто-то другой.
Яна на мгновение представила себе Карла Штольберга маньяком, который всю свою сознательную жизнь хотел избавиться от ненавистного портрета. Его юношеские попытки прошли даром, он был вынужден уехать за границу набираться ума и сил, чтобы все-таки победить злой дух Паулины. Можно сказать, что этот портрет выгнал его из родного дома. И вот наконец-то он осуществил свою мечту, спалив полотно, комнату, часть замка и свою беременную невесту в придачу… Ничто не могло остановить Карла…
Яна стряхнула с себя жуткое видение и прокашлялась, про себя подумав о том, что княгиня, похоже, не в курсе того, что многие картины в замке были уже подменены, или она об этом знала?
– Я не хочу ходить вокруг да около, Мария. Скажу прямо. У меня есть серьезные подозрения, что оба убийства в замке были совершены для того, чтобы вынудить вашего сына вернуться из-за границы.
– Моего пасынка, – уточнила княгиня.
– Что?!
– Я хочу, чтобы вы, Яна, знали правду. Я вышла замуж за Франтишека Штольберга, когда у него уже был маленький сын. Его настоящая мама трагически погибла почти сразу же после появления на свет Карла.
– Он сам знает об этом? – прошептала Яна.
– Конечно. У нас с Карлом сложились хорошие, доверительные отношения. Он не помнит свою мать, поэтому с детства зовет и искренне считает мамой меня, а я в свою очередь люблю его как сына.
Холод пробежал по спине Яны.
– Ваше предположение очень печально, Яна. Я не могу допустить, чтобы моего сына убили! Да и кому это надо?!
– Если учесть, что Карл – ваш единственный с князем наследник, то некому… а если предположить, что есть еще человек, который сможет унаследовать состояние Штольбергов…
Яна внимательно посмотрела на Элеонору Марию и отметила легкую тень беспокойства на ее красивом породистом лице.
– Вы не знаете, Элеонора, такого человека? Нет ли у вас каких-нибудь дальних родственников? – спросила Яна.
– Нет, – глухо ответила Элеонора Мария.
– А вы знаете, княгиня, что на расположенной неподалеку ферме красоты убивают женщин?
– Как это? – побледнела Элеонора Мария.
– Так богатые мужья избавляются от своих надоевших жен, и замешана в этих преступлениях директриса фермы – Хелена Крамар.
– Что за бред?
– Не сомневайтесь, у меня есть доказательства, мы совсем недавно вырвали из рук убийц мою подругу, которая лежала в этом заведении, она теперь является главной свидетельницей того, что я вам только что рассказала. Скоро я прикрою эту обитель смертельной красоты! Я не понимаю одного… что связывает вас с Хеленой Крамар? Почему у нее в заведении, где происходят убийства, оборудована для вас комната отдыха? Вернее, имеется комната, обустроенная вашими руками, голову даю на отсечение! Ваш безумный дизайн трудно спутать с чьим-то другим. Что вас связывает с этой убийцей, Мария? – спросила Яна, вспотев, так как наконец-то смогла сказать княгине в лицо то, что не давало ей покоя. – Я очень хорошо к вам отношусь, вы нормально отнеслись ко мне, несмотря на мое экстравагантное поведение. Я не знаю, как вела бы себя я, если бы мне на голову свалилась совершенно неожиданно невеста сына, да еще такая… Вы же держались молодцом и даже пытались как-то спасти меня от полиции, вместо того чтобы с радостью избавиться от чудачки. Вы защищали меня перед этим проходимцем господином Раевым. Поэтому я тоже хочу дать вам шанс. Я никому не рассказывала о своих догадках. Я решила сначала поговорить с вами.
Княгиня расстегнула верхнюю пуговку кружевной блузки и позвонила в колокольчик. Пока женщины ждали Лукаша, они сидели в полной тишине.
