Опоздавшие к старту - Ливадный Андрей Львович - Страница 27

• Предыдущая
• 27/66
• Следующая

Именно в тот период Инга по-настоящему почувствовала, что такое одиночество.

Она стала плохо спать, ее преследовали кошмары – казалось, что следующим на снос пойдет ее дом, и ничто не могло убедить Ингу в обратном, ни вежливые заверения андроидов, обслуживающих здание, ни бесперебойные поставки пищи, – она совершенно потерялась, не знала, что ей делать, но к ее счастью нашлась внезапная отдушина: однажды по-прежнему подключенный к сети персональный компьютер издал давно позабытый звук, означающий прием входящего сообщения.

Привет, всем кто меня «слышит» – отзовитесь.

Инга, прочитав короткое сообщение, поначалу отнеслась к нему с опаской, хотя, казалось бы, она должна обрадоваться – где-то в мире нашелся еще один одинокий человек, который искал себе собеседника.

Она почему-то ждала, наверное, из опасения, что незримому абоненту, – на автоматически открывшемся видкоме так и не появилось изображения, – уже пришла добрая сотня ответов, ведь не могла же она действительно остаться одна во всем мире?

Снова сигнал и в глубинах стереоэкрана появилась новая строка:

Неужели никого не осталось?

Теперь Инга просто не могла не ответить.

Привет. – Написала она. – Ты кто?

Человек. Зови меня Эрик. Это сетевое имя.

Понимаю. – Инга вдруг повеселела, непринужденно вступая в старую, как сама сеть игру, – общение инкогнито, когда не знаешь кто на самом деле твой собеседник. – Тогда я – Химера.

Так они познакомились, и когда позволяли обстоятельства – стали общаться через спутниковую сеть, которая однажды уже перенесла глобальный сбой (перед самой пепельной бурей), но потом восстановила свои рабочие характеристики.

Инга отучилась в университете на факультете проектирования орбитальных сетей навигации и связи всего три курса из шести и не до конца понимала, что происходит со спутниковой группировкой. Большинство наземных кабельных каналов глобальной сети уничтожила война, и на спутники в таких условиях, конечно, ложилась повышенная нагрузка, но и людей на планете почти не осталось, остановились производства, так почему каналы связи почти постоянно были перегружены, настолько, что ей удавалось поговорить со своим новым знакомым от силы один-два раза в неделю?

До поры она не задавалась всерьез данным вопросом, лишь досадовала на обстоятельства.

Инга не собиралась писать стихи, все вышло как-то само собой, было действительно грустно, одиноко до внутренней боли, тоска подбиралась к самому сердцу и кусала, кусала, и смысл жизни куда-то исчез, пропадали желания, – есть она заставляла себя насильно и то один раз в сутки, город жил отдельно от нее, а Инга запершись в стенах квартиры, пыталась выдумать для себя хоть какой-то смысл существования.

И Эрик, как назло, не отвечал уже пятые сутки.

Она снова повернулась к компьютерному терминалу, бледная, худая с заострившимися чертами лица, и пальцы быстро, нервно пробежали по сенсорам, набирая номер вызова абонента.

Не дождавшись ответа, она вставила четверостишье и отправила сообщение.

Что делать? Ложиться спать? И снова лежать, ворочаясь с боку на бок, смотреть в потолок, прислушиваться к звукам за окном?

Куда же ты исчез?

И вдруг, словно по волшебству пришел ответ.

На экране стали появляться не слова, а отдельные буквы, словно передача велась из глубокого космоса с сильным запаздыванием сигнала, но Инга едва не взвизгнула от счастья, когда буквы сложились в слово:

Привет…

Тебе грустно? Почему такие печальные стихи?

Она хотела ответить, уже начала набирать текст, но опять в который уже раз – «обрыв соединения. Канал спутниковой связи перегружен».

Теперь ей по-настоящему захотелось разрыдаться.

Единственный человек, с которым она могла бы поделиться своим состоянием, поговорить, оказался так далек, словно жил на другой планете, а ведь он где-то тут на Земле, а значит – рядом.

