Пальмы, солнце, алый снег - Литвиновы Анна и Сергей - Страница 42
- Предыдущая
- 42/69
- Следующая
В конце концов, именно Гвоздицин, чтобы ему сгореть, своим проклятым тренингом подмочил репутацию «Тропиков». Вот пусть теперь и отдувается.
Оскорбить беременную легко.
И Наташка Нарышкина, моя бывшая одноклассница, легко этого добилась.
Трепала позавчера: «Да ну, это не тема… Да все равно никаких доказательств нет… Да, наверное, я этим и заниматься не буду…»
Прикинулась равнодушной, а сама в это время развила бурную деятельность.
Всего-то за сутки организовала три статейки в трех газетах, да разверстаны в самых центровых местах! По центру или в правом верхнем углу полосы, мы за такое размещение своим прикормленным журналистам всегда надбавку даем.
И одной Наташке достались и гонорар, и слава.
Я, конечно, на лавры не претендую, но не надо забывать: кто ей тему-то шикарную подкинул? Могла бы с тортиком, в благодарность, нарисоваться. Или хотя бы позвонить, спасибо сказать.
Но нет, полный молчок.
И ведь вчера – судя по рассказу Ярославы – именно Наташка сюда, в отель, приезжала вместе с фотографом. А кто еще? Ярослава сказала: «молодая и наглая», Наташка именно такая и есть.
Ну, поработала, ну, собрала информацию. Так отчего потом было не проведать беременную одноклассницу, умирающую в этих «Тропиках» с тоски? Нет, даже не позвонила. И не зашла.
…А пишет, негодяйка, хорошо. Красочно. Антона в кровавой ванне описала лучше, чем у меня бы получилась, хотя я его труп своими глазами видела. И про рыжую Александру – тоже цветисто. И образ психолога получился зловещим, как в романе ужасов.
Странно только, что ни одну из трех статей Наташка не подписала своим именем. В «Подмосковной хронике» автором материала значился некий К. Правдивый. (Что, право, за дурацкий псевдоним!) В «Молодежных вестях» под текстом подписался: Иван Иванов. А в газете «Экспресс» и вовсе – П.П.
Ничего, конечно, необычного – мало ли по каким причинам она свою фамилию ставить не хочет. Она ж мне точно говорила: ей на другие газеты работать запрещено категорически. Оттого, наверное, и псевдонимы.
Но позвольте – Наташка ведь и в своих «Молодежных вестях» собственным именем не подписалась, какого-то Ивана Иванова приплела. Интересно почему?
И мозги у меня сразу заработали в строго определенном направлении. Я ведь в пиаре не первый год. И знаю прекрасно: когда вдруг целой кучей и в один день выходят статьи в газетах… И когда их подписывают несуществующие люди…
Это ведь заказом попахивает. Проплаченным черным пиаром. Профессионально исполненным. И очень оперативным – вчера днем журналистка с фотографом приехали собрать информацию, тут же, вечером, отписались и успели в текущий номер. Мы своим купленным журикам за такую немыслимую скорость даем немалые надбавки.
Но только кому это нужно? Кто такой заказ сделал?! Кто-то, кому не нравится отель «Тропики»? Или кто не любит психолога Гвоздицина?..
Да нет, не может такого быть. У меня, наверное, уже мания началась.
Обычные статьи. И обычная горячая тема. Именно поэтому на нее и откликнулись сразу три газеты.
Но все-таки кто в эти газеты о наших событиях сообщил?..
Ночь у них с Андреем Степановичем прошла просто грандиозно, даже если оставить за скобками сексуальные игрища. Скакать в постели и опьянять страстью старичков – это дело нехитрое, любая мало-мальски опытная проститутка сумеет. Но вот подтолкнуть дедулю, чтобы он тебя по головке гладил – долго, нежно, словно дочку любимую… Чтобы пальцы на руках целовал – вдумчиво, по одному, ласково…
«Не зря я под него целых четыре дня, как это слово-то будет… во, мимикрировала, – с удовольствием думала Тося. – Не зря рассчитывала, чтобы стопудовый подход найти!»
А уж когда дед своими руками пошел ей коктейль смешивать, она и вовсе загордилась. Поди, плохо: лежишь королевой в постели, наблюдаешь, как старичок возле бара возится и все приговаривает: «Сейчас, моя гимнасточка! Еще секундочку, милая!»
