Красивые, дерзкие, злые - Литвиновы Анна и Сергей - Страница 31
- Предыдущая
- 31/73
- Следующая
– Ну почему сразу вшивую? – обиделась Валя. – Очень грамотная обналичка. Я сама все документы готовила... На уровне собственной высочайшей квалификации.
– И все равно: ему не только за обналичку платят. Олегович взялся плюс ко всему это бабло в Выборг доставить. За свой – то есть за мой – счет. Ну, в смысле, чтоб я довез под свою ответственность, прикинь, какая тварь, а?!
– Да-а? – против воли заинтересовалась Валентина. – А зачем, интересно, в Выборг? У Арсена там бизнес, что ли?
– Тормозишь, – укорил ее Спицын. – Какой, к лешему, бизнес? Граница там. С Финляндией. И сухопутная, и морская. Дристануть Арсенчик хочет. С моими бабками.
– Почему же вдруг – с твоими? – усмехнулась девушка.
– А мне хмырь так сказал, – вздохнул Жорик. – Пока, говорит, бабло Арсену не сдашь – считай, они твои. На моем, в смысле, балансе. И под моей ответственностью. И, что случись, я буду сам рассчитываться. А уж как рассчитываться – это исключительно мои проблемы...
– Н-ну, Жорик, что за депрессняк! – подбодрила его Валя. – Ну подумаешь, деньги. Всего-то вшивый лимон и три четверти. И на твоем балансе они совсем недолго будут. Ты ж их не в оборот пускаешь, а просто в другой город везешь. И довезешь, никуда не денешься. Первый раз, что ли?
– Такие бешеные бабки – в первый раз, – вздохнул Спицын. – Я раньше сроду больше семисот не возил, а что семьсот – это копейки, они в спортивную сумку влазят... И потом: предчувствие у меня сейчас хреновое. На душе прям чернота, понимаешь? А с чего, я и сам не врубаюсь...
Валя вздохнула. Раз уж мужик заговорил о предчувствиях – дело швах. В смысле, швах для нее – домой, видно, удастся только к полуночи уйти, лишь после того, как Спицын до донышка выплачется.
Так и получилось.
Жорик говорил еще долго. Вперемежку – и о вечном одиночестве, и о нехороших, он даже в сонник заглядывал, снах. О том, что ему под сорок, а он по-прежнему, как мальчик, чужие деньжонки туда-сюда возит. И что Олегович, говнюк, с ним, с Жориком, ни капельки не считается и натуральные вилы ему устраивает.
– Я ему, Валька, говорю: нужно инкассаторскую машину нанимать. Без базара. А он мне, будто пацану: ты узнай, мол, сначала, сколько инкассация стоит, а потом вякай.
– Ну ты узнал?
– Узнал. Пять штук баксов они просят – это чтоб до Выборга доехать. Немало, конечно, не спорю – но то ж с материальной ответственностью! С ихней! Я шефу все доложил, надо, говорю, брать, а он в крик: ты, типа, Жорик, опупел? Откуда я столько бабла возьму? Будто ему Арсенчик не двадцать штук «зеленых» платит да еще фирме тридцать!..
– И не согласился? – ахнула Валя.
– Нет, – вздохнул Жорик. – Охрану дополнительную, говорит, какую хошь нанимай. А инкассаторскую машину – шиш тебе. Ну чем не тварь?
– Тварь, – охотно согласилась Валя, украдкой поглядывая на часы.
Жорика, конечно, жаль, но ведь и кушать, извините, уже хочется, она сегодня без обеда! И колготки ненавистные поскорее бы сбросить, всунуть ноги в пушистые тапочки...
Однако избавиться от Спицына ей удалось еще ой как не скоро. Пришлось выслушать и о «тупых идиотах», которые, как на подбор, предлагаются охранными агентствами для выполнения разовых поручений. О «мерзкой лоханке» – разъездном джипе «Паджеро», на котором и планировалось ехать в Выборг: «Та еще рухлядь, подвеска ни к черту, и даже блокировка дверей не работает». Ну и постоянным рефреном: «Да пропади она пропадом, такая жизнь! Да сколько же, Валька, это может продолжаться?!»
– Угу... Да... Гм... – поддерживала разговор Валя, украдкой кося глазом в черновики недоделанных платежек и еще раз сверяя банковские реквизиты.
И не сдержала облегчения, когда охранник свой монолог наконец завершил:
– Ну, Валюх, извини: загрузил я тебя. Пойду.
– Да ладно, чего там... – усмехнулась она. И заверила Спицына: – Не дрейфь, Жорик! Все будет тип-топ! Ты справишься. Я в тебя верю.