Инга все же уронила слезу.

Ей нужно было что-то изменить в своей жизни. По крайней мере, пора было взрослеть и начинать мыслить категориями новой, совершенно непонятной для нее данности.

Прошло почти полгода.

Инга постепенно свыклась с глобальными переменами, что случились в ее жизни.

Она как будто выпала из окружающей реальности, перестав выходить из дома, хотя ограничение в связи с объявленным карантином вскоре было снято.

Ее единственным времяпровождением стал компьютер.

В детстве, на десятилетие, родители подарили ей «куб», – очень дорогую по тем временам и необычайно достоверную кибермеханическую систему виртуальной реальности. На самом деле конструкция миниатюрного виртуального полигона была скопирована с одного из тренажеров для подготовки астронавтов, но Инга, конечно, не знала об этом.

Поначалу она очень обрадовалась игрушке, но потом достаточно быстро охладела к ней, – что за удовольствие самой носиться по виртуальным пространствам, набивая настоящие синяки и шишки? То ли дело играть за стереомонитором: и интересно, и не устаешь, и не больно.

Потом она подросла, поступила в университет, играть стало некогда, и куб вместе с мощной «персоналкой» на время превратился в мебель.

Он по-прежнему стоял в «детской», откуда Инга давно перебралась в другое помещение, служившее ранее родительской спальней, и словно ждал своего часа.

На самом деле «куб» являлся сложнейшим симулятором ощущений и одновременно физическим тренажером. В неработающем состоянии он действительно напоминал куб два на два метра, с толстыми и необычайно упругими стенками. Чтобы он заработал, нужно было обязательно надеть эластичный закрывающий все тело костюм, снабженный сотнями датчиков, и шлем виртуальной реальности.

Отчаянно борясь со скукой и страхом, который постоянно подспудно давил на психику (она понимала, что осталась в городе совершенно одна) Инга как-то зашла в детскую и сожалением взглянула на дорогое, но бесполезное устройство. Она все же открыла его и к своему удивлению обнаружила, что кроме костюма, специально подогнанного под десятилетнюю девочку, в комплекте есть еще один, на взрослого человека.

Как действовала механика сложного комплекса, она не знала. Однажды, чуть приподняв шлем, Инга смогла разглядеть, что в зависимости от усилий, которые она прилагала куб, начинал вращаться, превращаясь изнутри в бугристую сферу. Стоило ей заметить в виртуальной реальности какой-то предмет и потянуться к нему как из стенки тут же «выдавливался» его муляж. Если не подсматривать, то все получалось настолько натурально, что поначалу кружилась голова, а тело уставало от разнообразных физических нагрузок.

Все было по-честному, даже слишком.

Она погружалась в игровые виртуальные реальности, которые раньше не посещала из-за плотного графика учебы в университете, но сейчас, когда все потеряло смысл, она нашла верное средство, чтобы укрыться от пугающего мира, где остались только мертвые деревья, да машины, что с завидным упорством перестраивали город.

Там, куда погружался разум Инги, все еще присутствовали призраки людей. Конечно, умом она понимала, что перед ней игровые программы, но некоторые виртуальные реальности обладали невероятной степенью достоверности, и она вскоре перестала воспринимать разницу, реальный мир потускнел для нее, истончился, и только нерегулярная переписка с Эриком удерживала ее рассудок от полного погружения в мир виртуальных грез.

Виртуалка помогла Инге не только не сойти с ума в пустом, покинутом людьми городе, но и сохранить физическую форму.

Погружаясь в фантомные миры, она испытывала настоящие физические нагрузки, у Инги постепенно появился аппетит, она снова начала нормально спать по ночам, проблемы и горести понемногу отпускали, уходили на второй план, единственное, что поначалу сильно досаждало девушке – это неизбежный элемент «экшена», присутствующий во многих нравящихся ей виртуальных мирах.

• Предыдущая
• 27/66
• Следующая