Райвен - Ливадный Андрей Львович - Страница 14

• Предыдущая
• 14/27
• Следующая

Он пытался понять, кто же он на самом деле – машина, человек, принявший облик механизма, или нечто совершенно иное?

Он пытался постичь самого себя, а заодно – и окружавший его мир, который не мог не измениться в свете новой информации.

Он был раньше. Он был кем-то другим, и его сегодняшнее сознание – это лишь слабый отпечаток той личности, которую хранила в себе безвозвратно погибшая биологическая составляющая…

Много лет назад оборвалась его прежняя судьба.

К сожалению, он совершенно ничего не помнил об этом. Память хранила лишь несколько туманных клочков воспоминаний и больше ничего.

Парадокс заключался в том, что Райвен не чувствовал никакой ущербности. Он был самим собой. Память о прошлой жизни, смутным призраком появившаяся на пороге сознания, порождала в нем жгучее любопытство, но никак не ощущение неполноценности.

Он был и по-прежнему оставался Райвеном – существом из металла и пластика, но назвать себя роботом в человеческом понимании этого слова он уже не мог. Он являлся Существом, личностью, имевшей прошлое и будущее, Райвеном, который любил свою Мать – компьютерную Сеть города – в равной степени, как и Беат – живую женщину, которая вырастила его. Она однажды взяла в свои ладони небольшой металлический шар и отнеслась к нему, как к глупому, делающему первые шаги ребенку, – и это оказалось именно тем толчком, что пробудил дремлющее в нем самосознание…

Он чувствовал, и в этом крылся великий, но пока что непонятный для него смысл.

Борт «Виктории». Лаборатория кибернетических систем…

Патрульный корабль безнадежно опаздывал.

«Виктория» вошла в атмосферу Деметры, снижаясь по виткам спирали.

Ее вели навигационные компьютеры систем автоматического пилотирования. Люди на борту занимались несколько иными – гораздо более разрушительными приготовлениями.

Иногда бывает достаточно одного удара, чтобы сорвать цепь роковых событий, превратив осторожного, расчетливого командира в жаждущего мести безумца.

Именно это случилось с Отто Шнайдером.

Его тщательно продуманные и, казалось бы, совершенно реальные планы рушились раз за разом, сначала после безумной выходки уничтожившего себя Райвена, затем эта лицемерная сука обвела его вокруг пальца, но теперь уже Шнайдеру стало все равно – появившийся на радарах патрульный корабль заставил его пойти ва-банк, послав тяжелый разведывательный крейсер в плотные слои атмосферы.

Либо он получит вожделенный системный блок, либо умрет, но в таком случае его смерть обещала потрясти этот мир до самого основания.

Лишь один человек на борту «Виктории» не принимал участия в общей суматохе подготовки к бою. Его абсолютно не волновала разлившаяся по каналам внутренней связи разноголосица команд. Запершись в лаборатории кибернетических систем, где на стерильных столах в специальных зажимах были разложены оплавленные и покореженные останки серв-машины, он занимался привычной для себя работой – скрупулезным исследованием обломков. Этот человек был экспертом очень высокого класса, и его пребывание на борту «Виктории» стоило баснословных денег.

Впрочем, никто не мог упрекнуть этого человека, что он зря ест свой хлеб. Если существовала какая-то зацепка, малейшая ниточка, способная придать этим бесформенным кускам металла какой-то смысл, то он нашел бы ее.

И это действительно случилось. Человек, склонившийся над экранами оптико-электронных умножителей, не знал о Райвене ровным счетом ничего и, естественно, не мог предположить, что наполненный кристаллами шар создал все это, основываясь на каких-то подсознательных воспоминаниях, фантомной памяти о своей прошлой форме.

Человек искал свидетельства более приземленные, указывающие на конкретного производителя… И он нашел!

Под окалиной, покрывавшей кусочек брони, внезапно открылось нечто любопытное – какое-то полустертое клеймо либо фирменный заводской знак.

В глазах человека мелькнуло выражение торжества. Быстро откатившись вместе с креслом к соседней консоли, он пробежал пальцами по сенсорной клавиатуре компьютера.