– Вот за что, Валюха, я тебя люблю – как никто, умеешь подбодрить, – растрогался охранник.
«А куда ж вы, сильный пол, без наших подбадриваний!» – усмешливо подумала Валя, радостно выпроваживая Жорика прочь из своего кабинета.
...Тогда, пять дней назад, она немедленно выкинула Спицына с его надуманными проблемами из головы. Но сейчас... когда все вдруг стало настолько плохо... Может, этого Жорика Всевышний им послал?!
«Нет. Я не могу. Так нельзя. Это подло», – в сотый, наверно, раз повторила про себя Валя.
И в сто первый – подумала: «Но только что делать, если это – единственный выход?! Для нас всех?!»
...Она встала с кресла.
Валя, Степан и Петр по-прежнему сидели в своем сервисе, в кабинетике-выгородке. На столе высыхали кровавые пятна. То была кровь Петра, одного из ее друзей. А второй друг, Степан, сидел с такой чернотой во взгляде, будто вмиг превратился из двадцатитрехлетнего юноши в дряхлого и разочарованного старика...
Валентина прошла к выходу из гаражей. Убедилась, что посторонние поблизости не крутятся. Тщательно заперла дверь. Вернулась в кабинетик. И тихо сказала:
– Ладно. Я расскажу вам, где достать денег. Много. Очень много.
...Слушали ее внимательно, не перебивали. А когда она завершила рассказ, Петр выкрикнул:
– За-ши-бись! То есть эврика!...
Вале до последнего казалось: они, все трое, просто дурака валяют. Прикалываются. Ведь сколько раз уже бывало: вдруг начинали – особенно под пиво хорошо получалось – «строить (как писал классик) различные предположения». Как, например, они Гриню выставят в гонках на выживание поучаствовать – и, конечно же, на ней победят. А летом, в сезон отпусков, закроют, к чертовой бабушке, сервис, арендуют яхту и отправятся дружным коллективом в самые экзотические страны. Втроем. Безо всякого экипажа – подумаешь, дело большое паруса поднимать-опускать...
Бывало, их и на криминальщину тянуло – а что, дело обычное, особенно когда в стране идут, как талдычили по телику, «приватизация» и «резкое имущественное расслоение», а также период первоначального накопления капитала. Трудно не мечтать обогатиться самим – если по ящику знай новоявленных буржуинов в собственных замках показывают, а по улицам «Ягуары» без малейшего стеснения раскатывают...
...Как-то раз, по пьянке, и обменник грабили. В мечтах. В подробностях расписали план: Валя будет стоять на шухере, Петя – в роли главного налетчика, а Степан, самый разумный из всех, отход прикрывает... И настолько в итоге ладненькая схема получилась, что и правда – хоть завтра иди грабь...
Однако на следующий день, на трезвую голову, об обменнике никто из троих даже не заикнулся. Издержки воспитания – как родаки в детстве вдолбили: красть нехорошо! – так в подсознании и засело. Пусть денег вечно не хватает и адреналина организм требует... Но грабить – все равно это табу.
Однако сейчас, видно, такой момент наступил, что уже не до родительских наставлений, не до моралей с заповедями.
– Завтра встречаемся здесь. В восемь вечера. Всем удобно? – необычным, командным тоном спросил Степан.
– Мне, если честно, не очень, – откликнулась Валентина. (Она записалась в парикмахерскую – решила вдобавок к модной стрижке волосы оттонировать. Девчонки говорят, когда себя украшаешь – это лучшее лекарство от депрессий.) – Давайте лучше послезавтра! («Заодно и мальчишек новой прической поражу!»)
Петр со Степаном уставились на нее во все глаза – лупятся, будто она семь пик при верных десяти заказала.
– Вы чего? – не поняла Валя.
– Послезавтра? – повторил Степан. – Ты что?! У нас же времени в обрез!
– В обрез? – тупо повторила она.
– Дел еще куча! Нужно миллион деталей проработать. Где оружие доставать. Паспорта. Откуда брать машину. В какой точке конвой перехватывать...
– А, ты об этом, – рассеянно протянула Валя. И неосторожно добавила: – Да вы до завтра небось передумаете. Как всегда.
Петр со Степаном переглянулись.
«Психуют, – прочитала по их лицам Валентина. – Да и я, дура, хороша: зачем подначиваю? Прекрасно ведь знаю, что мужиков – особенно когда они не в духе – лучше не дразнить...»
- Предыдущая
- 31/73
- Следующая