Боулинг-79 - Литвиновы Анна и Сергей - Страница 44

• Предыдущая
• 44/61
• Следующая

– Да, готов, – разнесся по студии телефонный голос.

– Прошу, – конферансье дружелюбно кивнул игроку.

Валерий ретранслировал вопрос для Василича, и тот, не размышляя ни секунды и даже не услышав возможных вариантов ответов, брякнул:

– Смесь соляной и азотной.

– Ты уверен? – подозрительно спросил игрок.

– Аб-бсолютна-а!..

– Ну, что ж…

– Давай, удачи тебе, Валерка!.. Миллионом поделишься!

– Поделюсь, поделюсь, – проворчал игрок, – только я как-то очень сильно сомневаюсь, что я его выиграю.

«Вот такой ты, мой старый друг, – снова подумала о нем Лилия. – Вечно рефлексирующий, сомневающийся в себе – и не умеющий это скрывать. Вполне понятно, почему ты не сделал никакой карьеры. В последнее время преуспевали другие. Совсем другие. Не рассуждающие, не колеблющиеся, сильные и циничные».

Соединение разорвалось, и Валерка бухнул:

– Ответ «Бэ»: смесь соляной и азотной.

– Вы уверены?

– Да, я уверен.

– Значит, вы доверяете своему другу Василичу?

– Как самому себе.

– А он что, химик?

– Нет, но он специалист во всех науках. И очень хорошо отгадывает кроссворды.

– Что ж, ответ принят. А вот узнать, правы ли вы с Василичем, мы сможем после короткой рекламы.

Когда компьютер показал, что Валерка ответил точно, тот не выдержал – вскочил со стула и исполнил вокруг стола танец победы. Зал загудел и засмеялся, а Мальков с плохо скрываемым высокомерием наблюдал за индейскими плясками игрока.

– Садитесь, садитесь, – пригласил он. – Вы не на танцевальном шоу, а на «Трех шагах до миллиона». Правда, вы стали обладателем двухсот пятидесяти тысяч и до заветной суммы вам осталось уже не три, а всего два шага. Итак, предпоследний вопрос – на пятьсот тысяч рублей. Вы готовы?

– Да.

– Как португальские мореплаватели называли остров, именующийся сейчас островом Тайвань?.. Вариант A: Маврикий; B: Мендоса; C: Формоза; D: Канталина.

Глаза Валерки мгновенно блеснули ехидной радостью. Он тут же постарался скрыть ее, но камеры все углядели, передали сигнал в капитанскую рубку, и Лиля сразу поняла: он знает ответ. Она через плечо Нинель потянулась за микрофоном и скомандовала Малькову:

– Путай его, сбивай, тяни время. У тебя еще минуты три до конца.

Однако этот приказ словно услышал Валерка. И он сам начал куражиться. Несмотря на свою подчиненную роль, и камеры, и софиты, он почувствовал себя хозяином положения.

– Значит, говорите, я пятьсот тысяч получу, если отвечу? А если не отвечу? Не получу?

– Да, вы можете забрать выигранные вами двести пятьдесят и спокойно отправляться домой.

– А вот не пойду.

В глазах конферансье мелькнула искорка смеха.

– Тогда отвечайте. Подсказок у вас больше нет.

– А мне и не нужны никакие подсказки. Или нужны?.. А может, вы мне, – физиономия Валерки осветилась лукавым огоньком, – по старой дружбе, подскажете?

«А он все равно, – подумалось Лиле, – и артистичен, и легок, и ловок. Какая жалость – с таким талантом, и не сделал никакой карьеры. Электроснабжение для коттеджей проектирует, подумать только, стоянку сторожит!.. Пустил ты свой талант в распыл, дорогой Валерочка… Как жалко-то, ах, как жалко!..»

– Какая ж у нас с вами старая дружба-то? – искренне удивился в ответ на предложение игрока Мальков.

– Как же!.. Мы тут с вами, бок о бок, битый час просидели!..

Нинель «дала в ухо» Кириллу приказ:

– Скажи ему: «Дружба дружбой, а табачок врозь».

Ведущий чуть видоизменил текст – словно доказывая, что он тут далеко не последний человек, и у него тоже имеется чувство юмора:

– Дружба дружбой, а миллиончик врозь.

– А что – это идея. Я ведь, если выиграю, могу поделиться.

Нинель скомандовала:

– Кирюша, скажи ему: «Вы слышали, товарищи: попытка дачи взятки должностному лицу».

– Вы слышали, господа? Попытка дачи взятки должностному лицу при исполнении служебных обязанностей.

В зале заржали.