На мониторе появилось укрупненное изображение товарного знака и расположенной по кругу частично сохранившейся надписи.

Память Райвена была памятью машины. Воспроизводя свою былую форму на оборудовании обыкновенной ремонтной мастерской, где временно отсиживалась Беат после очередного удачного рейда, он, не задумываясь, нанес это клеймо именно туда, где оно должно было быть.

Из горла эксперта вдруг вырвалось бессвязное, изумленное восклицание, когда компьютеру лаборатории удалось идентифицировать полустертый знак.

Это была зарегистрированная, имевшаяся в каталогах марка!

«КОРПОРАЦИЯ ГАЛАКТИЧЕСКИЕ КИБЕРСИСТЕМЫ» – гласила расположенная по кругу надпись. Изображение в центре напоминало собой стилизованную башню и было определено компьютером как знак головного предприятия.

Дальше шли одни лишь пробелы. Корпорация прекратила свое существование около века назад. Не было никакой информации и о том, где располагалось то самое «головное предприятие».

И все же это была явная победа, конкретная нить, ведущая к изготовителям интересующего полковника сервомеханизма.

Эксперт удовлетворенно потер руки и коснулся сенсора экстренной связи. Он действительно не зря ел свой хлеб.

– Полковник, я нашел товарный знак изготовителя! – торжествующе сообщил он.

Однако реакцию Шнайдера трудно было назвать адекватной.

Перекошенное лицо полковника на фоне царящего в рубке хаоса повергло эксперта в шок. Он вздрогнул, и только тут до его увлеченного исследованием сознания наконец дошло, что с кораблем творится что-то неладное.

Сквозь толстые стены лаборатории прорывался отдаленный гул. Это работали орудийно-ракетные комплексы «Виктории».

Заросли металлического кустарника внезапно закончились, и перед обессилевшей Беат открылась совершенно лысая вершина холма.

Она была в ловушке. Цепь киборгов окружила возвышенность еще полчаса назад и постепенно вытеснила ее на голую, лишенную естественных укрытий вершину. Они действовали спокойно, неторопливо и расчетливо, как и подобает машинам. По пути их следования горели чадные костры от расстрелянных походя механизмов – тех неудачников, что еще топтали своими ступоходами пространство эволюционного полигона Матери. В стене металлического кустарника зияли широкие обугленные просеки – следы выпущенных по Беат термических зарядов, жар от которых в конце концов и вынудил ее к отступлению на вершину.

Злая и измученная, она все же не собиралась сдаваться. Несколько ее преследователей заплатили свою цену, оставшись лежать по склону холма бесформенными грудами брони и плоти. В огрызке ленты, торчавшей из казенника отобранной у киборга автоматической пушки, оставалось еще пять снарядов.

Она не понимала, почему они изменили тактику. Казалось, что ей уже некуда деваться и ее преследователям осталась самая малость – сжать кольцо, но киборги, заняв укрытия по периметру холма, у его подножия, не поднимались в атаку – они чего-то ждали, изредка накрывая заросли поквадратными залпами, призванными скорее напомнить Беат о безвыходности ее положения, чем покончить с ней.

Внезапно в лазурных небесах Деметры послышался отдаленный громоподобный звук, который, зазвучав, усиливался с каждой секундой, и Блейз с ужасом поняла, чего так бесстрастно выжидали окружившие холм киборги.

Величественно снижающийся по широкой спирали, объятый пламенем двигателей космический корабль, несомненно, мог быть только «Викторией».

Эта посадка была по ее душу.

Первой – еще раньше, чем Беат, – спуск «Виктории» ощутила Мать.

Она вообще очень чутко реагировала на любое, самое малое возмущение того пространства, что окружало планету и было пронизано сложнейшей сетью сигналов различных, связанных с ней периферийных устройств. Подвижные механизмы, ползающие по поверхности Деметры либо парящие в ее атмосфере, вкупе со стационарными, установленными на поверхности комплексами различного назначения, были связаны в единую Сеть, которая являлась неотъемлемой частью Матери.

• Предыдущая
• 14/27
• Следующая