Звезды падают вверх - Литвиновы Анна и Сергей - Страница 28

• Предыдущая
• 28/72
• Следующая

– Алло, здравствуйте. А скажите, пожалуйста, не опаздывает ли дополнительный чартерный рейс Адлер – Москва?

Ромка проговорил эти слова скороговоркой, так как стеснялся общаться с посторонне-официальными людьми, тем более такими скрипучими, как тетеньки из справочной.

Оказалось, что самолет опаздывал на сорок минут, и это очень Рому обрадовало: отпадала необходимость спешить. Он допил кофе, затем принял душ, а потом отправился жарить себе яичницу. Одним глазом следил за кухонным телевизором, по которому шла утренняя программа неизменного МТV. Шли, как всегда по утрам, плохие клипы. Ни тебе Оффспринга, ни тебе Ред Хот Чили Пепперз или хотя бы Корн. Эфир занимали всякие там Рики Мартины, «Руки вверх!» и прочая «На-на». Когда начался Филипп Киркоров, Рома сквозь зубы сказал: «Отстой! Я бы даже сказал: отстой отстоев!» – и в сердцах выключил телевизор.

Но все-таки Ромка умудрился опоздать больше, чем самолет. Когда он кубарем выкатился из «автолайна» в аэропорту Внуково, часы показывали начало восьмого. Наверняка пассажиров уже привезли в здание аэровокзала, и встречающие разобрали всех, кроме его сестры. Он знал, что Лена встревожится, когда не увидит брата, и потому торопился, мчался бегом, расталкивая неповоротливых пассажиров с баулами. Он вечно спешил, опаздывал и считал время своим ненавистным врагом.

Аэропортовские толпы, сквозь которые он пробирался, усердно работая локтями, провожали его неодобрительными взглядами. В аэровокзале болтались в основном провинциалы: и, на их взгляд, Роман имел крайне хулиганский вид. Пассажирки в устаревших малиновых леггинсах и китайских футболках, которых Роман распихивал, расчищая себе путь, даже предположить не могли, что его вид продуман с не меньшей (а возможно, и большей) тщательностью, чем наряд любого их местного щеголя. Итак, Рома был экипирован следующим образом: на голове – низко надвинутая кепка-бейсболка защитного цвета с надписью Deer Lodge, MT; на ногах – широченные, скроенные тетей Верой вельветовые штаны, ниспадающие на кеды фирмы Vans. Торс прикрывала футболка работы фирмы Independent с модным в нынешнем сезоне изображением инопланетянина, а сверху была расстегнутая на все пуговицы красная рубаха, изготовленная компанией Killer Loop. Экипировку довершала мощная стальная цепь, которая тянулась поверх штанов от ремня в задний карман. На конце цепи имелся в кармане кошелек. (Цепь была приобретена в магазине «Преданный друг» и на самом деле предназначалась в качестве жесткого собачьего поводка.) Словом, когда бы Рому увидел человек понимающий, он непременно подумал бы: «Вот он, настоящий стильный столичный парень!» Однако что взять с аэропортовской публики…

Роман спросил на бегу у какой-то клушки:

– Где зал прилета?

Клушка, осуждающе взглянув на него, не ответила. Только неопределенно махнула рукой куда-то в сторону. Он озорно-вежливо поблагодарил:

– Спасибо за подробное объяснение!

И помчался дальше.

Ромик добежал до зала прилета. Здесь стояла толпа похожих друг на друга мужиков в джинсах и футболках – местные «бомбилы». Они взяли Лену в плотное кольцо, наперебой уговаривая ее «домчаться с ветерком». Роман углядел в плотном кольце мужчин расстроенное лицо сестры. И тут же решительно бросился на выручку:

– Леночек! Крошка моя!

«Крошка» просияла. Роман растолкал таксистов и ловко подхватил Ленину сумку. Обниматься времени не было – нужно поскорей отойти подальше от дотошных таксистов, а дальше уже спокойно решить, как лучше добраться до дома.

Они отошли в сторону, и тут уж Лена чуть не задушила его в объятиях. Расцеловались.

Ромик выбрался из объятий сестры и воскликнул:

– Эх, ну и загорела же ты! Класс!

– Ты тоже – сущий негр.

– Где нам с вашим морем-то тягаться! Небось солененькое…

– Ну, у вас на пруду тоже хорошо.

– Да, уж конечно…

– Не ворчи, не ворчи… Дай я тебя лучше еще поцелую…

– Ученику с учительницей целоваться? Елена Геннадьевна! Это же непедагогично!

