Осколки великой мечты - Литвиновы Анна и Сергей - Страница 20
- Предыдущая
- 20/74
- Следующая
Когда начались занятия и она приехала в Москву, Вася пару раз подкарауливал Веру возле института. Дарил огромные охапки гладиолусов (самые ненавистные цветы – они напоминали Вере о гибели родителей, об их похоронах). Вероника оба раза милостиво позволила Васе проводить ее от учебного корпуса до общаги, но даже под руку брать себя не разрешала: вдруг Полонский увидит или ему донесут об этой вольности. Разговаривала с Безбородовым спокойно-холодно, отстраненно. В кино с ним пойти отказалась. Она ничего не говорила Васе о Полонском. Должен сам понимать: не нужен он ей, со всею его глупой детской любовью!..
Ей был нужен только Владик. Владислав Владимирович. Доцент Полонский…
…В одну из суббот девчонки дружными рядами собрались на дискотеку. Чтобы заставить их танцевать подольше и не соваться по ходу дела в комнату за сигаретами, расческами, Вере всегда приходилось разрабатывать хитрые комбинации. Сегодня она пообещала Жанке дать в аренду свои джинсы. От Зойки откупилась дефицитным учебником Вентцеля по теории вероятностей.
Хотя Влад нечасто рисковал приходить в общежитие, ему тут нравилось. «Молодостью пахнет!» – объяснял он. Любил рассматривать аккуратные Зойкины конспекты («Зачет ей, что ли, прямо здесь поставить?») или крошечные Жанкины трусики, забытые на кровати. Он отдергивал занавеску на Вериной кровати («Не люблю закрытого пространства») и выжимал из ее расшатанного топчана максимум скрипа. У себя дома Влад никогда не бывал столь активен. Говорил, что его смущает «дух жены», постоянно присутствующий в квартире.
Сегодня он опоздал на полчаса («На кафедре задержали») и принес ей букет школьных астр. Точно с такими же цветами Вера еще недавно поздравляла школьных преподавателей с Днем учителя. А теперь астры дарят ей! И дарит – учитель!
Она бросилась ему на шею, он приподнял ее, закружил по тесной комнате, они чуть не опрокинули стол, центр общежитской меблировки.
– Девчонки на дискотеке? – деловито осведомился Полонский.
Вера кивнула.
– Чай пить будем?
Она помотала головой. Не хотелось тратить время на жалкий грузинский напиток. Поскорей бы прижаться к нему, растаять в крепких, хозяйских объятиях…
Вера опрокинула его на кровать, принялась распускать галстук, одновременно прижимаясь ногами к его теплым бедрам.
– Эй, эй, не так скоро! – попросил он.
Вера знала, что он просит не всерьез. На самом деле он ее очень хочет. Просто не принято у московских интеллигентов, чтобы прямо сразу в койку. Сначала поговорить надо.
Она ослабила свои объятия, прилегла рядом:
– Что в институте новенького?
– А ты что, не была сегодня?
– Не-а, – легкомысленно ответила она. – Я весь день тут сидела. Ждала, что ты придешь.
Он еле уловимо нахмурился, и Вера тут же заметила перемену.
– Я сказала что-то не так?
– Все так, милая… все так… Просто хочу совет тебе дать.
– Не прогуливать? – улыбнулась она.
– Прогуливать, конечно, не надо… Но я не об этом. Знаешь, всегда надо туза в рукаве прятать.
– Ты о чем?
– Да о том. Зачем ты откровенно говоришь: сидела весь день, ждала…
– А что же мне говорить?
– Ну… Ездила за город со старым другом… Или – ходила на «Мосфильм» на кинопробы. Придумывай что-нибудь.
Вера выбралась из его объятий, сказала возмущенно:
– Глупости говоришь какие-то, хоть и доцент. Зачем мне врать? Да и не нужны мне никакие кинопробы. И друзья не нужны. Ни старые, ни новые. Мне ты нужен.
– Что ты кипятишься, глупая? Я же советую тебе как лучше. Запоминай, на будущее пригодится. Мужики обычно не понимают, когда к ним – то есть к нам – с открытой душой. Точнее, мы это, в общем, любим, но быстро от этого устаем. Начинаем хандрить и скучать.
Она сама не заметила, как на глазах выступили слезы.
– Тебе со мной скучно?
– Да нет же! – нетерпеливо сказал он. – Мне с тобой очень хорошо. Я тебя просто на будущее учу. Пригодится.