– Два черных кофе, пожалуйста, – приказала Элеонора Мария и, дождавшись, когда за дворецким закрылась дверь, посмотрела на Яну умными глазами. – Когда я выходила замуж за князя Штольберга, мне было двадцать лет, а моей родной сестре тридцать пять, у нее была дочка – десятилетняя девочка Хелена, рожденная моей сестрой вне брака от какого-то проходимца и авантюриста. Этот роман моей сестры Франциски и этот ее ребенок были большим позором для нашей семьи. Что я понимала в жизни в двадцать лет. Боже мой, как давно это было!
Франтишек Штольберг был старше меня на пятнадцать лет. Он приглядел меня на одном светском приеме и влюбился впервые после гибели своей первой жены. А я нет… Я решила выйти замуж за него по расчету. Об этом я и говорила со своей старшей сестрой однажды, сидя в гостиной.
«У меня будет муж, титул и деньги, не то что у тебя», – сказала я ей тогда.
«Ты что, совсем не любишь своего будущего мужа?» – удивилась сестра.
«Нет».
«Я сочувствую тебе, сестренка. Пусть у меня нет денег, и ребенка я родила без мужа, но у меня была любовь! Это, наверное, звучит глупо, но я сильно любила этого подлеца, отца Хелены».
Тогда мы здорово рассорились с сестрой и несколько лет не общались. Я отказалась от своих родственников. Сколько же глупостей наделала я в молодости! Наверное, теперь, с годами, я ко всем людям со всеми их недостатками и проблемами стараюсь относиться лояльно и по-доброму.
Франтишек был умен, обаятелен, нежен, щедр, да что там говорить, это благороднейший души человек! И я, глупая, молодая дурочка, влюбилась в него без памяти. Сначала я думала, что буду ужасной мачехой для его сына. Но не полюбить Карла было невозможно. Это был очаровательный улыбчивый малыш, похожий на ангела с золотыми кудряшками на голове и ямочками на щечках. Когда он в возрасте трех лет серьезно заболел, я чуть с ума не сошла и не спускала его с рук целую неделю. Тогда же я поняла, что люблю своего мужа и его сына, как никого никогда не любила. Наверное, судьба за мой характер меня все-таки наказала тем, что я не смогла родить нашего совместного с Франтишеком ребенка. Карл остается нашим единственным сыном и поэтому еще более дорогим для меня. Поняв, что моя сестра была права в том, что главное в жизни – это любовь, я, видит бог, пыталась найти сестру, разыскивала ее по всей Европе, чтобы попросить прощения. Но она бесследно исчезла вместе со своей незаконнорожденной дочкой – моей родной племянницей, так и не принятой мною. Я страдала… Муж это видел и подключил своих людей и свои связи к поиску моей родни…
В дверь постучали, княгиня разрешила войти, смахнув слезинку с глаз. Горничная вкатила сервировочный столик с двумя чашками, с нарезанным лимоном, сахарницей, хлебом под льняной салфеткой, конфетницей, доверху наполненной шоколадными конфетами, вазочкой с джемом и с кофейником, откуда исходил ароматный запах кофе.
– Спасибо, остальное мы сами.
Девушка ушла, а княгиня налила кофе в две чашки, насыпала в одну две ложки сахарного песка и принялась задумчиво размешивать серебряной ложечкой, словно вспоминая что-то.
– А потом пришли дурные вести. Оказалось, что сестра моя давно умерла, а ее дочка бесследно исчезла… Я еще попыталась было ее искать, но все безрезультатно. Поэтому, когда Хелена пять лет назад объявилась у нас в замке, сама я была несказанно рада. Все-таки она осталась моей единственной родственницей. Когда она разыскала меня, ей было тридцать восемь лет, она прекрасно выглядела и попросила меня помочь ей открыть свое дело недалеко от замка, чтобы чаще видеть «свою любимую тетю», так она выразилась. Возникла эта ферма красоты. Сначала я часто приходила к племяннице на ферму, оборудовала себе комнату с террасой, которую, вероятно, вы и видели. Хелена разрешила мне это сделать, она говорила, что всегда рада видеть меня у себя на ферме. Карл к тому времени уехал, мне не хватало общения. Затем я узнала одну неприятную вещь. Хелена, которая была похожа на мать, то есть на мою сестру Франциску, выдавала ее за себя.
- Предыдущая
- 46/59
- Следующая