Очень приятно, когда с тобой так возятся. И выпускать старичка из-под огня своих чар не стоит. Но только что поделаешь? Провести целый день подле дедка у нее не получится.
Под утро, в четыре тридцать, когда Анатолий Степанович сладко почивал, Тосе на мобильник пришло сообщение: «+6, № 1».
Для постороннего глаза – абракадабра, хотя на самом деле все просто. Плюс шесть – значит, спустя шесть часов с момента получения сообщения. То есть в половине одиннадцатого. А номер один – первое из мест, которое они с шефом определили как связные.
Под первым номером у них значилась ближайшая к «Тропикам» деревня, на территории мужского монастыря, постоянно забитого экскурсантами. Андрей Степанович, кстати, тоже хотел туда съездить. Что-то тер по ушам насчет необыкновенных фресок и забавного музея, грозился для нее собственную экскурсию провести, он, мол, во всяких православных делах хорошо разбирается. Ну, ничего. Тося съездит туда и с ним, если, конечно, заказчик отпустит старикашке еще несколько дней в этом мире.
А пока нужно придумать благовидный предлог.
– Андрюшенька, не хочу я сегодня на тренинг идти. Вчера с этим своим рассказом так вымучилась, до сих пор тошно…
– Ох, миленькая, понимаю. И очень тебе сочувствую…
– Так разрешишь мне дома остаться? Я даже на завтрак не пойду, мне так тяжело их всех видеть… Особенно психолога…
– Конечно, солнышко! Но тебе ведь скучно будет!
– Ничего страшного. Я давно хотела на тайский массаж сходить. И на капсулу красоты…
– Настенька, милая, зачем тебе эти капсулы?! Ты и так хороша!..
– Ну, Андрюшенька… ну, зайчик! Я ведь хочу еще красивей быть – для тебя!
В общем, отпросилась – Андрей Степанович ей даже порывался денег дать на массаж с капсулой, еле отбилась. Будем надеяться, что проверять в СПА-салон он ее не пойдет. И на стоянке тоже не спросит – выезжала или нет ее машина… Впрочем, старичок – как и все деды, эгоисты – настолько увлечен собой, что даже и не спросил, есть у Тоси автомобиль или нет.
Но на стоянку она на всякий случай шла не под окнами корпуса, а огородами, вдоль черной стены. И в журнале, что пытался ей подсунуть охранник на стоянке («У нас все, кто выезжает, тут отмечаются!»), расписываться не стала.
…До деревеньки с монастырем добралась быстро, в пять минут. Едва отъехала – чинно, как и положено барышне – из зоны видимости охранников, дала по газам с такой страстью, что тачка едва на дыбы не встала. Прибыла на встречу с запасом в целых четверть часа и даже успела бесцельно побродить по территории монастыря, пощуриться на невозможно золотые в зимнем солнце купола, поглазеть на прикольные окна-бойницы и толстенные, простым тротилом не возьмешь, стены.
Шеф – он хоть в последнее время и зазнался, но свою пунктуальность тоже не растерял – прибыл на встречу минута в минуту. Неслышно – сказываются годы опасной работы! – подкрался сзади, бережно положил руку на Тосин локоток, другой рукой потеребил косынку, которую она, как положено, водрузила на голову. Прошелестел в ухо: «Гармонично смотришься! Прям монашка!»
– Монастырь-то мужской, – хмыкнула Тося в ответ. – Ну, здравствуйте, шеф. – И предложила: – Вон у входа ларек, там горячий чай разливают. Клюкнем? А то я задубела, як тот цуцик.
– Я думал, мы гулять будем. Красоты изучать, – укорил шеф.
– Сами изучайте, – поморщилась она. – А мне сюда еще с дедком тащиться, он хочет мне личную экскурсию по монастырю провести. И сфотографироваться в прекрасных интерьерах. Совсем, бедняга, голову потерял.
– Молодец, Тосенька, – похвалил начальник. – Я знал, что ты никогда не подведешь.
Они вернулись к входу в монастырь, где для ублажения туристов располагался потертый ларек с заманчиво блестящим самоваром на стойке. Рядом, прямо на снегу, стояли высокие круглые столики – точь-в-точь пивбар, даже странно, что за стойкой на месте бармена лихо управляется человек в черной рясе.
- Предыдущая
- 42/69
- Следующая