– Ой, вы у нас такой неподкупный, – прямо как генеральный прокурор, пошутил Валерка. Он почувствовал кураж, и теперь все у него получалось, и летело, и слова произносились сами собой. – Не хотите, не надо. Я и сам знаю. Ответ «цэ»: Формоза.

В зале, не дожидаясь вердикта Малькова, зааплодировали.

Из капитанской рубки, где уже видели в компьютере, правильно ли ответил игрок, поступил приказ ведущему:

– Теперь давай, не тяни резину! Выходи на концовку, бодренько, на подъеме!

– Ответ принят! – выпалил конферансье. – И сейчас мы узнаем, правильный ли он, и достанутся ли Валерию пятьсот тысяч рублей… Итак…

Экран заполыхал зеленым цветом. Зал взорвался аплодисментами. Валерка снова вскочил на ноги и начал потрясать руками, словно игрок, забивший решающий гол в игре на кубок мира.

– Да! Ответ правильный! Это Формоза!

И тут Нинель Дмитриевна нажала кнопку сирены, возвещающей о том, что игра закончилась.

Мальков затараторил:

– На этом наша сегодняшняя игра «Три шага до миллиона» подошла к концу. И узнать, сможет ли наш сегодняшний игрок, Валерий Беклемишев, инженер из Москвы, добраться до заветной суммы, мы сможем ровно через неделю, в следующую субботу на нашем канале!.. Всем удачи и пока – увидимся!..

Валерка в изнеможении рухнул на пол и растянулся на пластиковом полу студии.

Нинель распорядилась в микрофон громкой связи – ее вещий глас разнесся над студией:

– Перерыв десять минут! Игрока переодеть! И никто никуда не уходит, мы уже выбиваемся из графика!..

«Н-да, – подумала Лиля, – если Валерий и вправду сорвет банк, то разговоров будет… „Представляете, генпродюсерша привела играть своего любовника, а он целый лимон выиграл…“ Впрочем, какая разница, лимон или пол-лимона? Разговоры все равно пойдут… А разве мне не плевать?.. Обо мне всю жизнь ходили самые разные, самые грязные сплетни… А уж здесь, в этом телевизионном гадюшнике, без них вообще никуда… Но к Валерке я все-таки спускаться не буду. Пусть там с ним Настена работает… А было бы неплохо, если бы он сорвал банк. Первая победа у мужика будет – после стольких лет сплошных поражений…»

Тогда – зимой, весной, летом и осенью 80-го – Володя занялся черновой работой. Он затаился. Он надеялся и знал: его время придет.

Он, в отличие от Валерки, не человек сцены. Он не сияет напоказ. Его сила – в скромной теневой деятельности. В постепенном накоплении, которое, придет день и час, в полном соответствии с законом марксистской философии о переходе количества в качество обернется достижением всех его целей. И властью, и богатством. И – любовью.

Володька сначала думал, что его немецкие встречи с Лилей останутся эпизодом в его жизни. Приятным – все-таки он получал немало удовольствия, а также наставил рога Валерке, – но эпизодом. Однако чем дольше он жил без нее, тем больше о ней думал. И вспоминал. И тосковал.

Лиля была полна жизни и огня. Другие женщины по сравнению с ней казались блеклыми и пресными. Он вспоминал, как после четырех недель трудов в Дрездене они путешествовали по ГДР.

…Теплоход шел по Эльбе, она стояла на корме, и ветер трепал за ее спиной восточногерманский флаг, и ее юбку, и ее волосы. Лиля улыбалась, и ее улыбка словно была отражением солнца…

А в Лейпциге они вдвоем отправились в собор, где был похоронен Бах. После одуряющей жары внутри собора было прохладно, даже почти зябко. Откуда-то с хоров доносилась органная мелодия. Кто-то старательно выводил фугу. Лиля подошла к простой могильной плите, постучала в нее кулачком и озорно спросила: «Але, Иоганн-Себастьян, как ты там?..» А в этот момент фуга прекратилась, и на полатях появилась японочка в синем халатике – видимо, это она тренировалась в искусстве органной игры. Девушка сверху зачем-то помахала им – и Лиля весело помахала ей в ответ…

В Веймаре, на старой площади, росло старое дерево. Экскурсоводша рассказала советским студентам: это японское дерево гинкго. Подарить его лист девушке – означает поклясться ей в вечной любви. Все обрывали листья, словно бы в шутку сорвал один и Володя. А потом, слегка даже конфузясь, преподнес его Лиле. Она не на шутку удивилась: «Ты даришь его мне?.. Ты что, и вправду клянешься мне в вечной любви?..» А он, дурак, зачем-то процитировал Ильфа: «Зачем мне вечная игла для примуса? Я не собираюсь жить вечно!..»

• Предыдущая
• 44/61
• Следующая