– Ты не ученик мой, а братик.

– И ученик – тоже. Ладно, пошли. Сейчас «автолайн» поймаем. А там уж, у метро, частника возьмем. Выйдет гораздо дешевле, чем на местном таксере.

Несмотря на то что Лена была старше Ромика на тринадцать лет, да к тому же являлась его учительницей и классной руководительницей их теперь уже одиннадцатого «Б», он в последнее время усвоил снисходительную манеру обращения с сестрой. Будто старший – он, а вовсе не она. А ей такое покровительство временами нравилось. Какой женщине не понравится, когда о ней заботятся, – хотя бы даже младший брат. В последнее время Лена так мало видела мужской заботы…

Вот и сейчас Лена безропотно согласилась с планом Романа. Он принялся прилаживать ее сумку у себя на плече. Рукав задрался, и Лена увидела на Ромкиной руке бинт.

– Что это у тебя?

– Ерунда. Порезался.

– Ну да. На порезы гипс не кладут. Горе ты мое луковое, опять шлепнулся на своих коньках?..

– Роликах.

– Какая разница!.. Руку опять сломал?

– Вывихнул. Вывих самой легкой формы. Пришел в травмпункт, дядька пощупал и как надавит! Аж глаза на лоб вылезли. А потом – ничего, прошло.

– Ну, а упал, конечно, с перил?

– Риторический вопрос.

– Не умничай. Когда гипс снимут?

– Сказали, еще три дня.

– Ну вот – хоть кататься не будешь.

– Ага, щаз-з-з!

Лена не стала возражать – знала, что бесполезно.

Раньше надо было принимать меры. Недосмотрела за братцем – как раз два года назад, когда начались у них разборки с Максом, Ромик увлекся роликовыми коньками. А точнее, как это у них называлось, agressive in line skating, то есть не просто на конечках кататься, но прыгать со ступенек, делать с трамплина сальто-мортале, носиться по железным перилам лестниц и гранитным парапетам.

Однажды Лена потащилась вместе с Ромиком на Поклонную гору, где имела место основная тусовка роллеров-агрессивщиков. Смотрела за братом издалека. Сердце у нее так и падало, когда она видела, как Роман взлетает над ступеньками и прыгает, успев сделать в воздухе оборот-полтора вокруг своей оси. Хорошо, если на коньки приземлится, а то ведь брякается прямо на бетон!

А Рома в этой тусовке – как рыба в воде. Всех знает: и Перестрелку, и Слюнтяя, и другого Рому-Акробата. У него и у самого, как это у них там водится, прозвище есть. Сначала его называли, чтобы со знаменитым Ромой-Акробатом не путать, Не-акробат. Ромику, тем более что он от природы ловкий, прыгучий, это показалось обидным. И он добился иной, отфамильной клички – Бар. Носил кликуху Рома с гордостью, тем паче что bar по-английски – не только то место, где выпивают, но и «ограждение, загородка, перила»… А перила для этих агрессивщиков – что классная трасса для гонщика «Формулы-1». Нечто, доступное только настоящим мужчинам. Ромик себе перелом руки заработал, пока освоил перила, а синяков-вывихов-растяжений даже не считал.

…Теперь он уверенно просочился сквозь толпу приезжих и нашел нужный «автолайн». Забрался вместе с сумкой в салон. Протянул Лене руку, помог ей подняться на высокую ступеньку. Ловко приладил сумку под сиденье и усадил сестру к окну: «Москвой будешь любоваться». Водитель маршрутки удивленно взглянул на странную пару: красивая загорелая девушка – года двадцать три? – и парень – сколько ему может быть? Семнадцать?.. Ромка отстегнул от своей собачьей цепи кошелек и протянул водителю пятьдесят рублей: «За меня и за даму». Лена фыркнула. Роман взял сдачу и подозрительно взглянул на сестру:

– Чего хихикаешь?

– Та с цепи твоей прикалываюсь! – Лена очень похоже изобразила южнорусский говор.

Роман восхитился:

– В Абрикосове все так говорят?

– Та шо ж тут такого?

Ромка восхищенно посмотрел на сестру:

– В артистки тебе надо… Слу-ушай, а давай ты на уроках тоже будешь так говорить?

– Не да-аждешься, – мгновенно откликнулась Лена, сразу же переходя на московский акцент с аффектированным «а».

• Предыдущая
• 28/72
• Следующая