Вера на секунду задумалась. Сказала неуверенно:
– Знаешь… на самом деле я всегда туз в рукаве держу. Но только с теми, кто мне безразличен. Есть у меня поклонник… Нет, то есть не поклонник, а просто знакомый один. Васька зовут, тоже в Москве, в геологоразведочном учится. Так он все просит встретиться, а у меня то библиотека, то комсомольское собрание… Про пробы на «Мосфильме» ты хорошо сказал, внесу в коллекцию.
– Ну вот видишь! – торжествующе сказал он. – Ты все сама понимаешь. Только мой тебе совет – ты эту стратегию на всех мужиков применяй, а не только на тех, кто тебе безразличен. Больше ценить будут.
Она секунду подумала, нахмурилась и отстранилась. Сказала серьезно:
– Знаешь, Влад… Извини, но… Но тебе сейчас придется уйти. Ко мне через десять минут придут гости. Два негра из Лумумбы обещали на кофе заглянуть.
– Отлично! Просто отлично! – оценил он. – За выдумку – «пять с плюсом». И за усвоение материала – «пять».
Он по-хозяйски потянулся к ее губам:
– Давай быстрей, чтобы успеть до твоих негров…
Стук в дверь раздался ровно через десять минут. Стучали нетерпеливо, по-хозяйски. Полонский стремительно заскочил под Верино покрывало, спросил озадаченно, пряча испуг в глазах:
– Ты что, про негров – это серьезно?
Вера, испуганная не меньше, зашипела на него:
– Чушь несешь! Не знаю я, кто это. Сиди тихо, сейчас уйдут.
Она тоже забралась под покрывало, прижалась к Владу, спряталась под его крепкой рукой.
Но в дверь продолжали стучать.
– Черт, не уходят, настырные.
Он успокаивающе погладил ее по руке. И действительно, стук на полминуты прекратился. Вера только успела облегченно вздохнуть, как услышала приглушенный дверной обивкой голос Зойки:
– Эй, Вер, это я! Открой!
Вера скорчила рожу и накинула халат. Быстро прошлепала к двери.
– Ну чего тебе?
– Сигареты забыла! Я на секунду.
Верочка обернулась к Владу. Тот пожал плечами – запускай, мол, что поделаешь с этой Зойкой, все равно от нее не скроешься. Она, настырная, уже давно выведала у Вероники о тайне их отношений.
Вера распахнула дверь.
На пороге стоял Вася Безбородов, с потемневшим лицом и кулаками, засунутыми глубоко в карманы.
– Вася? Ты?!
Он посмотрел мимо нее и прошел в комнату. Его глаза жгли, убивали, уничтожали Полонского. Вера в ужасе прикрыла рукой рот. Зойка с порога жалобно запричитала:
– Я его не заметила! Он со спины подкрался!
– Вставай, сволочь! – с тихой ненавистью произнес Василий.
И, не дожидаясь ответа, выдернул доцента из постели.
Вот картина: Полонский, в одних трусах и носках, сидит на полу. Над ним нависает Безбородов в куртке. По полу разбросаны туфли и брюки доцента. Причепуренная, жаркая, но растерянная Зойка… Разоренный общежитский уют… Что за бред…
Вера бросилась к Безбородову. Схватила за руку.
– Вася, прекрати! Прекрати сейчас же! Это не твое дело, где я и с кем!
– Ах, не мое… – процедил Васечка. От него пахнуло вином.
Доцент поднялся. Стоял, расставив ноги, казалось, не чувствуя неудобства от того, что он в трусах и носках. Смотрел на Васечку усмешливо.
Вера потянула Безбородова за рукав. Сказала резко:
– Эй, Вася, давай убирайся!
Резким движением Василий отшвырнул ее руку.
Гаркнула Зойка:
– Вася, уходи!
И тут Безбородов почти незаметным движением ударил доцента снизу вверх в челюсть.
– Вася! – ахнула Вера.
Полонский отлетел к тумбочке. С нее посыпались духи, помада, родительское фото в рамке.
Безбородов сделал шаг вперед, к доценту, занес руку, чтобы ударить сверху. Ни Вера, ни Зойка не успели схватить его.
И в этот момент доцент наконец среагировал. Быстрым движением он ударил Васю в живот.
Вася от удара согнулся.
– Убирайся, сопляк! – прорычал доцент.
Но Безбородов быстро пришел в себя.
– Ну ты и гадина! – выдохнул он. И цепкой хваткой взял Полонского за предплечье. – Пошли!
– Куда – пошли? – усмехнулся доцент.
- Предыдущая
- 20/74
- Следующая
